— Это отрадно слышать, но потом-то он все одно придет. И не только он…

— О чем ты?

— О Матьяше Корвине… да и о Казимире.

— А что там с Казимиром? Он же вроде сидит ниже травы, тише воды… ик…

— Чего стоишь? — удивленно спросил Стефан чашнику. — Наливай! Видишь кубки опустели!

— Ох… — только выдал Иоанн, который не был ни любителем, ни ценителем пьянства. Да и сухое виное ему не так чтобы и по душе приходилось. Он бы лучше меда или сладкого вина какого.

— Так он стервец покушается не только на мои земли, но и наследников моих норовит с трона подвинуть. Чтобы своих ставленников сюда посадить.

— А Матьяш?

— Да тоже самое. Все они хотят прибрать мое княжество себе к рукам.

— Слушай. А я знаю, что делать.

— Дать тебе клятву вассальную? — помрачнев спросил Стефан. — Думал о том. Торговлишка у нас добрая. Да и ты один лишь пришел ко мне на помощь. Сам пришел. Даже звать не пришлось. Но клятва…

— К черту клятву… ик… — отмахнулся Иоанн. — Давай заключим союз. Если на тебя кто нападает, то я прихожу тебе на помощь. Если на меня, то ты идешь с подмогой.

— Много ли от меня помощи будет?

— Всякое в жизни бывает, — веско заметил король, поведя осоловелым взглядом. — Так вот. Окромя этого мы заключаем с тобой и о торговле договоренности. Твои купцы ко мне могут ходить без ограничений и платежей пустых, а мои к тебе. Только за товар таможню платить, но малую — в пятую часть от полной сотни. И торговать на местах по обычаям местным, равно как и местные купцы.

— То интересно… — кивнул Стефан. — Но зачем оно?

— Чтобы торговлишку множить. Ежели сборы малые будут, то купцы охотнее товары повезут. С того на таможне и ты, и я более получим, ежели брать сразу много с меньшего числа товара. А мне в моих краях и зерно твое, и вино, и сушеные фрукты-ягоды ой как нужны. Тебе же мои товары сгодятся. Ну и общую палату мер да весов надо утвердить, чтобы путаницы в торговле не было.

— Добрая мысль, — согласился князь.

— Но это еще не все. Теперь мы подошли к главному. К наследованию. В том союзе нашем предлагаю предусмотреть право законного наследия. Дабы ежели кто полезет и умыслом каким или злодейством попытается отцовского наследства лишить детей твоих али моих, а то и нас самих, то выступать общими силами.

— А разве военные союз то не обеспечит?

— А разве военный союз защитит от бунта бояр или иной мерзости? Вот! Оттого и говорю. Я с момента подписания союзного договора стану обеспечить твои права на престол и законное наследие твоими детьми. Да с бунтами, случись они помогу расправиться. А ты мне и моим отпрыскам в том помощником станешь.

Стефан задумался.

Молча выпил кубок вина. Который тут же наполнили заново. И спросил:

— Зачем тебе это?

— Не хочу, чтобы османы лезли с Балкан. А ты и твои дети, ежели крепко и спокойно тут стоять будете, то обеспечишь покой севера.

— А сам?

— Что сам?

— Так Василевс ты ныне. Неужто не жаждешь занять Царьград? Свою законную столицу.

— Не сейчас. Мне с Ливонией дела надобно уладить. И на Балтике утвердиться. Корабли научиться строить. Флотом обзавестись. И уже потом о возвращении Константинополя христианам думать.

— А если так случиться, что бунт они великий поднимут? Бросишь их на растерзание, али вступишься?

— Я не хочу быть заложником своих слов в политике. Сам понимаешь — раз на раз не приходится. Да и как мне такой державой править? Ну вот серьезно. Мне от одного ее конца до другого придется на коне да лодке более месяца двигаться. Доехал я до Константинополя, а даны на Новгород напали. Пока я узнаю, пока туда доберусь, жители уже новый город на месте сожженного поставят.

— Много слухов ходит…

— Слухов?

— Что ты послан нам небесами для защиты веры нашей, попранной Палеологами. Проповедники ходят по городам и селам во Фракии, Молдавии, Валахии и прочих землях, да твердят о том. О пророчестве, что дескать, красные люди вернут Константинополь христианам и сбросят иго иноверцев.

