– Соль на рану, говорите? – пробормотал офицер, похоже, не особо вслушиваясь во все, что молодой рыцарь наговорил затем. – Какую рану вы имеете в виду? Колотую? Резаную? – спросил он внезапно, делая шаг к Эдуарду.

– Ну, это же просто выражение такое… – опешил тот. – Не травите душу, значит – сам переживаю…

– Выражение, – кивнул Фертор. – Просто выражение. Знаете, всадник, не нравятся мне что-то такие выражения. Особенно когда они вдруг становятся реальностью.

– Реальностью? – нахмурился молодой рыцарь. – Что вы имеете в виду?

– А вы не знаете? – снова подался вперед офицер.

– Нет, извольте пояснить.

– Всему свое время, – буркнул стражник. – Пока же прошу вас: постарайтесь припомнить все, что вы делали вчера по окончании турнира. В мельчайших подробностях, пожалуйста.

– Не очень понимаю смысл ваших вопросов, – недовольно проговорил Эдуард. – Но извольте, благо, и припоминать-то особо нечего. Сразу же после финиша, поставив «седло» и карету на стоянку, я направился сюда, где и находился почти до ужина. Надо признать, настроение у меня было препаршивое, делать ничего не хотелось – я и не делал, просто лежал на кровати. Однако потом все же прогулялся до станции, поинтересовался контрактами, но мне сказали, что новые предложения поступят только с утра…

– Кто сказал? – уточнил Фертор.

– Какой-то всадник у табло, я не знаю его имени. В первый раз его видел.

– С кем еще вы общались на станции? – задал новый вопрос центурион.

– Да особо ни с кем… Может, перекинулся парой фраз с кем-нибудь, точно не помню. Поймите, никакого желания вести светские беседы у меня не было, переживал из-за проигрыша!

– Хорошо, – принял этот ответ офицер. – И куда же вы пошли потом?

– Вернулся сюда. Зашел за Францем, – он мотнул головой в сторону юноши на табурете, – и девочками – и мы пошли на ужин.

– Сразу же – на ужин?

– Ну… Не совсем сразу, – признался Эдуард после небольшой паузы. – Сначала мы переговорили с Францем.

– О чем?

– Да так… – молодой рыцарь почувствовал, что ступает ногой на скользкую почву: книгочея могли уже спрашивать о том разговоре, и одному космосу ведомо, что тот успел наплести. – Обсуждали дальнейшие планы, – глядя прямо в лицо офицеру – дабы избежать малейшего соблазна встретиться глазами с Францем в немом вопросе и тем самым выдать себя с потрохами, – проговорил Эдуард. – Ни к чему конкретному, вроде, не пришли… Честно признаться, детали я не слишком хорошо помню: был не в духе. Кажется, я даже сорвался на Франца… – а вот эта идея была неплохая: стюард вполне мог бы умолчать о проявленной всадником несдержанности – из гордости или, наоборот, чуткости. А теперь, если что, подтвердит. – Ну а после мы пошли на ужин, – закончил молодой рыцарь.

– То есть, помимо станции, вы вчера никуда из мансиона не ходили, – подытожил офицер.

– После турнира – никуда, – заверил Эдуард.

– Ясно. Полагаю, излишне спрашивать, были ли вы знакомы с всадником Ярославом?

– Ну, я бы не назвал это прямо уж знакомством, – поморщился молодой рыцарь, отметив про себя, что стражник говорил о Ярославе в прошедшем времени. – Мы оба участвовали в турнире, но обменялись разве что дюжиной слов после финиша. Не самых любезных, надо признать, но тут уж, как говорится, что было – то было. С тех пор я его не видел.

– Но хотели увидеть? – тут же спросил Фертор. – Иначе зачем поручили своему стюарду выяснить его адрес?

– Это он вам сказал? – повернулся Эдуард к книгочею. Тот коротко моргнул обоими глазами, что, вероятно, могло означать «да». А могло и не означать.

– Не важно, кто сказал, я вас сейчас спрашиваю! – отрезал офицер.

– Может, и просил, – буркнул молодой рыцарь. – В азарте после гонки. Была мысль переговорить на предмет уступки контракта. Я говорил уже: терпеть не могу проигрывать. Не вышло обогнать – подумал перекупить. А что тут такого? – запальчиво бросил он.

– И, получив адрес, вы отправились в мансион Юлия? – задал вопрос стражник.

