— Мамой клянешься?

— Не заставляйте клясться. Я правда устрою. Я вам позвоню.

— Хорошо, Ева, оставь ему номер. Если до обеда не позвонит, отправишь казаков.

Мы с Евой вышли, а незаметно выпущенный Гамлет остался сидеть на стеллаже, передавая трансляцию через мой интерфейс.

— Что делать будем, Рудик? — спросил один из «кузенов».

— Что-что! — Рудик вспылил, — Сам все слышал. Что мне еще остается? Организую встречу с Шаманом. Лучше бы я имел дело с ирландцами, чем с Кротовским и его казаками.

Я приоткрыл дверь склада, чтобы выпустить Гамлета. Подслушивать дальше не имеет смысла.

Вернувшись в резиденцию, вспомнил про знакомого англичанина с Рязанской внешностью банкира Джимми Фокса. Уж этот жук навряд ли сбежал. Набрал его номер и Джимми сразу ответил, а через десять минут объявился в моем кабинете.

— Вы как всегда, Джимми, действуете оперативно, — пожимаю руку улыбчивому англичанину.

— Волка ноги кормят. А я все ждал, когда про меня вспомните, граф.

— Я про вас не забывал. Вы же знаете, Джимми, без дела людей не тревожу.

— Знаю и потому трепещу в предвкушении, — Джимми уселся в посетительское кресло, — Что на этот раз? Новая схема с валютными операциями?

— Пока никаких схем, Джимми. Пока только хочу кое о чем поспрашивать.

— Слушаю.

— Я узнал, что через Кустовой идет огромный трафик контрабанды макров.

— Звучит интригующе… в смысле, да. Есть такой трафик.

— А почему макры не продаются в открытую? Дело в налогах?

— И в налогах тоже. Суммы гуляют огромные.

— А если я отменю налог на торговлю макрами?

— Это не поможет. Нелегальный трафик никуда не денется.

— Почему, Джимми?

— Потому что легально в Кустовом можно продавать и покупать макры, добытые на территории Кустовской республики. Контрабандой считается то, что везется из других стран.

— Ну и ладно. Мне ничто не мешает разрешить такую торговлю. Пусть торгуют кто хочет и чем хочет. И не буду брать никаких налогов.

— Не понимаю, — Джимми нахмурился, — Зачем это вам?

— Затем, что на контрабанде процветают бандитские группировки. Не будет контрабанды, не будет и преступности. Торговля макрами перейдет в нормальное цивилизованное русло.

— Боюсь, граф, с вашей стороны это будет крайне необдуманный ход.

— Да почему, Джимми? Что плохого?

— Легализация торговли здесь в Кустовом повлечет за собой следующие очевидные шаги. Вам придётся заключать таможенные соглашения с Россией, Китаем и всеми остальными.

— Так… и…

— Теневым дельцам это совершенно не нужно. Они не хотят платить таможенных пошлин. На то они и теневые. Так что, граф, ничего не выйдет. Макры и дальше будут торговаться нелегально, а вы наживете себе ворох проблем.

М-да, озадачил меня Джимми Фокс, но Джимми Фокс прав. В лоб проблему не решить. Нужно действовать хитрее и тоньше. Я задумался, Джимми терпеливо ждал.

— А если так, — начал я, — Если мы сделаем эту торговлю полулегальной?

— Х-хо, — Джимми оживился, — Мне уже нравится это слово «полулегально»… а как это, полулегально?

— Смотрите, мы открываем биржу по торговле макрами.

— Но это уже легально…

— Обождите, Джимми, дайте досказать.

— Весь внимание.

— Мы открываем биржу, но формально макры не будут находиться на территории Кустовской республики.

— Не понял.

— Да все просто. Продавец выставляет макры на продажу и указывает, что они находятся, скажем, в Китае.

— А как мы это проверим? — засомневался Джимми.

— Так в том и дело, что никак. Китай вне нашей юрисдикции. А раз проверить не можем, то просто принимаем на веру.

— А-а, теперь начинаю понимать, — Джимми согласно закивал, — Продавец указал, что партия в Китае. А где она на самом деле? Может она до Китая еще не доехала…

— Или даже еще не поехала, — поддакиваю, — Это не наше дело. Это личное дело продавца и покупателя.

