Гвальхир вместе с мокрым, злым и усталым Трагерном вернулись под утро. После рассвета дождь совершенно прекратился, на ветвях и листьях гроздями повисли капли, брызжущие светом, как граненые камни, а когда налетал ветерок, вся эта красота обрывалась вниз, и горе тому, кто оказывался под деревом, — роскошное убранство утреннего леса разом превращало сухую куртку в зябкую тряпку. Зелень леса была по-весеннему ярка, наконец-то отмытая от многодневной пыли, и крестьяне на полях, должно быть, ликовали, предвидя, как рванет в рост все, что они в свое время посадили. Сквозь кроны деревьев небо, пролившееся долгожданным дождем сияло гордой и безупречной синевой, которую не повторить в своей работе ни одному самому искусному живописцу.

Трагерн, с помощью учителя добравшийся до места, вел в поводу четырех коней вместо трех, оставленных путниками у входа в пещеру, но отвечать, откуда взялось еще одно животное, отказался. Гвальхир нес на поясе двух гусей, видимо, добытых по дороге, и холщовый мешочек, в котором оказались… орехи.

— Откуда? — поразился корнуоллец. — В июле — орехи? Это же лесные, они созревают в конце августа!

— Можно подумать, есть какие-то орехи, которые поспевают не к осени, — с довольным видом ответил старик.

— Я слышал краем уха о каких-то земляных…

— Но это далеко на юге, где свои времена года. Угощайся, красавица.

Серпиана, которая, как оказалось, относилась к орехам весьма одобрительно, не заставила себя долго ждать и вооружилась кочергой, чтоб колоть скорлупки. Гвальхир взвесил на руке гусей и посмотрел на засыпающего, шатающегося Трагерна.

— Знаю-знаю, кто нам накопает глины.

— Учитель! — взмолился тот.

— Ничего. Иди копай!

— А лопата?

— Зачем друиду лопата? Иди так добывай. Ученик застонал, но послушно отправился в лес. Совместными усилиями выпотрошили птицу, растопили очаг и в первые же получившиеся, вовсю пламенеющие угли зарыли глиняный ком с одним из гусей внутри. Второго ощипали (Дик предусмотрительно отложил самые ровные и крупные перья на стрелы), разрубили и сунули в горшок. Сразу после этого Трагерн, полумертвый, рухнул на лавку и отключился от окружающей реальности.

— Значит, так, — сказал Гвальхир. — Я кое-что разузнал, думаю, интересное и полезное тебе, Ричард. Начало похода назначено на конец июня следующего года, до того король потратит время и силы на подготовку, то есть на вышибание денег. Тебя, думаю, это мало интересует.

— Пожалуй.

— Охота на тебя, конечно, не прекратится. Значит, тебе необходимо спрятаться. Время с пользой потратить. Согласен?

— Скажем, да.

— Как насчет обучения?

— Какое обучение? На Авалон-то нельзя.

— Помимо Авалона имеются другие друидические диаспоры, одна в Корнуолле, одна здесь, в Уэльсе, несколько в Шотландии. И, разумеется, есть места, где можно спрятаться, но при этом, если укрытие будет обнаружено, сие не станет катастрофой, как было бы с Авалоном. Я предлагаю спрятать тебя и поучить немного. Если я сам направлю тебя, думаю, даже Трагерн со всей своей непредсказуемостью не сможет ничего испортить. Итак?

— Согласен, — решительно заявил Дик.

Очень по-дружески, даже по-братски похлебали супа, куда Серпиана, наевшаяся орехов, охотно построгала капусты, репы и крапивы, а потом съели запеченное мясо. За столом царил дух провозглашенного братства, которое должно было ожидать таждого за гранью жизни, точнее, церковники уверяли в этом, но сами-то ни капли не верили. Казалось бы, что общего меж этими тремя? Старый друид, родившийся еще в ту эпоху, когда друидический круг обладал реальной властью, когда римляне еще только начинали завоевания. Девушка-змея, иномирянка, — корнуоллец, приходя в себя после напряженной схватки, постепенно вспоминавший виденное и слышанное, припомнил обращение Далхана, — притом еще носящая некий высокий титул. И незаконнорожденный сын английского короля, а по закону даже дворянство его было сомнительно, по меркам родственного ему общества вполне взрослый мужчина, по меркам же его сотрапезников — еще совсем мальчишка. Впрочем, не поспоришь, только по возрасту…

