Что до рыжего всадника, то он как раз был настроен философски: работа есть работа, за нее деньги платят, сказали ждать – жди, сказали лететь – лети, а планета… А что планета? Что он, планет не видел? Высадив Эдуарда на лужайке перед мансионом, в котором остановились путешественники – в Республике Клавдия не было специально выделенных трасс для полетов в атмосфере – вот прям где хочешь, там и садись, – Терциус тут же вновь унесся в небо – забирать со второй баржи Эппиуса, агента публикана Марка.

Проводив стремительно удаляющееся «седло» взглядом, Эдуард огляделся по сторонам. Судя по всему, он находился на глухой городской окраине. Помимо утопающего в зелени четырехэтажного здания мансиона, других заслуживающих внимания строений поблизости не было – лишь слева в отдалении стояла пара невысоких построек, больше напоминающих сараи, чем жилые дома. Сразу же за ними начинались густые неухоженные заросли кустарника.

Пожав плечами, юноша поднялся по каменным ступеням к дверям мансиона, где едва ли не нос к носу столкнулся с Виктором, радостно приветствовавшим друга.

Спустившись по лестнице, ведущей в гостевые комнаты, к ним подошла Елена. В руках она несла узел с какими-то вещами – только теперь Эдуард заметил, что Виктор держит под мышкой такой же – разве что, может, чуть побольше.

– Купальная туника, – проследил за его взглядом всадник. – Ливия выдала. Тебе я тоже взял.

– Для чего? – не понял юноша.

– А я не сказал? Мы на море летим.

– На море? Зачем?

– Отдыхать – зачем же еще. Надо же что-то делать, пока местные бюрократы на орбите выправляют нам документы.

– Умнее ничего не придумали? – хмыкнул Эдуард.

– А умнее и не придумаешь. Тут у них не как у нас, крупных городов нет – так, деревеньки одни. Смотреть в них, как говорят, нечего: деревни – они и у Клавдия деревни. Зато есть море.

– У нас тоже есть море, – заметил Эдуард.

– Сравнил! У нас оно либо холодное, либо, где вода чуть потеплее, в ней твари ядовитые так и кишат. А тут в море запросто можно купаться – как у нас в реках. Ты когда-нибудь купался в море?

– Нет, – вынужден был признать юноша.

– Вот и я – нет. И Эль – нет. Никто не купался. Неужели неинтересно попробовать?

– Да нет, почему же, интересно, – согласился Эдуард. – Вот только я устал, как раб-колодник в руднике, еле на ногах стою…

– Заметил, кстати, стоять легко? – спросил вдруг Виктор. – Это потому, что планета чуть меньше нашей, мы здесь весим меньше, чем дома. Смотри!

Он подпрыгнул на месте – вышло действительно ловко и высоко.

Эдуард качнулся из стороны в сторону, перенося вес с ноги на ногу.

– Нет, – покачал он головой, – не заметил.

– Вот теперь верю, что ты и правда устал, – усмехнулся Виктор. – Мы с Эль сразу же заметили, как прилетели. Ну ничего – на пляже отдохнешь. Или, лучше, по дороге – Ливия говорила, лететь часа полтора. Вот и выспишься вволю.

– А на чем лететь-то? – спросил Эдуард. Идея выспаться ему понравилась.

– Ливия как раз пошла договариваться насчет воздушного экипажа. Пойдем подождем на улице! – предложил всадник, подталкивая Эдуарда к дверям, в которые он лишь пару минут назад вошел.

– Я бы тогда уж, честно говоря, перекусил, – кивнул тот в сторону обеденного зала.

– Потерпи, там все будет, – заверил его друг. – Ну пошли же!

– Пошли, – сдался юноша, и они втроем вышли на улицу.

Блаженно растянувшись во весь рост на мелком красном песке, Эдуард лениво жевал ломоть свежего, чуть сладковатого хлеба с твердой хрустящей корочкой, искоса наблюдая за выходящей из моря Еленой. Тонкая ткань купальной туники-безрукавки, намокнув, так и норовила прилипнуть к телу девушки, и хоть та и постаралась, едва ступив на берег, одернуть свое одеяние, зрелище это заставило лицо Эдуарда налиться краской. Виктор, расположившийся за его спиной, многозначительно прицокнул языком – разумеется, так, чтобы Елена не услышала.