— Любопытно, граф. Очень любопытно. И главное, если товар формально находится за пределами Кустовской республики, вам не придётся ничего легализовать. По документам товар сюда не попадает.

— Вот именно.

Джимми подскочил с кресла и в возбуждении прошелся по кабинету.

— Так. Граф. Нужно еще кое-что добавить в вашу схему.

— Слушаю.

— Как продавец, так и покупатель должны иметь возможность остаться в тени. Пусть действуют через брокера. Тогда ваша схема становится идеальной.

— Согласен. Через брокеров же обговаривается способ, место и время передачи партии. Ну а сами брокеры по сути своей работы будут сохранять коммерческую тайну клиента.

Джимми радостно потер ладошки.

— Только нужны хорошие технические решения, — сообщил он озабоченно, — Через биржу будут проходить огромные объемы информации.

— И это решаемо, — заверяю банкира, — Вычислительные машины совершенствуются не по дням, а по часам.

— Тогда я в деле, граф. Умоляю, дайте мне должность управляющего. Я не подведу.

— Хорошо, Джимми. Обговорим условия.

Когда возбужденный Джимми Фокс направился к двери, он обернулся, кое-что вспомнив.

— Один момент, граф.

— Слушаю.

— Никакую преступность вы этой биржей не победите. Наоборот, контрабандисты получат дополнительный инструмент.

— Я это понимаю, Джимми… я это понимаю. Мафию победить невозможно…

Ближе к ночи встал вопрос ночлега. Труп киллера убрали, кровищу отмыли, но ночевать в этой спальне совершенно нет желания. Волевым решением оставил Белкину в Анютиной спальне, наказав Филиппычу, чтобы ночевал у них под дверью. И вообще, чтобы не спускал глаз.

Сам я решил ночевать в кабинете на диванчике. Чертов следователь заронил зерно сомнения. Начинаю склоняться к версии, что покушались все же на меня. Я много кому дорогу перешёл, а Белкина… украсть Белкину многие хотят, но убить… не, скорее все-таки на меня покушались. Пусть Белкина пока ночует отдельно.

В полночь перенесся на Бирку. Ну да. Здесь постель не пустует. Капитан Пантера сопит носиком в мое плечо. Нафиг. Надо прекращать беспорядочные половые связи. Я без пяти минут женатый человек. С этой неоднозначной мыслью уснул.

Утром меня опять разбудила капитан Пантера, уже затянутая в лётный комбез, только на этот раз не форменный и без знаков отличия. Ну да, с сегодняшнего дня мы не егеря, с сегодняшнего дня мы охотники за розовыми макрами. Мне другое непонятно, как она умудряется так бесшумно выползать из кровати. Я вроде чутко сплю.

Когда вышел из душа, меня ждал завтрак на столе и Пантера, сосредоточенно намазывающая джем на горячий хрустящий ломтик.

— Пантера, ты какая-то задумчивая сегодня.

— Не обращай внимания, Кротовский. Сегодня вспоминала то, что рассказывал отец, ну и… ностальгия накатила.

Я кивнул и к Пантере с дальнейшими расспросами лезть не стал.

После завтрака поехали к стартовому ангару, где нас уже дожидался груз. Она оказалась права. Модернизированный челнок все поднял на борт. Дополнительные слоты, появившиеся после орочьего апгрейда вместили все. Мы вышли за пределы воздушного пространства Бирки и врубили проскачок. Наждак находится на краю солнечной Бирковской системы, нам придется «скакать» еще четыре раза.

— Пантера, а почему ту планету называют Наждак?

— Потому что у нее атмосфера насыщена алмазной пылью. Если попытаешься сесть на Наждак, сточишь свой корабль как об наждачку.

— Ну нормально. У меня Ныр конечно крепкий парень. Но на космических скоростях даже его потрясающая регенерация не справится. Черт, Пантера, ты поэтому с утра была такая задумчивая? Вообще-то припахивает подставой.

— Кротовский, я прощаю твои нелепые подозрения, делаю скидку на недавнее знакомство, — сухо сказала Пантера, — Но только один раз.

Надо же, какая суровая «женчина». Боевой капитан, не жук чихнул. Однако вопроса это не снимает.

— Виноват. Пантера, расскажи мне, как мы сядем на Наждак. Нелепые подозрения отвалятся сами собой.