Трагерн проснулся лишь к вечеру, он был встрепанный и бледный. Из разговора двух друидов Дик понял, что отправленный за лошадьми Трагерн умудрился заблудиться на обратном пути. Возможно, дала о себе знать усталость или растерянность после устроенной выволочки. Молодой друид поел теплой наваристой похлебки и сообщил, что заблудился не без пользы — нашел не так далеко отсюда горушку с кривой сосной, и все это так и полыхает магией. Правда, издалека этого не учуешь…

— Очень хорошо, — оживился старик. — Делай выводы. Ну, ученик?

— Артефакт зарыт, — догадался Трагерн.

— Именно. А какой?

Они о чем-то долго шушукались, собрались было уходить, но быстро раздумали.

— Нет-нет, — заявил Гвальхир. — Дика не стоит оставлять одного. Сперва отправим его в укрытие.

— Я могу поискать артефакт один.

— Нет, — это было сказано так, что молодой друид мигом залился багрянцем. — Не пойдет. Подожди да потерпи, никуда вещица не сбежит.

Трагерн вздохнул, уверенный, что все, кто владеет магией, уже устремились к заветной горушке за спрятанным артефактом, но спорить не решился. Старик, не обратив внимания на его терзания, отложил посох и, сдвинув пышные брови, спросил у молодого воина:

— Ты решил уже, куда предпочтешь отправиться до следующего лета? Мне все равно, где тебя учить.

— Предпочту Шотландию. Говорят, там отличная охота.

— Похвально, что ты так заботишься о своей спутнице. — Гвальхир улыбнулся во всю ширь полногубого рта. — Потому как у тебя времени на охоту не будет.

Серпиана прыснула в кулачок. Дик посмотрел на нее неодобрительно, но и не без иронии.

— Ну, посмотрим, посмотрим…

Корнуоллец ожидал, что до Шотландии они пропутешествуют все лето. Расстояние было, конечно, не шибко велико, но только если торопиться, причем по хорошим дорогам и на хорошем коне. А зачем, говоря серьезно, им торопиться? Немного поняв, что такое магия и на что она способна, воин осознал, что скорость передвижения не спасет от врага, если тот его выследит. Так что лошадиные силы предстояло скорей всего тратить не на то, чтоб ставить рекорды скорости, а чтоб передвигаться насколько возможно скрытно, то есть по лесу. Он счел именно так, а потому на сборы друидов смотрел с удивлением. В самом деле, никакого снаряжения, почти никаких припасов, никаких теплых вещей или плаща на случай непогоды…

— Получается, ты откроешь телепорт?

— Нет, но дорога будет короткой. Я открою прямой лесной путь, — ответил старик. — А ты, Трагерн, смотри и запоминай.

— Я уже запомнил в прошлый раз.

— Тогда открывай сам… Ну, что замялся? Что молчишь?

— Не смогу.

— Значит, смотри и запоминай.

Чем обычный лесной путь отличается от прямого Дик не понял. И там, и здеь он чувствовал магию, но не более того. Деревья и кусты, мелькавшие по обе стороны от узенькой тропинки, — едва-едва проехать на лошади — были самым заурядными, когда кряжистыми и узловатыми, когда юношески стройными. На вопрос молодого воина, обучит ли друид его чему-то подобному, тот ответил недоумевающим взглядом и вопросом, не решил ли собеседник стать настоящим друидом. Корнуоллец заверил, что не решил.

— Тогда, конечно, нет, — с достоинством изрек Гвальхир, и Дик понял, что фокус этот — исключительно друидический.

Они заночевали под открытым небом, на полянке, по форме напоминающей цветок. Как только лошади вступили на нее, тропинка за спиной Трагерна, который ехал последним, немедленно исчезла. Новая, на другой стороне полянки, не появилась, из чего Дик сделал единственно возможный вывод и, спешившись, принялся приискивать место, где лучше всего устроиться на ночлег.

— Воды, конечно, нет, — отметил он. — Опять вы тучку будете вызывать?

— Обойдемся действом более тихим. — Старик с нарочитым кряхтением слез с седла и вынул нож. Принялся срезать квадратик дерна.