«Кажется, кто-то любит детей, но очень старательно это скрывает», — с теплотой подумала я, наблюдая за Мраком. И вдруг внутри все рухнуло, когда услышала громкое: «Леди Цесса!» — из уст Лисавы.

Взгляд Касси метнулся ко мне, а я напряглась, ожидая уловить в нем искры возмущения или негодования. И отвернулась, побоявшись с ним встретиться. Однако краем глаза заметила, как кухарка поднялась на ноги и поспешила мне навстречу. Кажется, пора готовиться к худшему. Ибо нет никого страшнее, чем мать обиженного дитя.

— Миледи. Миледи! — остановилась кухарка и тяжело выдохнула, а я откашлялась и таки осмелилась поднять на нее взор.

— Касси… — хрипло начала, но тут кухарка поклонилась настолько низко, насколько позволяла Лисава у нее на руках, и выпалила:

— Спасибо, что защитили мою дочь!

Я даже позабыла как дышать, не то что говорить, так и продолжила стоять с приоткрытым ртом.

— Лиса мне все рассказала, — выпрямилась кухарка. — И мне словами не передать, как я вам благодарна. Если бы не вы, то она… Она! — Касси крепко прижала к себе дочь, а та уперлась ладонями ей в плечи и возмутилась:

— Мам! Мне дышать нечем!

— Ох, прости, Лиса, — спохватилась Касси и вновь обратилась ко мне: — В замке больше нет детей, вот Лиса со скуки и попадает в передряги. А еще из-за своего любопытства! — натянуто добавила она и строго посмотрела на девочку. — Мы еще поговорим с тобой, почему ты подглядывала за леди Цессарой. Это чудо, что она успела спасти тебя от дротика с ядом, а потом не бросила обузу!

Я робко откашлялась:

— Лисава не обуза, — и глянула на рыжеволосое чудо, которое с недовольной миной покачивало здоровой ногой, при этом пачкая грязной туфелькой мамину юбку. — Ваша дочь очень сильная. Взрослый бы сдался на ее месте, но не Лисава. Она все вытерпела и только благодаря ее выдержке нас не поймали. Вы можете ей гордиться.

На глаза кухарки навернулись слезы, и она снова поклонилась:

— Вы невероятно добры, миледи. Его высочеству и королевству повезло найти такую прекрасную принцессу. Да хранит вас Богиня! Нет… Пусть вас хранят все боги!

— Миледи, вы не ранены?

К нам подошел мистер Арон и кухарка прекратила раскланиваться да говорить мне слова, которые я не заслужила. Даже камень с плеч упал, и я украдкой выдохнула, мысленно благодаря Арона.

— Ох, простите, не подумала, — на этот раз Касси поклонилась лекарю. — Простите меня, миледи, за нерасторопность, и мистер Арон, прошу, позаботьтесь о леди Цессаре!

— Конечно, — улыбнулся он. — Обязательно позабочусь.

Говоря последние слова, он пристально на меня посмотрел, чем окончательно меня смутил, а кухарка попрощалась и заспешила уйти.

— Пойдем, Лиса. Нам пора. Не будем мешать мистеру Арону и леди Цессаре…

— А леди Цесса разрешила мне покататься на лошади! — намеренно громко произнесла девочка и коварно улыбнулась, помахивая мне ладошкой.

— Не говори глупостей! Какая тебе сейчас лошадь?!.. — донесся до меня возмущенный возглас Касси, а я приподняла бровь, наблюдая, как мать осторожно ее уносит и подумала: «Вот плутовка! Своего точно не упустит».

— Вот заживет нога, — одернула кухарка дочь. — Тогда и поговорим о лошадях, а сейчас…

— Касси! Касси! — со стороны западной башни вдруг показалась внушительных размеров женщина и побежала ей навстречу: — Поспешите, а то там не могут выбрать с чем сделать компот!

— Богиня… — выдохнула кухарка и ускорила шаг, но так, чтобы Лисаве не было больно. А ее голос начал стремительно отдаляться: — Скажи им, чтобы ничего без меня не трогали! Еще придется опять отдавать компот стражникам, если они… — дальше ее голоса не расслышала и нахмурилась.

— Миледи? — окликнул меня Арон, а я вздрогнула, когда его лицо появилось прямо перед глазами.

На лбу лекаря появилась беспокойная морщинка, а взгляд внимательно изучил мое лицо.

— Вы не ответили.

