— Самую силу росткам именно речная вода дает…

Мне остается только строить догадки, что, может, речная вода является носителем минеральных удобрений, может, ил какой на поля наносит, а может, насыщена какой-нибудь магией. В конце концов, какая разница. Речная, значит речная. Крестьяне не дураки. Раз они даже в огороды для полива воду с реки таскают, значит не просто так.

Но если дождь деревенским праздника не испортил, это не значит, что испортить его больше некому. На звуки работающей техники, как дерьмо на звук работающего вентилятора, прилетел Балакбай со своими монголоидными корешами.

Он довольно долгое время наблюдал за работой кентавра Российского автопрома в его пиковом устремлении совместить родное с инородным, а затем подъехал ко мне на коне.

— Ай-яй, новый барин, скрестил все-таки коня и барана, — обвинил он меня в нарушении принципов генетической селекции, — Я так решил, новый барин, оброк возьму луком. Если мало вырастишь, весь заберу, расти луку побольше.

И свалил в горизонт довольный своим мудрым решением. Стоящий рядом со мной Окунь старший сник, понурив голову.

— Окунь, чего так расстроился?

— Так все и заберет, гнида, — ответил он мрачно, — Много вырастить, барин, не успеем. Осень на носу. На прежнем тракторе бы много не успели, а уж на этом… половину секций с сеялки сняли.

— Так ты сказал, мощи хватает, поставим секции обратно?

— Нет, барин, тогда уже не потянет… — он кивнул на кентавра, — …по нему видно.

— Самое главное, не впадать в уныние. Вы вон как быстро машину переделали. Я проедусь по селам, выкуплю старую технику… а? Еще один такой же трактор сделаете?

— Так было бы из чего, — Окунь старший немного просветлел.

— Уж я постараюсь. Если руки не опускать, мир откликнется и поможет.

В подтверждение моих слов к полю подъехал грузовик Комаринских погранцов. Несколько бойцов выпрыгнули из кузова и выгрузили бочку солярки.

— Принимай презент от интенданта, граф, — весело крикнул подпоручик в кабинную форточку.

— Ну вот, видишь, — пытаюсь подбодрить Окуня, — Главное, руки не опускать.

Сажусь в кабину грузовика и мы отправляемся в очередной рейд. Ехать меня, понятное дело, никто не обязывает. Но это тот случай, когда глупо отказываться от взаимовыгодного сотрудничества. Я нахожу места провалов на Изнанку и выманиваю тварей. Комаринский получает экономию времени и хороший «улов» макров. Пока бойцы вырезают их из туш, провалы, как правило, успевают полностью затянуться.

Со своей стороны подпоручик знакомит меня с местными баринами. Правда, в первых двух деревнях никакой старой техники не оказалось. И я тоже чуть было не приуныл. Зато в третьем селе барин оказался сторонником технического прогресса. У него обнаружился и раздолбанный трактор, и две уделанные в хлам легковые машины. И к сожалению моторы у машин скорее всего «убитые».

За то, что я помог Комаринским бойцам устранить провал недалеко от его вотчины, он согласился отдать нерабочую технику вовсе бесплатно. Мне осталось только придумать, как перетащить все это поломанное добро в свою деревню. Но тут Комаринский обещал посодействовать. Сказал, что даст свой грузовик, и, если надо, людей к делу привлечет, сколько потребуется.

Думаю, на Комаринского можно расчитывать. Я уже убедился, что человек он адекватный и командир толковый. А кроме того, только за сегодняшний день благодаря моей помощи его взвод добыл под четыре десятка приличных макров. Так что за подпоручиком не заржавеет.

Ближе к вечеру, когда мы заехали в Семигорск, я забежал на почту и дал Анюте телеграмму, поставив ей задачу подключить купчинские связи или самостоятельно выйти на производителей и поставщиков автомоторов, а так же запчастей к ним. Пора уже «вводить в бой» моих соклановцев, своим горбом я такое захолустье не обустрою.

А поздно вчером, оставшись в избе один, снова уселся за стол, выложив перед собой билет на «божественные игры». Пытался дозваться до крота, но тот как обычно «не доступен либо находится вне зоны действия сети». Пронизыватель и Клык тоже молчат как партизаны. Остается только следить за секундной стрелкой в интерфейсе и ждать, когда активируется портальный свиток.

