Огонь не собирался сдаваться. Он заворчал ещё громче, и огромный кусок перекрытий рухнул прямо на сцену. Куда успели деться музыканты, я не заметил.

— Надо выбираться! — крикнула мне Карина.

— Куда? — ответил я, показывая на безумие, воцарившееся вокруг.

Я почувствовал, что дышать становится гораздо сложнее.

— Организуй подачу воздуха, — скомандовал я сестре, и та кивнула в ответ, сосредоточившись.

— Сейчас потолок обрушится, и нас тут накроет, — прокричал мне Олег.

Выглядел он спокойным, но голос его подрагивал.

— На выходах давка и паника, — я закашлялся и сразу же почувствовал приток свежего воздуха снизу, — нужно дождаться, пока она схлынет. Часть обломков я смогу отвести.

Огонь, казалось, только больше разгорался, несмотря на все старания магов. Более того, некоторые из них покинули свои посты, пытаясь спасти раненных в давке.

Балки перекрытий начали трещать над нашими головами. Куски пылающих декораций осыпались нам на головы, но я успевал отводить их в сторону с помощью энергетической паутины. Совсем близко от созданного нами импровизированного купола я заметил лежащее без сознания тело.

— Олег, Федя, попробуйте перетащить его к нам.

Кропоткин попытался высунутся за пределы купола, но тут же закашлялся и вернулся:

— Там дышать нечем.

«Так, — соображал я, — нужны маски, смоченные водой. Вода-то у нас есть, а вот маски…»

Я мгновенно снял с себя жилетку, разорвал на полоски, смочил их водой и раздал ребятам.

— Повяжите на лице, — распорядился я.

Те беспрекословно выполнили.

— Карин, нужен воздух точечно к их лицам! Сможешь?

Я посмотрел в её глаза, чтобы убедиться, что она поняла, чего я от неё хочу. Но в ответном уставшем взгляде увидел лишь страх.

— Ребятам нужен воздух, чтобы втащить к нам под купол пострадавших! Иначе, те, кто снаружи, погибнут! — проговорил я, как можно более чётко. — Можешь сделать им что-то типа воздушных шлангов к лицам? Как респиратор? Ну или как хобот у слона?

Только теперь в её глазах появилась осмысленность. Она кивнула и посмотрела за пределы купола. Там вырос едва заметный отросток, который заметно удлинялся, но и сужался по мере отдаления от нашего прибежища.

— Смогу максимум метра на три-четыре сделать, — сказала она, продолжая не подпускать угарный газ и особо рьяные языки пламени к нам.

— Этого достаточно! — ответил я, понимая, что всем мы помочь всё равно физически не сможем.

Сверху жутко захрустело, и нам на головы полетели обломки горящих перекрытий. Мелкие кусочки сдуло стараниями Карины, а затем смыло куполом Катерины.

А остальное поймал я энергетической паутиной, надеясь, что никто не заметит моих манипуляций. И тут же понял, что не вытягиваю такой нагрузки. Не мой уровень. Я буквально чувствовал, как вздулись вены на лбу, когда я бросал горящие балки прочь. Пот катился по моему лицу, словно я стоял под душем. И это в дополнение к эфирной линзе, которую я продолжал держать над Громовой, чтобы она спасала нас от огня и высокой температуры.

— Увеличь купол, — сказал я ей.

Она посмотрела на меня, и я понял, что Катерина тоже начинает уставать. Но бежать прямо сейчас смысла не было. Входы были наглухо закупорены теми, кто пытался выбраться наружу. Сквозь плотный дым очень плохо получалось оценить обстановку. Но именно это сейчас было главным.

Ребята работали в поте лица. Карина держала воздушный поток и два маленьких ответвления, подходящие к лицам Кропоткина и Чернышёва. Те, в свою очередь, тащили внутрь заметно увеличившегося купола человека, явно находящегося без сознания.

У меня было чёткое намерение уйти тем же путём, каким мы и пришли. Через специальный коридор в ВИП-зону и дальше прямо на парковку. Но раздвинувшиеся на мгновение клубы чёрного дыма явили мне непроходимый завал на пути, который я собирался использовать. Так, значит, придётся воспользоваться общим путём эвакуации. Что ж, некоторые моменты начинают проясняться.

