Я вернулся к Кшиштофу и попросил у него несколько наиболее агрессивных особей из паразитов. Тот незамедлительно предоставил мне миниатюрную колбу, в которой болталось пять чёрных горошин:

— Вот! Побочный результат от скрещивания. Пока не в организме жертвы, они спокойны, потом съедают её и себя за несколько минут. От мага остаётся пустая оболочка. От любого мага.

— И что, не пытаются сообща захватить другого носителя и весь мир? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, — покачал головой учёный. — Я же говорю, бракованные.

Я забрал паразитов и отправился к госпоже Суццо. Маргарет смотрела на меня спокойно. Так, словно была уверена не только в своём превосходстве, но и в своей правоте.

А я захватил написанное ею рационализаторское предложение по эфирным пиявкам и кинул на стол перед собой.

Ей оказалось достаточно одного взгляда, чтобы понять, что именно перед ней, но гонору в ней это не поубавило.

— Все знают о вашем предательстве, — сказал я, садясь за стол напротив неё. — За ваши деяния вас хорошо было бы казнить, но, к сожалению, договор Пяти семей связывает мне руки. Может быть, посоветуете что-нибудь? — я решил посмотреть на нутро этой женщины, которую все считали сильной, даже Стивен.

Правда, я мог бы привести куда больше примеров сильных женщин. Та же Белла или Варвара были, на мой взгляд, куда сильнее. Катерина, измученная теми самыми магическими паразитами. Валя, прошедшая настоящий ад в детстве и юношестве. А у Маргарет была власть, и лишь поэтому она казалась сильной.

— Мальчишка, — скривившись в брезгливой улыбке, бросила она мне. — Ты жив-то только благодаря мне. Это я разглядела в тебе потенциал и защитила от ищеек Батори. И ты вздумал мне теперь угрожать? Наивный! Ещё множество таких выскочек увидят мои глаза прежде, чем они закроются навсегда.

— Я не был бы столь оптимистичен в вашем случае, — спокойно проговорил я, разглядывая её, как диковинное животное. — Конечно, ваших преступлений с лихвой хватит на несколько пожизненных сроков, однако совсем не обязательно проживать их все.

— Ты дошутишься, малыш, — бросила она мне.

— Так вот, — продолжил я, уже не обращая внимания на её едкие фразы. — Предателя я в своей среде не потерплю. Вы запятнали не только себя, но и весь свой род недостойными поступками. Поэтому, если вы продолжите в том же духе, я настою на том, чтобы за ваши преступления ответил весь ваш род, — последние три слова я произнёс медленно и раздельно, чтобы Суццо понимала, что я имею в виду.

— Да что ты можешь нам сделать, сопляк? — небрежно проговорила Маргарет, и я едва подавил желание лишить пространство вокруг её головы воздуха. — Только и можешь, что слова говорить.

— Ну почему же? — я вспомнил, как себя чувствовали аэрахи, попавшие к нам на планету. — Есть средство сделать так, что вы позавидуете мёртвым, — ухмыльнулся я, демонстрируя передние зубы.

Суццо явно напряглась. Она полагала, что играет, зная все карты, а тут выясняется, что у меня в рукаве припрятан козырный туз. Каких только карт там не было на самом деле. Но я решил использовать одну.

— Всё только угрозы и никаких действий, — Маргарет явно провоцировала меня, и я решил ей подыграть.

— Убить я вас не могу, — при этом в моей руке появилась колба с пятью горошинами паразитов, от вида которых Суццо вздрогнула, — но я дам вам выбор: либо вы за всё отвечаете единолично, либо весь ваш род отправится на постоянное, но весьма недолгое место жительства в другой мир. Это хороший мир, где можно жить и работать. Только одно маленькое «но»: там совсем нет эфира. Ни капли. Абсолютно. Так вот я вас туда закину и живите там, как хотите. Подальше от меня. Времени на раздумья у вас час.

Я видел, что она не верит ни единому слову из того, что я говорю. Периодически на её лице проскальзывала полубезумная улыбка, которая, тем не менее, говорила лишь о её неуверенности в себе и своей позиции.

