Валера устало выдохнул. Опять что-то тащить! Подхватил два ружья, положил на плечо. Чизман взял сумку мертвеца. И пошел вперёд.

– Пора, пора, порадуемся на своем веку, – принялся тихо напевать он, – красавице и кубку, счастливому клинку….

Парень покачал головой. Двинулся следом. Что ещё было делать. Вот теперь, он вообще ни за что, не бросил бы Чизмана. Потому что снова пытаться выживать в полном одиночестве ему совсем не хотелось.

Они дошли до очередного пепелища. Нашли какой-то холмик. Засели там. Даже притащили несколько обугленных брёвен, чтобы оградиться. Получилась целая крепость. Уже туда – пару брёвнышек и пеньков, чтобы можно сидеть. Солнце уже заходило, ночь опускалась на эти леса. Небо над деревьями стало розоветь, кажется, уже видно пару ярких звезд среди облаков.

Чизман достал мясо и воду. Протянул ему. Жевать было тяжело. Всё жесткое, сухое. Они попробовали мочить – но размокало оно тоже плохо. Приходить отрывать и глотать колючие куски, запивая водой с мерзким привкусом. Похоже, она порядком застоялась.

– Может, костер разведём? – спросил Валера, – у него там котелков не было? Согрели бы воды или…. – он вдруг осекся.

Только сейчас парень вдруг заметил окровавленный мешок возле ног программиста. Кажется, тот притащил его с собой. Вон, рюкзак. Вон сумка этого мужика, Деррика. Ружья в сторонке лежат. И мешок этот. Капли крови просачиваются через ткань.

Почему-то подумал, что там дичь. Наверное, Чизман кого-то поймал, пока бродил по лесу. Ух, жареного мяса бы сейчас. Сочного, вкусного. И не дворфийского. Было бы в самый раз, чтобы восстановить силы.

– А что у тебя там? – спросил Валера и облизнулся, глядя на мешок.

– Там? Тебе лучше не знать, – программист вдруг стал серьёзным. Покачал головой, – не обращай на него внимания.

Парень почувствовал, что внутри что-то оборвалось. Холодок пробежал по телу. Странное предчувствие. Появилось ощущение, что ему очень нужно узнать эту информацию.

– Что в мешке, Чизман? – взволнованно воскликнул он, медленно приподнимаясь с брёвнышка.

– Я же сказал – забудь! – тот закрыл ногой окровавленную ткань.

– Нет, что там? – Валера резко вскочил на ноги. Заходил кругами. Схватился за волосы, – ох, блин.

– Сядь. Успокойся! – быстро скомандовал программист, поглядел на него, – возьми себя в руки.

– Что там такое? – заорал парень, выставив руки вперед. Хотя уже догадался. Понял. Сложил всё воедино. Как дважды два. Но, надо было. Надо было услышать. Потому что всё равно не хотел осознавать.

– Слушай, давай поговорим о деле…

– Я задал вопрос! Ответь!

– Надо же решить, что делать дальше!

– Хватит переводить тему!

– Чего ты орёшь?

– Потому что, я хочу знать – что в мешке, Чизман? – Валера воскликнул, чувствуя, что эмоции переполняют его.

– Ладно, ладно, – программист поднял руки вверх, выдохнул, – я скажу. Только успокойся. Сядь.

– Хорошо, – парень опустился на пенёк, – что там такое? – постарался сказать тихим голосом.

– Эх, – вздохнул тот, с печалью поглядел в сторону, – там голова твоей подружки….

– Дурак! – Баррик влепил Харви мощную затрещину. Плюнул в пылающий огонь, – зачем ты отдал Меллику эту сумку!? Что совсем в голове ничего нет, а?

– Так он сам попросил, – попытался оправдаться тот, нелепо разводя руками, – а мне тяжело таскаться. И так куча всего. А у тебя, вон, даже штуцера нет! Сам бы тащил!

Деррика охотники за головами так и не догнали. Наступила ночь, поэтому им пришлось встать лагерем на пепелище. Здесь вокруг были лишь выгоревшие деревья. Безжизненная серая пустошь. Зато костёр можно было разводить – всё уже и так выгорело. Никакие эльфы не докопаются. Все в их отряде уже соскучились по горячему чаю и вкусному супу. Даже бывалых дворфов достало грызть сухое мясо. Вот только их повар и интендант пропал. Толстяк Меллик просто исчез. Вроде бы тащился позади, а до лагеря не дошёл.

