За всем этим делом с интересом следила Рахна, которую отправили вместе со Вторым Звеном охранять магов и одного странного учёного.

Впрочем, Радгар и Кшиштоф больше колдовали именно с распылителем, и тут — у сердца почти не появлялись, поэтому приятельские отношения у Рахны завязались именно с Батори.

Они уже больше часа гнали эфир в атмосферу к тому моменту, когда сработало оповещение планетарной безопасности.

— Это хорошо или плохо? — поинтересовалась Эльжбета у Рахны, отвлекаясь от потоков эфира, которыми она, по сути, управляла в этом месте.

— Десять… девять, — сказала та с некоторым перерывом между цифрами, а затем глянула на Батори. — Ты лучше не отвлекайся. Восемь. Будем надеяться на лучшее. Семь.

Эльжбета пожала плечами и продолжила свои действия, сильно надеясь, что они приносят хотя бы какую-нибудь пользу. Она видела, как косо на неё смотрели остальные девушки, затянутые в облегающую одежду. А также знала, что им вообще не очень хорошо от того, что она тут делает.

Однако это было их решением. Поэтому ничего плохого они ей не говорили. Но всё-таки им было не по себе.

А вот Рахне Никита, который в каком-то смысле всё ещё являлся её сыном, а в каком-то — нет, тут Батори ещё не разобралась — поставил эфирные зеркала. Те самые, за которыми когда-то охотился её отец, но так и не смог раздобыть.

Как бы там ни было, являясь особой императорской крови, Рахна почти не чувствовала дискомфорта, в отличие от всех остальных.

— Три… два… один… ноль, — досчитала, наконец, аэраха и на всякий случай зажмурилась.

— Что там? — тихонько спросила у неё Эльжбета. — Что-то случилось?

— Судя по тому, что мы до сих пор живы, — ответила ей эта приятная в общении женщина, — приказ моего сына подействовал, и он — легитимный претендент на трон Примарха.

— Я всё ещё не совсем понимаю, это хорошо или плохо? — поинтересовалась Батори, стараясь не отвлекаться от эфирных потоков, которые хоть и отлично шли, усиленные линзами других эфирников, но всё же очень медленно наполняли атмосферу. — Извини, если что не так.

— Да нет, всё нормально, — отмахнулась её собеседница. — Просто теперь моему дяде совершенно точно придётся оторвать свою задницу от мягкого кресла, притащить её на Морран и лично расхлёбывать кашу, которую мы тут заварили. И да, нам может не поздоровиться.

Словно услышав её слова, недалеко от артефакта открылся портал, из которого посыпались такие страшилища, каких Эльжбета не видела даже в своих болезненных снах, наполненных бредом.

Оглянувшись к Рахне, она увидела, что та стала огромным пауком, с радужными крыльями, которые являлись, скорее, магическими силовыми полями, чем действительными крыльями.

— А что мне… — она хотела поинтересоваться, а что ей делать в сложившейся ситуации, но вокруг уже вовсю кипел бой, причём не на жизнь, а на смерть, так как девушки, что раньше старались держаться подальше от Батори, сейчас уже вовсю защищали её своими телами.

— Продолжай, — рявкнула на неё одна из паучих, и лишь благодаря какой-то внутренней эмпатии Эльжбета поняла, что это была Рахна.

Она заняла такую позицию, чтобы её с одной стороны защищала стена пещеры, вырубленной в скалах, а с другой корпус эфирного сердца. Сходились они тут практически вплотную, так что сзади подкрасться к ней было практически невозможно.

А спереди, что ж… Она что-нибудь придумает.

Бой оказался действительно страшным. В ход шло всё: яды, кислота, плазма, жвала, лапы, хитин, подручные камни, гравитация, паутина и самые неожиданные комбинации всего этого.

На стороне девчонок было то, что они знали устройство местных извилистых коридоров и лихо путали нападающих. Но у тех была сила и… жестокость. Они совершенно не обращали внимания на то, что перед ними девушки, которые слабее и хуже подготовлены.

Одну аэраху прилетевший монстр просто расплющил о скалу под потолком, оставив от неё лишь пятно зеленоватой крови.