— Ох уж эти пророчества, — покачал головой Иоанн.

— Слушай, а что случилось с твоей супругой? Говорят, что ты не живешь с ней.

— Я добиваюсь от Папы признания развода с ней. Патриарх его уже одобрил.

— Развода?

— На меня покушение было. Цель его не до конца ясна, но она там явно замешана. Пыткам ее не подвергаю. Все-таки мать моих детей. Но жить с ней более не желаю, как и давать ей шанс на новую попытку.

— Так может ты мою дочь в жены возьмешь.

— О том рано говорить. Да и приданное я хочу взять под новый брак. А с тебя много брать не стоит. Тебе нужно здесь крепко стоять на ногах. Кроме того, у нас и без этого союз будет верный и взаимно выгодный. То излишне.

— Не хочешь значит? — Помрачнел Стефан.

— Нет в том резона. Хочу или нет — дело десятое. Я монарх. А монарх себе не принадлежит. Его жизнь и судьба — суть жизнь и судьба его державы. И он их должен блюсти. Посему сюда я и пришел тебе на помощь. Для Руси выгодно, чтобы ты тут крепко стоял. Но брак, к нашей общей пользе, излишен. Это как добавлять масло в масло, сытнее от того каша не станет.

— И какую ты выгоду хочешь получить? Денег? Их у тебя уже куры не клюют. Земли? Так какие?

— Не знаю я пока. Я сейчас рассматриваю в качестве кандидатур даже влиятельные семьи, способные предоставить мне в распоряжение свой флот и своих моряков. А флот мне ой как нужен. Без него мне ни на Балтике крепко не встать, ни здесь, на Понте. Так что я бы скорее взял в жены флот, чем землю…

Так они и беседовали медленно, но уверенно накачиваясь красным сухим вином. Пока их не разнесли по палаткам. Но перед этим условились, что Иоанн возьмет с собой в Москву сына Стефана для обучения того ратному делу. Та еще история, конечно. Но пьяный король на нее согласился.

— Ваше величество? — поклонился советник, входя к Людовику XI.

— Ты заставил меня ждать.

— Прошу простить мой больные ноги.

— В следующий раз я велю их наказать, — произнес Луи с самым строгим выражением лица. Его же настоящее отношение выдавали только глаза, которые смеялись.

— Да, сир. Конечно, сир.

— Удалось выяснить, что задумал Карл? Этот мерзавец последнее время не такой уж и смелый, не правда ли?

— После того, как вы растоптали его репутацию? — осторожно улыбнулся советник. — Он теперь вынужден очень взвешенно поступать.

— И это замечательно, — растянул Луи свои тонкие губы в ехидной улыбке. — Так что там?

— Его супруга все-таки родила ему ребенка. Вторую дочь.

— О том мне известно, — кивнул Луи.

— И они сейчас из-за этого готовят посольство на Русь.

— Из-за этого? Странно. Поясни.

— Они хотят сосватать Анну — младшую дочь Карла — за сына Иоанна, отдав ей в приданное графство Зеландия.

— Что?! — ахнул Луи и задумался.

Для короля Руси это было бы очень выгодным приобретением. Прежде всего из-за того, что открывало для него рабочие контакты с Нидерландами. Там и корабли можно будет строить, и торговою интересную вести.

Это, с одной стороны. А с другой — рискованный шаг. Ведь Иоанн прямой потомок по мужской линии Рюрика — варварского короля Фризии. То есть, в отличие от Валуа или Габсбургов, природный наследник и монарх этих земель. Что опасно. Очень опасно. Он же может пожелать большего и, что самое страшное, Нидерланды могут его в этом поддержать.

— Говорят Фридрих III очень сильно напуган.

— А он-то чего переживает?

— Его сын был в битве при Вильно и впечатлен Иоанном, называя его Александром Македонским наших дней. Да и швейцарцы с фламандцами, выкупленные из плена, плодят байки о суровых русских. Так что появление русских рот в Нидерландах, Лотарингии и Бургундии может, по его мнению, изменить весь баланс сил. Он боится, что Иоанн начнет очень сильно влиять на европейскую политику.

— Как будто сейчас он на нее не влияет, — усмехнулся Луи. — Только о нем и разговоров. Вот, в Милане даже правителя свергли из-за него. Еще это послание Папы.