– Пошёл ты, – Харви тоже скинул с себя что-то вроде пальто. Аккуратно сложил и сунул себе под задницу. Уселся у огня. Полез в сумку, порылся там и вытащил чашку, – накладывай, давай своего варева!

– А я серьезно тебе говорю! – не унимался тот, – я б может тоже бы развлекся с ней. А что? Девка красивая. Глазки, губки, носик. Изящная такая… Я, конечно, баб в теле люблю, но после долгого пути и такая сойдет, – он нагло рассмеялся, – только вот с целой. Не было б там столько эльфов – может и утащил бы в кусты. Пока тёплая!

– Студент, – тихо прошипел Чизман. Подполз к Валере, схватил его за плечо, – ты не дёргайся…

– Тьфу, на тебя. Мы тут жрать собрались, – Харви оглянулся на молодых парней, – а ты о такой фигне начал.

– Да ладно, – поморщился тот, – как будто бы ты, когда ей башку срезал, об этом не думал!

– Пошел ты в задницу, – прорычал в ответ Харви, а потом вдруг рассмеялся, – ах, ты хитрый ублюдок! Полапал я её, – дворф скривил лицо в мерзкой ухмылке, – сиськи эльфийские пощупал. Под это белое платье лапу запустил, – он разочарованно махнул рукой, – а, ничего там особого нет. Всё как у обычных баб.

Где-то там, в паре десятков метров от их лагеря Чизман резко обернулся. Хотел что-то сказать. Но было уже поздно.

Валеры рядом с ним не было.

Хлопнула дверь, застучали по лестнице сапоги. Очередной охотник вернулся с чьей-то головой. Пора принимать. Гарольд утёр жирные губы. Пальцы вытер об тряпку, что валялась рядом. Отставил тарелку с жареными куриными ножками в сторону. И приготовился встречать гостя.

– Что там?– коротко спросил он, едва тот вошёл.

– Вот! – на столешницу плюхнулся перепачканный мешок. Капала с него розовая жижа. Гарольд знал что это. Кровь вперемешку с солью.

Обычно головы так и таскают. Хорошо, когда зима, холод. Заморозил и тащишь. Никакой порчи. А летом, летом надо выкручиваться. Кто-то свои секретные рецепты придумывал. Один, дятел, даже мариновал их в банках. Да уж. За всё время пока работал приёмщиком – всякого насмотрелся. Но чаще всего голову засыпали солью. Чтоб хоть как-то продлить срок хранения. Оттянуть время, пока башка не превратилась в мерзкую кашу с червями.

– Давай, разворачивай, – буркнул он посетителю, – я, что должен сам руки марать? – потянулся за книгой.

– Сейчас, – тощий парень стянул верёвку, закатал ткань.

– Так, – Гарольд нацепил очки, глянул поверх них на этого. Новичок. Совсем зелёный. Трясется весь. Даже побледнел, – что, даже не сам срезал? – с насмешкой спросил у него.

– Сам, – кивнул тот и тут же нервно сглотнул.

Гарольд лишь усмехнулся и опустил глаза на его добычу. Сразу увидел заостренные уши. Тяжелый вздох сам вырвался из груди. Толстая книга в кожаной обложке глухо хлопнулась корешком об стол.

– Я так понимаю, это якобы Лиландель? – протянул приёмщик, поджимая губы.

– Да. Она самая. Эльфийка, – парень ткнул пальцем в ухо, – вон, какие длинные.

– Угу, – ответил ему Гарольд, листая страницы. Он уже наизусть знал описание, но мало ли – вдруг забыл чего? Работа ответственная. Да и этот сейчас орать начнет. Начнет. По бегающим глазкам видно.

– Значит, так, – приёмщик набрал в легкие побольше воздуха, – Лиландель. Королева эльфов. Раса южные лесные эльфы. Возраст молодая. Кожа белая. Волосы тёмные, почти чёрные. Глаза фиолетовые, черты лица утонченные. Видимых шрамов нет. Особые приметы – прочерк. Значит, тоже нет, – взгляд его перешел с ровных строчек на трофей молодого охотника, – а что у тебя там?

Там, в мешке, лежала отрезанная голова молодой эльфийки. Кожа почти белая. Хотя, всё-таки недостаточно для королевы-то. Мужчина двумя пальцами брезгливо схватился за ткань. Повернул. Уточненные черты лица. Ха. Да тут нос картошкой. Брови какие-то оборванные. Тьфу.

– Не она. Пошел прочь! – отмахнулся Гарольд, огласив свой вердикт.

– Почему?! – сразу воскликнул парнишка, ткнул пальцем в голову, – смотри! Кожа белая. Молодая. Эльфийка. Всё сходится! Пусть заказчик проверит!

