Я, конечно, удивился такому представлению меня однокурсникам, но гордиться мне было некогда. Нужно было бежать на тот самый завод. Там тоже дела шли стремительно. Вместо покосившегося шлагбаума стояли автоматические раздвижные ворота. Будку охранника с битыми стёклами заменили на пуленепробиваемый модуль.

— Предъявите пропуск! — окликнул меня здоровенный детина в чёрной форме с гербом Державиных на проходной, когда я хотел пройти мимо него. Охранник что-то отсматривал по камерам и давал указание по рации:

— Крепите левее на пятнадцать градусов, чтобы не было слепой зоны.

— Лицо — мой пропуск, — хмыкнул я, — Державин я, Никита Александрович.

Охранник оторвал взгляд от мониторов и, щёлкнув переключателем рации, произнёс:

— Ребят, заберите с проходной Никиту Александровича и сделайте ему пропуск вне очереди! — из рации раздалось какое-то шипение, а следом ответ:

— Через минуту будем!

— Вижу, серьёзно взялись! — обозначил первые впечатления от работы службы безопасности.

— Порядок един для всех!

С этим спорить было сложно, поэтому я спокойно подождал полминуты, спустя которые на проходную прибежал ещё один сотрудник охраны и вручил мне пластиковую карту-пропуск. Я приложил карточку к считывающему устройству, и створки из бронированного стекла разошлись в стороны.

— Доброго дня! — пожелал мне охранник на прощание и принялся что-то объяснять по рации.

Михалыч уже ждал меня в переоборудованном директорском кабинете. Большая часть обстановки перекочевала сюда из цеховой комнаты отдыха. Вместе с ним в помещении находились ещё два угрюмых человека, смотревшие на меня со смешанными чувствами.

— Докладываю, — сказал исполнительный директор после того, как мы поздоровались. — Некоторую часть станков из металлолома выкупить ваши люди успели. Ими можно будет полностью обеспечить два цеха. Остальные, к сожалению, ёк. Здания цехов приводим в порядок быстро, как можем. Пока много чего не хватает, вот список, — он передал мне бумагу.

Я быстро пробежал её глазами.

— Хорошо, сегодня же распоряжусь всё закупить и завезти.

— Вот этих двух парней хотел бы утвердить на начальников первого и третьего цехов.

— Ко мне какие вопросы? — поинтересовался я, разглядывая кандидатов.

— Понимаете, какое дело, — замялся Михалыч. — Ребята они толковые, вот только оба с историями.

— Я весь внимание, — мне даже стало интересно, что там за истории.

— Дэн, — старик указал на длинного мужичка в засаленной кепке, — работал всегда отлично, но после одного ЧП его сделали козлом отпущения и спустили на него всех собак.

— Виновен был? — спросил я, глядя ему в глаза.

— Меня вообще в тот день не было. С температурой свалился, — глухо ответил мужичок.

— Ясно, — ответил я. — А второй?

— Этот вообще виноват лишь в том, что низкого происхождения. На повышение либо через знакомство с аристократом, либо через мохнатую лапу, — резюмировал Михалыч.

— А квалификация? — спросил я.

— Ручаюсь, — коротко ответил исполнительный директор.

— Достаточно, — я обернулся к новым начальникам цехов. — Идите в отдел кадров и оформляйтесь.

Оба сначала не поняли, что я от них хочу. Или не поверили. А затем просветлели и чуть ли ни бегом бросились к отделу кадров.

— Ещё разговор есть, — глядя им вслед, сказал Михалыч.

— Слушаю, — я приготовился к просьбам денег или чему-то вроде того, но был в который раз удивлён этим человеком.

— Среди тех, кто ушёл с Кабаном, есть очень толковые ребята. Звёзд с неба не хватают, но болт от винта отличить могут. Я имею в виду, если мы запустим два цеха, нам их хотя бы на две смены укомплектовать, а пока некем. Примите?

— Всех точно нет, — отрезал я. — Только перспективных — раз, и не успевших замазаться в расхищении завода — два. Ну и с испытательным сроком — три.

— Замётано, — кивнул старик. — Под мою личную ответственность.

— А бывшие сотрудники, специалисты, которые тут работали почему не спешат возвращаться? — спросил я. — Условия-то я лучшие предоставил.