— Ты можешь рассказывать эти байки своему дружку Марио, — сказала она и высокомерно отвернулась. — Или этой дуре Белле, у которой из магии только пузырьки в шампанском. А мне, взрослой тёте, не заливай. Даже, если ты нас перенесёшь куда-нибудь, мы постараемся там выжить, а потом обязательно вернёмся.

— Да ради богов, — сказал я на это и прямо возле Маргарет открыл портал на Морран. — Вот ваша будущая планета.

Портал я умышленно открыл поближе к горе, в которой гнездились аэрахи. Поэтому ближайшие девчонки в боевой трансформации стали вглядываться в открывшуюся в пространстве дыру. Но были спокойны, так как видели, что портал открыт Примархом.

— Милости прошу, — я показал ей рукой внутрь.

Суццо решила проверить, насколько сильно я её обманываю. Всё было видно по реакции и открытому от удивления рту. Её магии за порталом не было ни капли. Зато были неизвестные твари, которые могли растерзать её в любую секунду.

— Закрой! — прохрипела она. — Закрой это сейчас же!

Я послушался и захлопнул портал.

— У вас час на раздумья, — напомнил я, оставляя на столе колбу с паразитами.

Не глядя на Маргарет, я вышел из камеры и двинулся к лестнице, которая приведёт меня в подземелья к Кшиштофу. По пути я передал Марио приказ не посещать предательницу без моего личного на то разрешения.

Через пару часов Марио Сан-Донато сообщил мне, что Маргарет Суццо свела счёты с жизнью прямо в тюремной камере.

Когда Сан-Донато упомянул, что у Кшиштофа меня ждёт сюрприз, я даже и подумать не мог, что именно найду у чудаковатого учёного. Я предполагал миниатюрные разработки эфирных сердец или что-нибудь в этом духе.

Но сидящую на операционном столе, на том самом, кстати, на котором когда-то лежал я, девушку я встретить совершенно не ожидал.

Выглядела она, мягко говоря, ужасно. Фраза: краше в гроб кладут относилась к ней напрямую. Возможно, таких, как она, вообще в закрытых хоронят. Я точно не знал. Была она смертельно бледной, подавленной и полностью дезориентированной. На моё появление даже не отреагировала.

— Это кто? — спросил я у Кшиштофа, полагая, что, возможно, он достал кого-то из-под завалов и теперь пытается привести в чувство.

— Это, — он многозначительно посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на девушку, потом опять на меня. — Эльжбета Батори, — ответил он тоном, которым можно было вполне представлять императора. — Дочь Стивена собственной персоной.

— Погоди, — я пытался совместить всё, что слышал об этом. — Мне казалось, что она умерла или, по крайней мере, должна была умереть. Почему она жива? Точнее, как?

Я путался в словах, потому что быстро переключаться с задачи на задачу ещё не получалось. Оказывается, этот навык мне пригодится гораздо сильнее всех видов магий вместе взятых.

— Честно говоря, я тоже всегда думал, что она уже умерла. А тут у меня, собственно, выбора не было, — развёл руками Кшиштоф, и улыбка его померкла. — Когда тут всё рухнуло, отрубилось питание. В том числе и тот генератор, что питал установку с девушкой. Вернувшись, я увидел, что она уже в процессе разморозки. И мне ничего не оставалось делать, как аккуратно завершить процесс. И попробовал присоединить ей экспериментальный образец эфирного сердца. Но что-то, видать, напортачил. Потому что она вообще никакая. Вроде живая, а вроде — труп.

Насчёт трупа я был с ним полностью согласен. Но надо было разобраться, в чём дело. Раз уж Кшиштоф, невзирая ни на что, пытался оживить человека, значит, оно того стоило.

Я посмотрел эфирным взглядом и сразу же понял, в чём заключается основная проблема, и почему Эльжбета так и не пошла на поправку.

— Кшиштоф, — сказал я, показывая рукой на девушку, — а как ты хотел, чтобы она жила? Ты же ей магические каналы к эфирному сердцу не подсоединил. Это выглядит так, словно ты движок в машину кинул и удивляешься, почему та не едет.

— Я что-то такое предполагал, — кивнул мне учёный, но не понимал принципа.

— А ты не эфирник? — удивился я и глянул на него магическим взглядом впервые.