– Чизман, – встревожено прошипел Валера, – это…

– Тихо. Потом поговорим, – шикнул тот, – мало ли, вдруг за нами следит кто?

– Значит, с порядком знакомы? – приёмщик вернулся в комнату, вытирая тряпкой руки, – а?

– Не очень, – заметил программист.

– Тогда запоминай, – ухмыльнулся тот, – дела делаются так. Охотнику выплачивается аванс за трофей. Потом голова едет к заказчику, чтобы тот всё подтвердил. Дабы никаких претензий не было. Если всё удачно – тогда выдается остальная сумма. Ясно?!

– Выглядит просто, – Чизман лениво повел плечами, – и справедливо. Итак, сколько нам положено?

– Вам… – Гарольд уселся и полез куда-то в ящик с бумагой, – я выпишу расписку. Когда все соберутся, тогда и выплачу.

– Погоди, – программист недоуменно развел руками, – то есть, денег мы не получим?

– Слушай сюда, – процедил приёмщик, подняв на него глаза, – я в этом деле уже десяток лет. Поэтому многое смыслю. Может, Деррик вас лично отправил. А может, вы у него эту башку украли и сбежали. Так что выплачу всё, когда остальные вернутся.

– А если, – Валера шагнул вперед, с тревогой потирая руки, – если они не вернутся? – он глянул на своего спутника, – вдруг этот Чизман их тоже убьёт?

– Справедливое замечание, – кивнул Гарольд, что-то черкая на листке, – тогда… Дам вам две недели. Ага? Вот держи, – протянул он программисту листок бумаги, – если через две недели Деррик или кто-нибудь из его отряда не вернется, то отдам награду вам.

– Ясно, – тот недовольно схватил расписку, – значит, увидимся через две недели…

– Ага, – Скрипнул стул. Гарольд поднялся со своего места, – шагайте уже, – он махнул рукой в сторону выхода.

Чизман повернулся и направился к выходу. Валера следом. А за ним шёл приёмщик, позвякивая связкой ключей.

Они вышли на свежий воздух из этого мрачного подвала. Небо снаружи было таким же серым, и эта морось по-прежнему летела прямо в лицо. Хотя дождь, похоже, начал усиливаться.

– Слушай, – программист вдруг повернулся к этому Гарольду, – а где тут магазин Затворника? – спросил он.

– Затворника? – тот высунулся и ткнул пальцем в сторону, – туда. Там сами увидите! Только помните! Дворфы жадные твари. Чуть отвлечешься, и обдерут, как липку, – пробурчал он напоследок, а потом захлопнул дверь. Громко лязгнул засов, и наступила тишина. Лишь капли дождя стучали по одежде двух попаданцев.

– Мда, – угрюмо процедил Чизман, – такое чувство, что меня обдурили, – он посмотрел на листок в своих руках, а потом осторожно сложил его и сунул в сумку.

Программист поднялся по мокрым ступеням и зашагал в указанном направлении. Валера поспешил за ним. Капли дождя били по их капюшонам, стекали по лицу и волосам. Ударяли по рюкзакам и сумкам, хлестали по ружьям, разлетаясь на мелкие брызги.

Парень прикрыл лицо и пошлепал по разрастающимся лужам, пытаясь догнать своего спутника. Навстречу им, из переулка вышел какой-то монах. Шёл он, совсем не замечая этот надоедливый дождь. Длинная тёмная ряса его вся промокла, с болтающихся на шее чёток капала вода. Руки прятал в рукавах и что-то тихо напевал себе под нос. Видимо, какие-то молитвы.

Но стоило Чизману поравняться с ним, как тот резко повернулся в его сторону.

– Эй! – воскликнул служитель церкви, – вы двое! – указал пальцем сначала на одного, потом на другого, – проклятые убийцы! Грешники!

Программист тоже повернулся к нему и со злобным прищуром оглядел незнакомца. Тот полез куда-то за пояс и вытащил какую-то бумагу.

– Возьми! – он махнул бумагой, на которую падали капли, – подумай о своей несчастной жизни! Ад ждет тебя, но ты всё ещё можешь спасти свою душу! – голос его был весьма настойчивым и не терпящим отказов. Но Чизман лишь скривился и сжал кулаки.

Валера перепугался. Не хватало им ещё с церковью ругаться! Парень подошёл ближе и сам взял эту листовку.

– Вот. Есть ещё свет в тебе, – кивнул ему монах и пошёл дальше, продолжая шептать молитвы.