– Значит, – Баррик сжал кулаки, грозно глянул из-под толстых бровей, – он нас кинул, так? Сбежал с головой этой бабы!

– Не знаю, – Харви угрюмо глянул на остальных. Те молчали. Да и кому там говорить? Новички. Зелёные. Таким только ружья перезаряжать, да таскать вещи. Что бы быть охотником надо дорасти. И денег им платили не густо. Они всё равно молодые парни. Тощие, слабые. Еще даже не воевавшие толком. Деррик берет таких, а потом делает из них бойцов. Суровых. Таких, как они сами.

Поэтому ясно, что те молчат. Лезть в разборки старших нечего. Но неприятно было другое, то, что Баррик отчитывает его перед ними. А те слушают, рты раскрыв. Авторитет падает. Хотя, куда уж там. Сам виноват.

– Он всегда так делал, – бросил Харви и отвернулся к огню. Отблески пламени упали на его заросшее лицо.

– Как делал?

– Ну, просил башку потаскать. Мол, помогает так. Отрабатывает своё.

– Чего ты мне тут гонишь? – взревел Баррик, замахнулся на него своим огромным кулаком, – у него и так работы полно. И рюкзак самый здоровый. Ещё и башку ему. Ага. Он решил нас кинуть. Сейчас бежит, наверное, получать награду. Но, думаю, Гарольд смекнет, что мы бы его одного не послали. Деррик всегда всё лично сам приносит.

– Да нет же! – Харви потёр ладони, – я тебе говорю – часто он так делал. Разве у тебя не просил?

– Чего просил?

– Голову! Как поймаем кого, он так бочком подходит и говорит – мол, дай-ка я потаскаю. Тебе ж легче будет, да? – дворф поднял глаза на соратника, – никогда не спрашивал так?

– Нет, – почесал голову Баррик. Потом за бороду взялся, – что прям постоянно?

– Угу. Ну, не совсем, – поморщился Харви, махнул рукой, – знаешь, вот как какую молодую девку заловим или просто бабу красивую, так он тут как тут. И пропадал потом. Ненадолго.

– И зачем ему это? – сказал охотник, а потом вдруг хлопнул себя по лбу, – твою ж! Ой, гадость!

– Чего ты? – скривился бородач, – я не понял.

– Тупая ты башка! – Баррик принялся отплёвываться, – ну уж не целоваться он с ними ходил.

– Стой, – недоумевая, поморщился тот, – ох, мать-перемать. Да это вообще ни в какие рамки…. Я теперь с ним даже за руку здороваться не буду!

– Чёртов боров! Бабы ему не дают даже за деньги, так он…

– И что? – Харви с отвращением махнул головой, – эта особо горячая оказалась? Куда он пропал?

– Фиг его знает! Мерзкий ублюдок. Может, эльфийская баба ожила и хрен ему откусила?

– Я ж этих эльфов вообще раньше не видел, может у них и бывает такое, – бородач весь скривился, махнул рукой, – в любом случае, думаю, Миллик бы нас точно не кинул. Куда ему потом деваться-то? Везде найдем!

– С такими деньгами…, – Баррик шмыгнул носом, сморкнулся на землю, – Эх, жаль, Деррика нет. Он бы его в раз выследил.

– Му-мужики! – вдруг влез один из молодых. Пока два дворфа ругались, парень отходил в сторонку и уже успел вернуться.

– Чего такое? – дворф уставился на наглеца злобным взглядом. Снизу вверх, – говори!

– Я вот отходил по нужде. И знаете, кажется, я видел тело в кустах. Там, – показал он рукой, – по-моему, это был Миллик.

– С чего ты взял? – Харви уткнул руки в бока.

– Ну, оно такое толстое…

– Показывай, – процедил сквозь зубы Баррик. И трое двинулись в ночь.

– Ты как? – коротко спросил Чизман. Глянул на него искоса. Потом стыдливо опустил глаза, – ну бывает такое. Что тут скажешь. Сам ведь понимаешь, кто они.

Валера молчал. Смотрел в пустоту. Такое ощущение, что этот мир издевался над ним. Казалось, что он почти смог забыть, подавить все эти воспоминания о смерти Лиландель. Эльфийки, в которую он смог влюбиться, даже, несмотря на всё то, что она творила. Но ему вновь напомнили об этом. Будто бы специально. И не просто напомнили, а грубо ткнули носом. Программист задвинул этот мешок подальше, но что толку?