Ровно в полночь как и в прошлый раз меня перекинуло в новое место. И на этот раз попал в ранее утро. Я очутился в деревне, только не в моей. Это какой-то идеал деревни. Не покосившиеся почерневшие избы как у меня, а прянишные домики, беленые и опрятные. Не косые плетни, а заборчики низенькие, аккуратненькие и крашеные. Даже трава будто подстрижена. Такая медовая пастораль, что зубы сводит.

И я не один тут, кто вертит башкой в удивлении, пытаясь понять, куда его занесло. Подобных мне гуманоидов тут много… очень много.

— Куда я попал? — выкрикивает кто-то общий вопрос.

— Ты попал в начало игры. Отсюда вы все и начнете.

Человек, раздававший билетики, опять оказался на сценарном помосте.

— Внемлите, игроки. Повторять не стану. Вы уже внутри игры. Сразу скажу, победителей в игре будет немного. Большинство из вас уйдут ни с чем. Но у меня уже есть для вас хорошая новость, вы уйдете отсюда живыми и невредимыми. Вы можете погибнуть в игре, и скажу больше, погибнете не по разу. Но это будет ненастоящая смерть.

— Мне уже сейчас начинать ссаться от счастья? — прокоментировал эти слова гуманоид, похожий на акулу.

— Победят те пятьдесят счастливчиков, которые первыми поднимутся на сто ступеней по лестнице божественного восхождения.

— И что это значит? — выкрикивает кто-то из толпы.

— Это значит, что все вы стоите на первой ступени, — радостно «пояснил» человек на помосте, — А теперь вторая хорошая новость. Вон в тех замечательных храмах тысячи богов вы можете бесплатно получить оружие и даже кое-что из доспехов.

На этом человек посчитал свою миссию полностью выполненной и попросту исчез… причем вместе с помостом.

Вообще-то слова того человека меня немного обнадежили. Пятьдесят победителей это все-таки намного лучше, чем один единственный. Тут есть шансы. Хотя… смотря сколько здесь участников. Моя справка тут же выдала ответ: «в игре участвует десять тысяч человек».

Ого, я думал меньше, но теперь и сам вижу, деревня эта очень велика. По населению не уступает небольшому городу. Десять тысяч приезжих вполне способна в себя принять. И храмов этих здесь немало понатыкано.

Каковы бы ни были шансы, деваться некуда. Человек сказал, идти в храм. Значит, пойду в храм. В ближайший не пошел, слишком много народу в него повалило. Не поленился, прошелся по деревне почти до самой окраины и зашел в храм почти пустой.

Внутри храма в стенных нишах огромное количество статуй. И это статуи не людей, а зверей, птиц, насекомых и прочей живности. Я обошел весь храм по периметру, но статуи крота так и не обнаружил. И как мне выходить на связь с моим первопредком? Пронизыватель потянул меня к одной из пустующих ниш.

Видимо, мой шелудивый тотемный покровитель собственной статуи в храме не заслужил, и для «коннекта» придется использовать «кабинку общего пользования». Захожу в пустую нишу и переношусь в ограниченное пространство наподобие комнаты без окон. Такую комнату я бы назвал норой.

— Ну наконец, можно нормально поговорить.

В старом скрипучем кресле заложив ногу на ногу… лапу на лапу, сидит крот… ростом с меня… или даже чуток повыше. Одет он в старый засаленный халат из под которого виднеются сильно затертые штаны. На ногах… на лапах ботинки, стоптанные до полной потери изначальной формы.

— Да ты садись, садись, — крот указывает на колченогий табурет.

— Здравствуй, Крот, — опускаюсь на предложенное сидение.

— Здравствуй… Кротовский, — Крот усмехается усатой мордой, — Давай на этом покончим с формализмом. Я его не люблю.

Я пожимаю плечами. Собственно, ситуация и впрямь к формализму не располагает.

— Как видишь, дела не в ажуре у меня, — Крот указывает на скудную обстановочку норы, помимо кресла и табурета есть еще захламленный стол и по стенам несколько шкафов , — Совсем не в ажуре. Но я тебе помогал как только мог.