– Тьфу, – фыркнул программист, – даже тут рекламу раздают, – он повернулся и зашагал вперёд.

Валера бегло глянул на листочек. Там был изображен большой ангел. Огромные пернатые крылья, молодое лицо полное какого-то величия, нимб над головой. А ещё куча какого-то текста. Что-то про искупление грехов, принятие веры, смирение и спасение души. Капли дождя уже намочили грубую жёлтую бумагу. Парень смял бумажку и сунул в сумку на поясе. Не это сейчас было важно.

– Чизман! – позвал он своего спутника севшим голосом, – погоди, – тот обернулся и утёр лицо. Дождь летел сверху мерзкими холодными брызгами.

– Что такое? – прищурился программист.

– Там…. В этом подвале… – поморщился Валера, – эта…

– Слушай, – Чизман сочувствующе покачал головой, – знаю, что это тяжело, но давай поговорим об этом позже. Когда будет время, ага?

– Просто понимаешь, – парень нервно облизнул губы, – дело в том, что это была не Лиландель!

Солнечный свет пробивался через мутное стекло и оставлял квадратные яркие пятна на деревянном полу. Где-то там, за окнами, бродил народ по городским улицам. Только мало кто из этих прохожих заходил в эту лавку. Потому что те жители Тризарда, у которых хватало денег на подобный товар, уже давно обзавелись им. Звякнул колокольчик, хлопнула дверь. Сразу же послышалось угрюмое ворчание – сразу ясно, кто это. Хозяин лавки, по имени Тарог, вышел в зал.

– Ну, – он упёр в бока свои мощные кулаки с массивными перстнями на пальцах, – добыл?

– Да, – его помощник поморщился, бросил длинный сверток на стол, – эти твари не хотели торговать со мной, потому что я дворф! Представляешь? Даже на порог не пустили! Пришлось нанять какого-то бродягу. Заплатить ему из своих. Потратился, вот.

– Ух, – выдохнул Тарог, задумчиво погладил свою бороду. Искоса глянул на того, а потом со смехом покачал головой, – ладно, жадный ты ублюдок. Выдам тебе компенсацию. Давай сюда!

– Вот, – тот сорвал веревку и размотал ткань, – смотри.

Хозяин лавки осторожно взял в руки длинное ружьё. В его лавке было полно подобных. Но это было особенным. Очень особенным. Поэтому пришлось помучиться, чтобы достать его. Он повертел в руках этот штуцер. Пощёлкал замком, заглянул в ствол.

– Видишь, это полная копия, – помощник почесал затылок, – и хорошая. С каких пор люди такое делают?

– Они и не делают, – процедил Тарог. Он повернул ружьё той стороной, где на их стволах было клеймо Затворника.

На ровной металлической поверхности какая-то выемка, будто бы кто-то сточил металл. В ней уже что-то нацарапано. Да так, что ничего толком не разобрать. Эти люди даже клеймо не смогли нормально сделать. И куда только лезут? Кроме того, если хорошо присмотреться, то видно большую «З».

– Вот значит, как… – сильные руки хозяина лавка сжали стальной ствол, – они перебили клеймо. Выдают наши ружья за свои… – злобно процедил он.

– А-а, – помощник закачал головой, – тогда всё ясно. Хотя, постой. Откуда у них столько оружия? Тот бродяга, он сказал, что смог заглянуть на их склад.

– И что он там увидел?

– Ну, если не врёт, то ещё десять ружей у них точно есть. И пороха несколько ящиков. Пули, пыжи и прочее.

– Десяток? – Тарог брезгливо отбросил ружьё на стол, – десяток можно собрать с чужих трупов.

– Ага. Только вот наш парень оказался смекалистым, – помощник прошёлся вдоль прилавка, ступая по ярким пятнам солнечного света, падающего из окон, – спросил у них – смогут ли достать ещё? И знаешь, что? Ему пообещали целую сотню!

– Сотню? Откуда они достанут сотню?! – возмутился хозяин лавки, погладил пальцами массивные персти, – знаешь, Дайс, тут что-то нечистое…

– А ещё эти люди говорят, что отдадут всё одной партией!

– Проклятье, – Тарог врезал кулаком по прилавку, – а нам Затворник запрещает продавать оружие оптом! Только по одной штуке в одни руки! – яростно воскликнул он, распаляясь ещё больше, – если так будет идти дальше – мы останемся без покупателей!