И словно в противовес этой подчеркнутой неухоженности и запущенности карты капитана находились просто в идеальном состоянии – что плоские, бумажные, что трехмерные. Александра потратила не менее получаса, изучая их, а на самом деле просто любуясь, словно совершенными произведениями искусства. Здесь было все – заставы, маршруты патрулей, разбитые лагери, даже отдельные «седла», если требовалось – причем не только свои, но и противника. Неудивительно, что Виктор не злоупотреблял инспекциями владений графа д’Арум – все, что только могло заинтересовать Регента, он мог получить, не выходя из Нового королевского дворца.

При условии, конечно, что карты были достоверны. Впрочем, по собственному опыту управления войсками Александра понимала, что фальсифицировать столь полную картину, да еще и представленную в динамике, – сама по себе задача нетривиальная.

– Позвольте выразить вам свое восхищение, милорд, – проговорила графиня, сворачивая последнюю из трехмерных проекций и поднимая глаза на сидящего напротив капитана. – Работа проделана грандиозная.

– Делается, миледи, – сэр Герберт был весьма доволен полученной похвалой, и даже не думал этого скрывать. – Делается. Изменения в карты вносятся постоянно, дабы не дать им устареть даже на сутки.

– Не могу не одобрить и ваши стратегические решения, – продолжала между тем Александра. – Имеющиеся силы распределены оптимально.

Оптимально – это еще слабо сказано. От схемы построения войск Королевства веяло самой настоящей гениальностью. Смысл некоторых, бесполезных на первый взгляд, рыцарских застав она и сама не сразу уловила, и только по мере ознакомления с полной картиной постепенно приходило осознание их нужности и даже необходимости. Следовало отдать сэру Герберту должное – полководцем он был выдающимся.

– Благодарю, миледи, – польщенный, граф д’Арум сиял, как начищенный золотой рубль.

– Должна признать, что едва противостою искушению немедленно отправиться на облет позиций, – невинным тоном заметила Александра. – Соблазн увидеть это великолепие вблизи – велик…

Самодовольная улыбка разом стерлась с лица рыцаря.

– В самом деле – немедленно? – переспросил он.

– К примеру, в ближайшие дни, – предположила графиня.

– Боюсь, что буду вынужден попытаться вас отговорить от этого предприятия, миледи, – покачал головой сэр Герберт. – Запретить, увы, не вправе, но предупредить – обязан. Сами видите расположение противника. В баронствах неспокойно – разве что за исключением соседних со Столицей систем, да и там у нас не все благополучно. На границах же инциденты случаются почти каждый день. Наши силы и так на пределе, и выделить вам достаточный конвой, чтобы гарантировать безопасность, я не смогу – для этого пришлось бы снимать войска с линии соприкосновения с неприятелем. А Регент, путешествующий без должной охраны, – слишком заманчивая цель для наших врагов.

– Я могла бы отправиться инкогнито, – проговорила Александра.

– Инкогнито? Будьте уверены, миледи, стоит вашему «седлу» пройти Путем, и об этом тут же будет известно и в Штерн, и в Миасс, – невесело усмехнулся капитан. – Королевство, как мне ни печально это признать, буквально кишит шпионами Октагона!

– А я слышала, только за последний месяц Стража разоблачила их дюжину, – заметила графиня.

– Именно так. А сколько еще гуляет на свободе?

– Хорошо, – кивнула Александра. – Вернемся к этому разговору позже.

Инспекция вовсе не входила в ближайшие планы графини – она лишь хотела посмотреть на реакцию капитана. Что ж, посмотрела – и получила примерно то, чего ожидала. Вот только стояло ли за несговорчивостью графа д’Арум желание скрыть истинное положение дел или искренняя забота о безопасности Регента, оставалось пока только гадать.

– Как вам будет угодно, миледи, – с заметным облегчением проговорил сэр Герберт.

– Пока же перенесемся с неспокойной границы в нашу мирную Столицу, – сказала она. – Скажите, милорд, как складывались ваши отношения с сэром Виктором? – спросила Александра в лоб.

Капитан внезапно рассмеялся – и похоже, что искренне.

– Не поверите, миледи: чудесно! Нет, в самом деле: мне отлично работалось с сэром Виктором! Споры, конечно, случались, но это были деловые споры – например, когда мне кровь из носа требовались «седла», а очередная квота почти полностью шла Владыкам – как тут не спорить? Но я вообще человек неконфликтный, когда речь идет о соратниках. Вон, с Мастером Ноем у меня тоже не возникает осложнений: я понимаю его проблемы, он – мои, вместе ищем устраивающее всех решение. И так со всеми, кто по нашу сторону фронта. Вот разве что сэр Павел Зеленый за что-то меня невзлюбил – ума не приложу за что? Впрочем, нет, догадываюсь: вероятно, это просто ревность бывшего рыцаря к действующему.