— Не верят они пока, — коротко сказал Михалыч, разводя руками. — Да чего уж там, я сам до конца не верю, так что винить их не в чем. Увидят, что тут всё на лад идёт, так и возвернутся.

— Понятно, — вздохнул я и вышел.

Понятно-то, может, и понятно, а вот, что делать, совсем не понятно.

И тут мне в голову пришла совершенно безумная мысль.

Я достал телефон и набрал один из недавних номеров.

— Сергей, здравствуй, Державин беспокоит.

— Привет, какими судьбами? — ответил он. — Что-то по делу новое вспомнил?

— Вообще не об этом. Скажи, пожалуйста, у тебя же, наверняка, есть какой-нибудь знакомый репортёришка из ультра-популярной и сверхжёлтой газеты?

Скуратов задумался.

— Ну есть, конечно, — через некоторое время ответил он. — А тебе зачем?

— Сейчас долго рассказывать, но мне нужно сделать нестандартную рекламу своему заводу. А точнее, мне самому.

— Заводу? — усмехнулся безопасник. — Ты теперь фабрикант, что ли?

— Типа того. Ну так как? Скинешь контакты?

— Да, я ей сейчас наберу, она сама с тобой свяжется.

— Хороша?

— Как репортёр или?..

— Исключительно по профессиональной линии, — усмехнулся я.

— Лучше всех, — ответил Скуратов.

Не успел я нажать отбой, простившись с ним, как телефон снова завибрировал. Тут же шевельнулось чувство тревоги. Аппарат, кажется, даже разогрелся.

Звонок был от Карины.

— Никита! — закричала она, едва я принял вызов. — Я, кажется, нашу будущую мачеху прибила!

Карина попросила Ван Ли показать ей действенный метод борьбы с раздражительностью. Медитацию или что-то вроде того.

— У вас вроде бы в последнее время не наблюдалось подобных проблем, молодая госпожа, — проговорил учитель из Поднебесной, внимательно рассматривая подопечную.

— До вчерашнего дня, — мрачно проговорила Державина.

— Что-то случилось в семье? — поинтересовался Ван Ли. — Не отвечайте, если это тайна или вроде того.

— Да какая там тайна, — вздохнула девушка. — Отец привёл вчера знакомиться новую пассию, а она бесячая просто жуть. И наряжается, как попугай.

— О, так вот кого я вчера видел. Хм, а мне подумалось, что это актриса из цирка или курьер из какого-то магазина с розыгрышами.

— Если бы. Самое противное, что она отцом крутит, как хочет, — Карина села на коврик, лежащий прямо на снегу и села на него. — Он ей буквально в рот смотрит.

— Если мужчину ухватить за нужное место, то можно из него верёвки вить, — согласился учитель. — Что ж, попробуем справиться с агрессией. Вот только…

— Что? — не открывая глаз, спросила Державина.

— Идёт эта ваша яркая особа прямо к нам.

— Час от часу не легче, — поднимаясь, сказала Карина.

Она подумала ещё о том, чтобы встать в боевую стойку, но быстро решила, что это будет выглядеть по-детски с её стороны. А уж этого перед баронессой она себе позволить не могла. Поэтому просто встала, опустив руки вдоль тела.

— Ах вот ты где, несносный ребёнок! — заявила Матильда, подходя. — Почему мне приходится тебя по всему небоскрёбу искать? На звонки не отвечаешь, там, где должна быть, не находишься.

— Я нахожусь ровно там, где должна быть, — сухо проговорила Державина. — У меня в это время всегда тренировка с мастером Ван Ли. Как и вчера, и за неделю до этого. И также, как будет завтра и послезавтра.

— Насчёт завтра, это я сильно сомневаюсь, — состроив мерзкую улыбку, выдала фон Боде. — Я же говорила тебе, что девочкам не пристало заниматься никакими тренировками, кроме разве что почтительного обращения к старшим. А с этим у тебя явные проблемы. Поэтому я отменяю твои тренировки с этим азиатом и назначаю уроки этикета. Преподаватель уже ждёт. — А ты, — она ткнула указательным пальцем в учителя, — можешь быть свободным. Девочка в твоих уроках больше не нуждается.