— Простите, — смущенно тряхнула головой я и снова коротко глянула вслед Лисаве и Касси, а потом улыбнулась Арону. — Со мной все хорошо.

— Но ваши ладони…

Я стиснула пальцы:

— Это не моя кровь, а Тени, — я оглянулась на принца, который отдавал приказы стражникам, и повторила. — Со мной все хорошо.

Вдруг подул сильный ветер. Спереди юбка прилипла к ногам, а сзади вовсе задралась! Благо невысоко. Тихо пискнув, я успела придержать ее и воровато огляделась в надежде, что никто не заметил моего позора, но красные лица двоих стражников навели на определенные мысли. Например, пристукнуть их чем-нибудь тяжелым, чтобы глаза мужчин навсегда забыли увиденное! И пока я скрипела зубами на чересчур удачливых стражников, которым повезло посмотреть не в ту сторону и не в то время, как на мои плечи опустилась тяжелая ткань.

Я обернулась и глубоко вдохнула теплый аромат цветов и трав, что источал изумрудный халат Арона. Сам лекарь остался стоять в черных льняных штанах и белой рубахе с пятнами пыльцы, трав и настоек на груди. Даже его волосы были собраны в небрежный хвост, что совсем не вязалась с привычным холеным видом. Наверное, Арон был чем-то занят, когда его позвали на помощь. И все, что успел — накинуть халат, пропитанный его запахом. Его сутью. И словно бы хранивший на себе частичку души хозяина, чье тепло я теперь чувствовала на плечах, руках, спине — везде, где ткань меня касалась. И это было… приятно.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила я лекаря, а он улыбнулся краем губ, наблюдая, как я прячусь под плотной тканью халата, не позволяющей ветру играть с моей одеждой. И вдруг:

— Миледи.

Румянец мигом схлынул со щек, когда мое плечо сжали, и я услышала ледяной голос Рензела. Да еще так близко! Что сердце на миг превратилось в осколок льда. От страха, конечно. Еще же секунду назад Рензел был очень занят. Отдавал приказы стражникам и готовился к допросу, а теперь между нами даже шага нет!

Я медленно оглянулась и увидела напряженное лицо принца. Пусть он практически не выказывал эмоций, но недовольство все равно сквозило в его взгляде. Благо в этот момент он смотрел не на меня, а на брата.

— Спасибо, Арон, за заботу, но леди устала и уже уходит в свои покои, а ты нужен в лазарете.

— Как прикажете, ваше высочество, — криво ухмыльнулся лекарь, а я хором с ним заявила:

— Отчего же, ваше высочество? Я остаюсь! — и мило улыбнулась, когда Рензел опустил на меня взор.

Надо же, что удумал! Я, значит, этого наемника на живца ловила — на себя, и тут меня решили спровадить, когда вот-вот начнется самое интересное? Ну, уж нет!

— Миледи, — мрачно заметил он. — Допросы — не для женских глаз. Они могут быть очень жестокими.

— Не такими жестокими, как исключить меня из допроса. Кто, по-вашему, был приманкой для вторженца? Кто рисковал жизнью и терпел летающие дротики да кинжалы? Увы, ваше высочество, я не та неженка, которых вы привыкли видеть при дворе.

На это принц ничего не смог возразить. Наверное, потому что я не дала ему такой возможности:

— Тем более, зная вас и вашу любовь к секретам, я не позволю допрашивать вторженца без меня. Потому что это мой вторженец! — топнула я ногой.

— Ваш? — лицо принца вытянулось.

— Мой! Под мою же душу пришел — значит, мой!

— Справедливо, — заметил Арон, за что получил колючий взгляд принца.

Я же пошевелила плечом, скидывая ладонь Рензела, и твердо заявила:

— Поэтому вы не посмеете меня прогнать. И прошу прощения, что обрываю нашу беседу, — обвела взором мужчин. — Но у меня допрос!

И гордо направилась к Мраку, охранявшему спящую на траве Тень, да стражникам, окружившим наемника, от которого уже начал стелиться густой пар, но после двух шагов остановилась. Стянула с плеч халат, чтобы вернуть его Арону, однако лекарь его не принял. Он поклонился и с улыбкой заметил:

— Оставьте, миледи, — не разгибаясь, он покосился на принца. — Что-то же должно защитить вашу красоту от чужих глаз.

После чего тут же выпрямился и пошагал в сторону восточной башни, а принц, стиснув кулаки, проводил его долгим и мрачным взглядом.