– Так. Я сказал – не она. Всё. Тебе ещё что-то надо?

– Слушай, это же эльфийка! Самое главное есть! А черты лица или кожа – да мало ли что с ней случилось, а? – парень нагло улыбнулся, – вон даже волосы чёрные! – гордо заметил он.

Гарольд прищурился. Зря паренёк это сказал. Сразу себя выдал. Приёмщик облизнул пальцы. Потянул за прядку. Один раз и ещё. Черная грязь стерлась. На его ладони белели светлые прядки. Он хмыкнул и с насмешкой взглянул на парня.

– Да что ж ты! – прошипел тот, а затем заговорщицки подмигнул, – слушай. Вдруг заказчик сам её не видел? Глядишь – прокатит, а? Давай, покажешь ему, а мне пока аванс выплатишь?

– Пошёл прочь! И свой мешок забери, – засмеялся в ответ Гарольд, погладил себя по лысине, – вот зачем ты сюда эту дрянь тащил, а? Ты бы еще пустых бутылок насобирал! Ха! – продолжал насмехаться он.

– Всё, ухожу, – буркнул в ответ парнишка, стаскивая голову со стола.

– Ага. Удачной охоты, охотник! – бросил ему вслед приёмщик, – возвращайся с нормальной добычей.

Он поглядел в спину молодому парню. Хмыкнул. Уселся обратно. Тряпкой вытер столешницу. Поставил перед собой тарелку с курицей. С аппетитом вцепился зубами в жареную ножку.

Гарольд был совсем не прост. А ещё у него была куча разных осведомителей. Он уже знал, что в эльфийских лесах была какая-то битва. И жуткий пожар. Так что теперь на выжженных пустошах валялась целая куча ушастых трупов. Заходи и бери любого. Вот и тащили ему. Тащили всех подряд.

Вокруг был сплошной чёрный туман. Весь мир тонул в нём, скрывался в охватившем его мраке. Яростно грохотали барабаны. Громко, чётко. Будто бы разлетались эхом по всей голове. Или это всё его сердце? Перебивало этот грохот лишь тихое шуршание пепла под ногами.

Перед глазами самый настоящий туннель, колодец. В его конце большое ярко-жёлтое пятно – огонь костра. Оно ритмично покачивалось, приближаясь с каждым его шагом.

Сквозь шум в ушах пробивался чей-то смех. Довольный такой, радостный. Но это ненадолго. Валера знал это.

– Эй! Кто ты?! – вскочил с места большой рыжебородый дворф. На его лице было удивление. Не ждал, гад, что кто-то выйдет из тьмы.

Перед глазами парня, в этом узком туннеле, появился чёрный прямоугольник. Затворная рамка пистолета. Две зелёных точки на ней, словно два горящих глаза.

Выстрелов почти не было слышно. Всё этот бешеный шум в ушах. Видно было только, как оружие плюется пламенем из дула. Как отлетают в сторону пустые гильзы.

Дворф пошатнулся. На груди его, на серой ткани рубахи, распылись два кровавых пятна. Он сделал пару шагов назад, совсем не больших, и нелепо завалился на спину, выпучив глаза.

Его товарищ поднялся на ноги. Обернулся, попытался броситься на Валеру. Но не успел. Получил две пули, которые вошли ему в плечо. Здоровяк скривился, что-то завопил.

Перед пистолетом появилась его толстая нога. Бахнул выстрел. Следом другая. Еще один. Дворф упал на колени и дико заорал. Истерично вопя от боли, он принялся отползать прочь, оставляя в пепле кровавый след.

За спиной что-то звякнуло. Валера едва успел обернуться. Там ведь еще трое. Те молодые ребята. Двое из них сорвались с места и помчались прямо к нему. В руках ножи.

Парень резко отошёл назад, стреляя по ним прямо в движении. Послал пулю в одного. Сделал шаг назад. Резко перевел ствол на второго. Ещё раз спустил курок и снова отступил. Опять нацелился в первого.

Пули входили в их тела, исчезая в складках одежды. Куда он попал не ясно, похоже, в грудь или в живот. Но по одной им было мало. Каждому выдал по две. Оба сложились прямо на ходу. Странно, неестественно согнулись и упали в пепел. Но всё ещё живы, судя по тихим стонам. Две зелёные точки подкрались к голове одного из них. Пламя огненным цветком вылетело из ствола. Дёрнулась пробитая голова. Тело свело предсмертной судорогой. А перед дулом уже другая башка. Едва слышный хлопок долетел до ушей Валеры. И всё. Ещё один охотник уже никогда не выйдет на охоту.