— Что же вы делаете⁈ — мысленным сигналом, но в широком спектре взвыла Рахна. — Вы же своих убиваете! Это против правил аэрахов!

Но её не услышали. Влетевшие через портал продолжали планомерно уничтожать паучих, отстреливавшихся, в основном, из плазмомётов. Причём, делали они это сосредоточенно и молча.

Эльжбета вспомнила, что с таким же видом перерезали глотки крестьянам, чтобы наполнить бассейн для неё. И, сцепив зубы, она продолжала качать эфир. Это её задача сейчас, чтобы больше не проливалась невинная кровь. Эта штука должна помочь. Должна?

— Это хотя бы помогает? — задала она вопрос в воздух, ни к кому особо не обращаясь.

— Они слабее, — ответил ей кто-то, пролетая мимо.

Но своим возгласом она привлекла ненужное внимание.

Раскидав лёгких паучих, к Эльжбете устремился один из тех, кто ворвался через портал для того, чтобы убить всех в пещере. Сейчас она смогла разглядеть его лучше. Отдалённо он чем-то напоминал тех же девочек в обличии паучих. Но был куда более страшным, агрессивным и… мёртвым? Он как будто совсем не думал. По крайней мере, она не чувствовала свет его разума, как у других людей и аэрахов.

Всё это пронеслось в её голове за единый миг, когда поняла, что прямо на неё мчится машина для убийства.

Она моргнула раз, другой.

И тут кто-то из девочек, кажется, сама Рахна, воткнулся в него и снёс к боковой стене пещеры, распластав по ней. А затем бронебойными зарядами плазмы, пропитанной кислотой, буквально расплющил его по стене.

Пока Батори наблюдала за этой кровавой баней, ещё один убийца заинтересовался её персоной и точно так же, как и первый, полетел в её сторону.

Но на этот раз снести его было некому.

Недолго думая, Эльжбета развернула поток чистого эфира и направила его прямо нападающему в морду.

Расправившись с той слабой защитой, которую представляло собой Первое Звено под предводительством Арьяши, аэрахи разделились. Некоторые остались добивать эшелоны, остальные приняли решение лететь через портал, чтобы сломить любое сопротивление действующему Примарху.

И одному из первых аэрахов, пересёкших черту портала пришлось познакомиться с Беллой Донатовой собственной персоной. В какой-то момент он просто не смог двигаться вперёд, как не пытался.

— Тпру, залётный! — крикнула Белла, натягивая эфирное лассо, в которое поймала аэраха. — Я в детстве на пастбищах отца и не таких объезжала! Иди к мамочке!

Поскольку штурмовик никак не рассчитывал на то, что получит отпор от обычных людей, которых не привык считать за противников, он на некоторое время впал в ступор. Всего на несколько секунд, по истечении которых он ринулся прямо на Беллу, чтобы растерзать человечишку, который себе такое позволил.

Вот только у него не получилось никуда ринуться. Разве что самую малость.

С другой стороны его уже держала прочнейшая паутина, имевшая уже вполне себе аэрахское происхождение.

Архосу в одиночку было сложно удерживать боевого аэраха. И вряд ли он справился бы с этим в течение длительного времени. Но вдвоём с Беллой они оказались серьёзным противником для аэрахов.

Используя собственные порывы аэраха, они притянули его ближе к поверхности земли, затем Архос уплотнил паутину и начал кромсать противника, отрезая ему значительные части туловища.

Аэрах ожесточённо сопротивлялся, брызгая во все стороны кровью, ядом и кислотой, но ничего противопоставить парочке своих пленителей не смог, очень скоро став похожим на заготовку для салата.

— Ну что, — проговорил Архос, вытирая со лба пот и кровь аэраха. — На деле оказалось не так уж и сложно. Которого берём в свои объятия следующим?

— Никакого, — серьёзно ответила Белла, разглядывая что-то через портал. — Там наши ранены, пойдём быстрее!

Бросив искромсанного аэраха, они помчались через портал на край каньона, где лежали Кропоткин и Карина. Оба без сознания. Причём, под Фёдором растеклась приличных размеров лужа крови.