— Там ещё трое, — выдохнул Олег сквозь импровизированный респиратор. — Но чуть дальше. Их стропилами ударило. От одного вообще ноги только торчат. И лужа… тёмная.

Я заглянул в его глаза и увидел там неприкрытый ужас, прорывающийся сквозь шок. Затем взглянул на Кропоткина. Его некогда белый костюм уже покрылся налётом копоти и тёмными пятнами. Зато взгляд был максимально ясным.

— А ты только на лошадей можешь воздействовать? — спросил я так, чтобы нас никто не слышал.

Федя оторвался от человека, которого они спасли, молодого парня в кожаных штанах — типичного посетителя данного концерта.

— А что? — поинтересовался князь. — Боишься, что понесёшь, словно кобыла под принцессой? — он вымученно улыбнулся.

— Не я, Олег, — одними губами проговорил я.

Кропоткин кивнул, но выставил указательный палец, прося подождать некоторое время.

Я отошёл к Олегу, и мы вдвоём смотрели за манипуляциями Фёдора. Отдышавшись, тот взял голову пострадавшего в ладони и что-то прошептал. Парень открыл глаза.

— Спокойно, — сказал ему князь, когда тот, дёрнувшись, пришёл в себя, а затем помог сесть. — У тебя сотряс и небольшое отравление угарным газом. Посиди и не теряй сознание. Понял? Только не теряй сознание, потому что через несколько минут надо будет идти. Понял? — парень кивнул головой и сразу после этого стал заваливаться на бок.

Кропоткин отвесил пареньку звонкую пощёчину, и тот быстро-быстро захлопал глазами.

— Не теряй сознание! — и погрозил ему пальцем.

Затем он шагнул к нам и почти таким же жестом взял в ладони голову Олега.

— Дружище, всё хорошо! Девчонки справляются, — и он соприкоснулся своим лбом с лбом однокурсника. — Нужно спасти людей и выйти отсюда. Понимаешь?

— Да, — твёрдо ответил Чернышёв.

И я увидел, что тот максимально успокоился. Вот это да! Кажется, какая-то запрещённая магия.

— Карин, — обратился князь к моей сестре, — а можешь чуть-чуть удлинить наши хоботки? Нам бы метров пять нужно, а то там народ лежит, скоро тлеть начнёт.

Девушка посмотрела на него, и я увидел дикую усталость в её глазах. Видимо, пятый уровень силы — это ещё не панацея. Нужно уметь им пользоваться. Ещё слишком мало она умела контролировать свои силы и перераспределять потоки. Сейчас она расходовала свой запас маны с бешенной скоростью.

Она сначала неуверенно пожала плечами, но затем собралась и с решимостью кивнула:

— Хорошо, только недолго. Мне сложно держать эти ваши хоботки.

— Постараемся! — заверил её Фёдор и ободряюще улыбнулся.

Снова что-то сильно хрустнуло наверху. Вниз посыпались обломки и угольки. Но пока небольшого размера, не требующие моего вмешательства.

Судя по самочувствию девчонок, нужно было как можно скорее выбираться. Жаль, у меня нет рентгеновского зрения, чтобы смотреть сквозь дым. Стоп! Я же могу разогнать его в нужном мне направлении!

Я решил пробить коридор видимости в том направлении, где видел в последний раз дверь. При этом мне по-прежнему приходилось держать линзу на воду и вторую, корректирующую размер воздушных «хоботков» для парней. Чем больше выдыхалась сестра, тем более нестабильными они становились и могли в какой-то момент дунуть воздухом с такой силой, что Олега или Фёдора откинуло бы на несколько метров.

И вместе с этим своей воздушной магией я раздвигал клубы дыма. Снова почувствовал предел. Полторашка — это всё-таки совсем мало. Мне нужно гораздо больше!

Почти получилось. Я увидел вход и суетящихся вокруг двери магов-пожарных. То ли стихийниками они были слабыми, то ли ситуация гораздо сложнее, чем мне виделось, но справлялись с пожаром они с огромным трудом. Если не он с ними.

Снова затрещало над головами, и на этот раз на нас решило рухнуть что-то основательное. Я приготовился снова отводить на пределе сил. Но вместо этого рухнула балка в стороне. И один её край точно прицелился в голову Кропоткину.