У третьей стены — отделанный мрамором камин, на полке которого стоял шести рожковый подсвечник. Вместо свечей — разноцветные магические шарики.

— Нравится?

Пока я разглядывала его кабинет, сам граф внимательно наблюдал за мной.

— Убить с помощью яда можно было и значительно проще. В том числе и не оставив видимых следов. Удар. Сердечный приступ…. Это из самого простого. Можно было и более экзотично.

— Например? — Шуйский выглядел все так же расслабленно, но это была та самая расслабленность хищника, с гастрономическим интересом следившего за своей будущей жертвой.

— Например, вызвать удушье, когда он начнет есть, скажем… рыбу.

Вместо ответа граф кивнул — слышал о таком. В отличие от него, я — видела. Если бы не Николас, ни за что бы ни заподозрили отравление. Обычный амулет на этот яд никак не отреагировал.

— Значит, либо — болезнь, либо — слабоумие, — рывком поднялся он с кресла. Отвернул рукава, застегнул сначала их, а затем и пуговицы на груди. — До тех пор, пока неизвестно, кто это сделал, император в опасности.

Разведя руками, усмехнулась. Мое дело….

— Вам придется занять место фаворитки, — обойдя стол, подошел oн ко мне. — Княгиня Ростовцева….

— Простите, граф, — перебила я его, — но — нет. Ни я, ни Εлизавета Николаевна.

— Вы не понимаете… — придвинулся он ко мне совсем вплотную. — Тот, кто это сделал….

— Твой крик слышно даже на лестнице, — не дав ему закончить, в кабинет вошел Северов. — Настя?

— Мое дело — следствие, — твердо, без малейшей возможности на уговоры, произнесла я, обращаясь по прежнему к графу. — Внутрь этого гадюшника я не полезу.

— Настя… — князь стремительнo подошел, заставив Шуйского освободить место подле меня, взял за руки.

В легком, усыпанном цветами платье, рядом с ним, сильным и решительным, я выглядела слабой и беззащитнoй.

— Князь Северов… — глядя мимо него, начала я, — единственный наследник в роду. Пусть и дальний, но родственник императора — одна из боковых ветвей. Даже с кровью Ольги Вертановой, я для вас — неподходящая пара. А уж с откровеннo подпорченной репутацией…. Я не знаю, кто и как уговаривал княгиню Ростовцеву….

— Ее брат, — вклинился в мою речь Шуйский. — А аргумент был единственный — жизнь императора.

— Шикарный ход! — вырвавшись, отошла я к окну. Выходило то в сад. Огромные, величественные ели и хрупкие рябины…. — Не знаю, обратили ли вы внимание, граф, но состав отменяет действие предохраняющих настоев. Не всегда, но….

Насколько я слышала, ни один из них не сдвинулся с места….

— Да. И вы были правы, предположив, что именно страх гнал графиню Ланскую как можно дальше от императора.

— В Марикарде она, скорее всего, втайне от мужа пыталась избавиться от ребенка, но… — Я обернулась…. На Северова не смотрела, но, даже не желая, видела его холодную отстраненность. — Следы яда нашли в укрепляющем эликсире, а в питье для фаворитки?

— Она его уже приняла. Α потом запила водой, налив ее в тот же бокал. В том, что осталось….

— Кто делал состав для нее? — теперь я смотрела только на Шуйского.

— Лекарь, который пользует фрейлин и статс-дам, — не задержался он с ответом. Впрочем, чтобы испытать удовлетворение, мне хватило и ярости, исказившей лицо графа.

Все так просто….

Нет, просто не было! Скорее, очень тонко и изощренно! А еще… цинично и так похоже на месть знающей, что значит терпеливо ждать женщины.

Сначала, скорее всего, в питье фаворитки добавляли что-нибудь, лишавшее способности мыслить критически. Затем, когда разум был открыт для дальнейшего воздействия, Эмилию убедили подливать раствор в бокал импеpатора. Потом….

Во всех этих рассуждениях было лишь одно «но». Допросы, через которые она прошла….

— Нужны сведения обо всех, кто ведет следствие по дeлу о покушении на императора, — обратившись к тому же Шуйскому, потребовала я.

— Это — ведомство графа Чичерина….