– Да не был я ни у какого Юлия! – взорвался Эдуард. – Не был! И с Ярославом вашим не говорил: как только остыл немного после финиша, понял: не уступит он контракт! Да и было бы из-за чего унижаться! Контракт – дерьмо, я и заявку-то подал, не разобравшись!

– Унижаться вам не хотелось, – констатировал Фертор. – Поэтому вы и решили его убить?

– Кого? – сделал вид, что не понял вопроса, молодой рыцарь.

– Всадника Ярослава.

– Скажете тоже – убить! – усмехнулся молодой рыцарь. Он давно ждал прямого вопроса и неплохо продумал свою первую реакцию. – Согласен, моя финишная посадка была резковата, но если это кому-то и грозило, то лишь мне самому и моим людям в карете. Всадник Ярослав никак не мог пострадать!

– При посадке – нет, – согласился офицер. – Но не потом, в мансионе, когда вы его ударили кортиком в грудь.

– Что? – осекся Эдуард. – Кого я чем ударил?

– Всадника Ярослава. Кортиком – во времена Королевства все всадники носили такие. Некоторые до сих пор носят по старой памяти – ума не приложу, почему это не запретили. Вы ведь тоже были раньше королевским рыцарем? – спросил он.

– Ну, был, – не стал отрицать он. – Да, почитай, каждый второй из нынешних караванщиков получил свое «седло» до реконкисты. И что с того?

– И вы носите кортик?

– Ношу.

– Покажите, пожалуйста.

Откинув полу плаща, Эдуард продемонстрировал оружие на поясе.

– Позволите взглянуть поближе? – протянул руку Фертор.

После секундного колебания – вероятность того, что провинциальный стражник опознает «драконий коготь» была невелика, но все же существовала – молодой рыцарь извлек кортик из ножен, перехватил за лезвие и протянул офицеру рукоятью вперед.

– В былые времена такую просьбу сочли бы оскорблением, – заметил он при этом.

– Это была не просьба, – ледяным тоном заявил центурион.

– Осторожно, он чрезвычайно острый, – предостерег Эдуард.

– Да, я вижу. С вашего позволения, пока оставлю его у себя, – он небрежно положил «драконий коготь» на подоконник возле бумаг писца.

Спорить молодой рыцарь не решился, хотя, возможно, и следовало бы для пущего правдоподобия.

– Есть у вас еще какое-нибудь оружие? – спросил тем временем офицер.

– Нет, – развел руками молодой рыцарь. Все-таки правильно он сделал, оставив разрядник Саше. Да, прими дело крутой оборот, при помощи того легко можно было бы пробиться к «седлу» и взлететь, но что дальше? Это не Кар, здесь полно орбитальных застав. Уйти ему все равно не дадут. К тому же, побег поставит жирный крест на успехе миссии. Возвращаться тоже некуда: Убежище пало… В такой ситуации в общении с городской когортой разрядник становился, скорее, обузой, чем подспорьем.

– Что ж, поговорим начистоту, – вновь заговорил Фертор. – Вчера в своей комнате в мансионе Юлия был убит всадник Ярослав. Зарезан ударом в грудь. Произошло это приблизительно от четырех до восьми часов пополудни. В этот период укладывается, хотя и на самой грани, время вашей так называемой прогулки на станцию – оно нам известно благодаря показаниям прокуратора Ганса, видевшего, как вы уходили из мансиона и как потом возвращались. Укладывается в него и время отсутствия вашего стюарда Франца. Свидетель – слуга в мансионе Юлия – видел, как к Ярославу заходил какой-то всадник. Лица его он не рассмотрел – тот был в капюшоне – но обратил внимание на плащ. Мне известно, что по вашему поручению стюард Франц выяснил адрес всадника Ярослава на Таганне. Мне также известно, что у вас имелся мотив: в случае смерти Ярослава к вам переходило право заключения контракта с публиканом Фульвием, ради которого вы готовы были рисковать жизнью – не только своей, но и своей дочери. Единственное, что мне пока неизвестно, это то, сами вы убили Ярослава, или это сделал ваш стюард, воспользовавшийся для маскировки вашим плащом. В любом случае я намерен арестовать вас обоих до окончания расследования. Стража! – крикнул он громко.

Его вооруженные подчиненные ворвались в комнату столь резво, что, окажись у Эдуарда его разрядник и взбреди молодому рыцарю в голову его применить, далеко не факт, что он успел бы выхватить оружие из кобуры.