– Бывших рыцарей не бывает, – заметила графиня почти машинально.

– Бывает, миледи, еще как бывает. Сколько раз я наблюдал такое: потеряет человек «седло» – и все, что-то у него внутри ломается. Вроде по-прежнему храбр, честен, верен долгу, но… бывший. К слову, считаю большой ошибкой комплектование Стражи из рыцарей, утративших «седло», – не раз говорил об этом и сэру Виктору, но у него тут, кажется, было замешано что-то личное. Вину он, что ли, чувствовал перед освобожденными рабами, не знаю… Нет, по-человечески мне их всех безумно жалко, понимаю, что и сам не застрахован от такой судьбы – никто из нас не застрахован, на все воля космоса и хаоса, но руководствоваться все же следует интересами дела, а не эмоциями… Кстати, поскольку у нас с вами зашла речь о Страже, вы уже решили, кого поставить на место сэра Павла? Если нет, у меня в Арум есть отличный кандидат…

– Благодарю, милорд, – немедленно перебила его Александра. – В кандидатах у меня недостатка нет.

– Что ж, мое дело – предложить, – пожал плечами рыцарь.

– Вы ведь знали сэра Виктора еще с Безвременья? – вернула разговор в некстати покинутое им русло графиня.

– Совершенно верно, миледи. Когда Владыки одержали верх, я с отрядом укрылся в Заокраинных Провинциях. Совсем небольшим отрядом – не то что был у барона Савосского. Тот гордо именовал себя повстанцем, мы же честно называли себя разбойниками. В самом деле, какие из нас были повстанцы? У восстания должна быть программа, цель, а мы просто выживали… Вот тогда на контакт со мной и вышел сэр Виктор. Надо сказать, какое-то время, в наивности своей, я полагал, что завербовал в его лице агента в драконьей крови. Смешно! На самом деле это я, сэр Анжел и прочие разбойничьи атаманы были не кем иным, как его агентами! Кое-что я начал подозревать лишь после разгрома Убежища барона Савосского. Тогда я прервал все контакты с сэром Виктором – и по странному совпадению сразу же у моего отряда начались неприятности. Владыки принялись гонять нас по Окраине, как наплитанский кролик добычу, и непременно додавили бы, не случись провозглашения Нового Королевства. Тут на меня снова вышел сэр Виктор – не знаю уж, как ему это удалось, – и пригласил в Столицу. Не сразу на должность капитана – поначалу ее занимал сэр Симон, барон Жосский, но, к несчастью, он погиб в одном из первых же боестолкновений, и капитаном стал ваш покорный слуга. Так с тех пор и несу на себе это бремя, миледи.

– И, несмотря на все ваши злоключения, ненависти к Владыкам, подобно той, что испытывает сэр Павел, я в вас не вижу, – заметила она.

– Ненависти? – поднял брови капитан. – Помилуйте, миледи, о какой ненависти может идти речь? Сэр Павел – понятно, он не может простить Драконам ни жены, ни «седла», ни собственного унижения. Я – другое дело. До реконкисты я был простым рыцарем, не выслужился даже в баннереты. Максимум, на что мог рассчитывать к концу жизни, – возглавить отряд какого-нибудь захудалого барона. Оставив службу по старческой немощи, жениться на испачканной землей крестьянке – а кто еще пойдет за старика? – и передать в наследство сыну – если по милости космоса удастся им обзавестись – лишь «седло» и кортик. Но пришли Владыки – и вот я королевский капитан, более того, граф… – его пальцы коснулись драгоценного венца на голове. – Нет, поймите меня правильно, миледи, я вовсе не такой олух, каким, наверное, иногда кажусь, и прекрасно понимаю, что этот мой титул – не чета старым, таким, как ваш, например. Но графская корона для меня – не просто дорогая, любезная сердцу игрушка. Там, наверху, – он ткнул пальцем куда-то в потолок, – она мне необходима не меньше, чем «седло». Видели бы вы, миледи, что за шваль получила от нас баронские титулы в обмен на свою лояльность! Фермеры, торгаши, ростовщики… Но теперь каждый из них – Ваша Милость, с простым рыцарем иначе чем через губу и не разговаривает. А вот граф для них – авторитет, Сиятельство. Сразу вся спесь слетает. Сэр Виктор, кстати, прекрасно это понимал.