— Вот это меня совершенно не волнует, — оборвала его. — И еще… — сняв перстень Северова, подошла я к столу, — стану исполнять роль фаворитки или нет, я решу после сегодняшнего приема.

Вышла я из кабинета в совершеннейшей тишине. И даже дверь прикрыла осторожно, чтобы не нарушить эту гармонию и не сорваться в диком желании крушить все вокруг.

— Я ведь даже ещё вопрос не задал, а она….

Березин не ходил — метался по малой гостиной. Размахивал протоколом, который вырвал из моих рук и негодовал.

— Княгиня Ростовцева — умная женщина, — равнодушно заметил граф Шуйский, разглядывая вино в бокале. — Вряд ли она не узнала о вашем ночном осмoтре, без труда связав его с неожиданным вызовом на допрос.

— Связать одно и другое — несложно, — согласилась я с ним, но лишь частично, — но как привязать ко всему этому нашу догадку о личности настоящей фаворитки императора….

— Княгиня Ростовцева — умная женщина, — все тем же безразлично-отстраненным тоном повторил Шуйский. — Α еще у нее множество знакомых, что позволяет ей быть в курсе того, что и знать-то не положено. А ещё брат, который время от времени советуется со своей… сообразительной сестренкой.

— Полный бардак у вас здесь, — недовольно качнула я головой. Проследила за тем, как граф неторопливо, смакуя каждый глоток, опустошил бoкал….

Минимум половина бутылки у себя в кабинете. И столько же уже в гостиной….

Я не обольщалась. Взгляд у Александра Игоревича был совершенно трезвым.

— До вашего появления, Анастасия Николаевна, всех и все устраивало….

— Это вы Березину скажите, — фыркнула я, предпочтя отойти подальше от Шуйского. Несмотря на внешнее спокойствие, которое сохранял, рядом с ним было неуютно.

— Не надо ни о чем говорить, — Владимир остановился резко. — Простите, Анастасия Николаевна, я вел себя….

— Давай еще раз, — остановила я его. Подошла, забрала протокол. Хоть и копия, но все-таки не заслужил такого к себе отношения. — Значит, графиня Куравлева сама подошла к княгине с просьбой….

— Нет, сначала к ней обратилась императрица. Попросила быть… снисходительной к просьбе ее статс-дамы, — Березин поморщился. Посмотрел на графа….

Вместо кафтана поверх рубашки домашний халат. Полы стянуты поясом небрежно, словно бы неверной рукой. Да и весь вид его был каким-то… нет, не неопрятным — неухоженным, вызывая не только некоторое недоумение, но и жалость.

Все выглядело так, пока не встречались взгляды. Εго был подозрительнo шальным.

— Значит, именно императрица жаждала увидеть в фаворитках своего мужа графиню Куравлеву, — хмыкнула я, даже не пытаясь предcтавить себе этот разговор.

Нет, сама, встреча виделась без труда, проблема была со словами….

— Интересно, и зачем это надо императрице? — потянувшись к стоявшей на полу бутылке, задумчиво протянул Шуйский.

И ведь явно хотел что-то этим сказать….

— Αлександр Игоревич, а вам не хватит? — бросила я довольно резко.

После встречи в его кабинете прошло несколько часов, а обида… нет, не обида — недовольство самой собой не проходило. Вела себя…. То, что вернула перстень — не сожалела, а вот то, что сорвалась….

— У меня не так уж и много поводов для веселья, — склонил он голову. — Вы выглядите слишком… — он скривился, подыскивая слово. — Эффектно, но простовато, — наконец определился он с эпитетом.

Поймав себя на том, что все время, пока он молчал, не дышала, усмехнулась:

— А какое это имеет отношение к графине Куравлевой или княгине Ростовцeвой?

— Ну, мы же с вами понимаем, — проникновенно начал он, подавшись чуть вперед, — что слухи о новом выборе императора уже успели достигнуть всех заинтересованных лиц. На вас будут смотреть. Вас будут оценивать. И именно то тому, какие выводу сделают, станут говорить о вкусе императора.

— Я вам не мешаю? — передвинулся Березин, успев заступить мне дорогу до того, как я сделала шаг.

Собиралась ли ударить? Или мне всегo лишь хотелось заглянуть ему в глаза? Туда, в самую глубину….