Девушка подошла к друзьям, уселась на песок и принялась завязывать узлом подол туники, подставляя солнечным лучам белые ноги. Эдуард закашлялся, подавившись хлебной крошкой, на что добряк Виктор немедленно заехал ему ладонью между лопаток, заставив стукнуться лбом об обнаженное мокрое колено Елены. Весело рассмеявшись, та чуть отодвинулась, Эдуард же покраснел еще сильнее – хотя сильнее уже, казалось, было некуда.

– Хорошо тут, – проговорила девушка, закончив заниматься подолом и с наслаждением вытягивая ноги. – Так бы всю жизнь здесь и провела.

– Так за чем же дело стало? – спросил, откашлявшись, Эдуард.

– Вон за тем, – Виктор показал рукой в сторону моря, где стадиях в трех от берега виднелась из воды черная голова жрицы.

Из всех четверых плавать толком умела одна Ливия. Оставив друзей плескаться на мелководье, жрица уплыла вдаль и не возвращалась на берег уже не менее получаса.

– Да уж, Ливия нам теперь соскочить с крючка не позволит, – согласился Эдуард.

– А ты хотел бы соскочить? – настороженно спросила Елена.

– Ну, ты же сама сказала, что хотела бы остаться жить здесь, – смутился он. – Вот я и…

– Да нет, это я так… Сама же все это затеяла. Просто хорошо здесь – сил нет…

– Хорошо, – поддакнул Виктор. – Вот станешь королевой варваров… прошу прощения, просто королевой, – так вот, как станешь королевой – прикажешь тогда, чтоб дворец тебе построили на берегу теплого моря. Такое же не только у Клавдия есть, наверняка найдется и в Королевстве, да еще и получше!

– Не надо получше, – шепнула девушка. – Я согласна на такое же.

– Не надо – так не надо, – развел руками всадник.

– А я вот одного только не могу понять, – заговорил Эдуард. – Как мы с двенадцатью – а теперь даже одиннадцатью, Примус возвращается, – как мы с одиннадцатью всадниками собираемся завоевать целое Королевство? У них же там, небось, тысячи рыцарей в «седлах»!

– У Ливии есть план, – сказала Елена. – Она рассчитывает на поддержку со стороны герцога Ана – это тот правитель, в доме которого отравили моего отца. А также собирается привлечь на нашу сторону некоторых других влиятельных лиц.

– А как привлечь-то? – спросил Эдуард.

– О деталях она не распространяется, говорит – рано. Но у нее есть план, – повторила девушка.

– Как говорится, хочешь насмешить Владыку – расскажи ему о своих планах накануне Жребия, – заметил Виктор.

– Зыбко это все как-то, не находишь? – почувствовал поддержку друга Эдуард.

– Ну, не знаю, – передернула плечами Елена. – Я ей верю.

– Верить-то мы можем сколько угодно, но это не значит, что она не способна ошибаться в расчетах. Она же не вещая Констанция, в конце концов!

– Она не заставляла нас идти, – твердо заявила девушка. – Мы сами напросились. Хорошо: я напросилась…

– Да я не про то, – поспешил оправдаться Эдуард. – Мы вместе, это понятно…

– И если бы Констанция не послала с нами Ливию, я просто не знаю, что бы мы сейчас делали! Скорее всего, никакого похода не состоялось бы вовсе!

– Это точно! – с готовностью подтвердил Виктор.

– Ты просто ее почему-то не любишь, вот и ворчишь все время, – проговорила Елена.

– Я не люблю? – вскинулся Эдуард. – А по-моему, наоборот: это она меня за что-то невзлюбила! Кого угодно можно было сегодня оставить на барже опекать таможенников, а оставили почему-то именно меня.

– Кого угодно было нельзя, – возразила девушка. – Либо тебя, либо меня, либо ей самой оставаться. Сама она занялась нашим обустройством здесь, на планете, так что выбор был небогат – ты или я. Ты бы хотел, чтобы я осталась?

– Могли бы вместе остаться, – потупился Эдуард.

– В следующий раз так и сделаем!

– Э, хитрая какая! – рассмеялся Виктор. – В следующий раз будет твоя очередь!

– А ты вообще молчи, караванщик! – нагнувшись, пнула его острым кулачком Елена. Беззлобно, конечно, с улыбкой. – В Королевстве, кстати, это страшное оскорбление для всадника. То есть для рыцаря.