Девочка поникла, спрятав лицо на груди у книгочея. Но, к удивлению Эдуарда, не сдалась.

– Если надо, я могу вообще из кареты не выходить… – срывающимся голосом проговорила она.

– Но зачем?! – патетически воздев руки к потолку, возопил молодой рыцарь. – Неужели это лучше, чем вернуться в Убежище?!

– Лучше, – негромко, но уверенно заявила Саша.

– Чем? Чем лучше?

– Чем в Убежище.

Из горла Эдуарда вырвалось нечто среднее между выдохом и утробным рыком. В испуге Саша постаралась еще крепче прижаться к Францу, так что бедный юноша вынужден был даже отставить ногу назад, чтобы не упасть. Ну и поделом – сам напросился!

– Сэр Эдуард, – проговорил книгочей, вновь обретя равновесие. – Выйдем на минуту в тамбур?

– Туда я и собираюсь, – буркнул молодой рыцарь. – А оттуда – в «седло».

– Да погодите вы со своим «седлом», – отмахнулся юноша, позволив себе слегка поморщиться. – Успеете еще налетаться. Надо переговорить.

Несколько секунд Эдуард раздумывал.

– Будь по-вашему, – кивнул он затем. – Идемте.

– Саша не хочет возвращаться в Убежище, – произнес Франц, когда дверь салона закрылась за ними.

– Представьте себе, я вижу, – раздраженно бросил молодой рыцарь.

– Она просто в ужасе от одной мысли о возвращении…

– Я вижу – и что?

– Вас это не удивляет, сэр Эдуард?

– Удивляет, – кивнул он. – Меня много что удивляет. Удивляет, как ей удалось сбежать из-под надзора леди Матильды. Удивляет, как они так ловко оказались в карете. А еще удивляет, почему, обнаружив, что дверь уборной заперта, вы спокойно сидели, каждую минуту рискуя оконфузиться, а не связались со мной немедленно! – с вызовом добавил он.

– Вы подозреваете, что я был в сговоре с нашими девочками? – обезоруживающе улыбнулся Франц.

– Нет, – покачал головой Эдуард, не желая пока выдвигать никаких обвинений. – Просто удивляюсь.

– А что бы вы смогли сделать, свяжись я с вами? Разблокировали бы мне дверь, не покидая «седла»? Пришли мне на помощь, проскочив через вакуум? Или устроили ради меня внеочередной привал?

– Но… – стушевался молодой рыцарь. Собеседник был совершенно прав: решить его проблему в полете он бы никак не сумел.

– Вот я и не стал вас зря беспокоить, – закончил книгочей. – Спросите прямо: знал ли я, что в уборной прячется Саша? Нет, не знал. Догадывался ли о чем-то подобном? Теперь, кстати, думаю, что должен был догадываться, но тогда, признаюсь, все мои мысли были заняты тем, как, избежав позора, дожить до посадки. Так что вот так. А теперь – о Саше. Посмотрите на нее: она же до смерти напугана перспективой вернуться назад. Неужели вам ее не жаль?

– Жаль? – переспросил Эдуард, вновь обретая твердую почву под ногами. – Кажется, брат Франц, этот вопрос мы с вами уже как-то обсуждали. Мне, может быть, жаль или не жаль, ей может быть страшно, грустно или весело – но это ровным счетом ничего не меняет ни для меня, ни для нее. Ее судьба предрешена, и ничего с этим не поделать. Да и не нужно ничего делать – просто следовать велению долга. Поэтому мы вернемся в Убежище, где Саша продолжит готовиться к своей миссии, ну а мы с вами снова займемся своей.

– Но ведь даже нет гарантий, что она в самом деле принцесса! – воскликнул юноша. – Всего лишь одна из четырех претенденток! Вторая, кстати, как я понимаю, тоже сейчас здесь.

– Изабеллу тоже необходимо вернуть, – согласился молодой рыцарь. – Но вообще, что касается всей этой карусели с претендентками, я верю сэру Гуго, который не сомневался в Саше, и документам, которые видел собственными глазами. А не фантазиям сэра Павла Кольского и бродящим в народе скабрезным байкам. Для меня Саша – принцесса, и моя задача, как и в прошлый раз, проста – доставить ее в Убежище. Так я и сделаю. И не спрашивайте меня, что будет потом. Потом – это потом. Может быть, мы пойдем всеми силами на штурм Столицы, может быть, отыщем с вами Третью Верфь, может быть, еще что-нибудь – как космос решит.

Но сейчас – возвращаемся в Убежище. И чтобы вы понимали, брат Франц: мы туда вернемся, даже если для этого мне придется их двоих связать и положить на багажную полку. Или даже троих… – добавил он, в упор глядя на собеседника.

– Вот как? – улыбнулся юноша. – А вы уверены, что справитесь, сэр Эдуард?

– Я готов попытаться, – бросил молодой рыцарь, как бы невзначай запуская руку под плащ и нащупывая пальцами торчащую из кобуры рукоять разрядника.

– Что ж, полагаю, до этого не дойдет, – поспешил разрядить обстановку книгочей. – И все же, может быть, хотя бы поинтересуемся у Саши, что именно ее так пугает в самой идее возвращения?

– Я спрашивал, – буркнул Эдуард. Рука его так пока и оставалась под плащом. На всякий случай. – Она не говорит.

– Давайте, может, я спрошу? – предложил юноша.

– Попробуйте, – пожал плечами молодой рыцарь. – Но это все равно ничего не изменит.

– Как знать? – покачал головой книгочей. – Ну так что, идем в салон?

– После вас, брат Франц.

Когда они вернулись, девочки сидели на диванчике, что-то вполголоса обсуждая между собой. При появлении Эдуарда с Францем они тут же прервали свой разговор и обернулись к вошедшим. В глазах Саши испуг соседствовал с робкой надеждой, взгляд Изабеллы не выражал ничего, кроме страха.

– Саша, – юноша пересек салон и опустился на сиденье рядом с девочкой, – расскажи нам, пожалуйста, что такого произошло в Убежище, что вы решили сбежать?

– Ничего не произошло, – хмуро проговорила та.

– Видишь ли, если и в самом деле ничего, то сэр Эдуард прав: вам необходимо вернуться, – сказал Франц.

– Нет, – упрямо мотнула головой Саша. – Нет!

– Тебя там кто-то обидел? – не отступал книгочей. – Кто?

Девочка не ответила.

– Это леди Матильда? – предположил юноша. – Мне она показалась довольно-таки суровой особой. А тебе?

– Нет, – снова мотнула головой Саша. – Она строгая, да, но незлая.

– А кто злой? – ухватился за высунувшийся кончик ниточки Франц.

Насупившись, девочка промолчала. Ниточка оборвалась, толком не размотавшись.

– Пойми, если ты не поможешь мне во всем разобраться, нам точно придется вернуться, – продолжил свои увещевания книгочей.

– Нет, – Саша по-прежнему была лаконична.

– Ну что ж… – вздохнул юноша, делая попытку подняться. – Эдуард не понял, действительную или мнимую, – но девочка схватила его за руку и удержала на диване. Франц повернулся к ней, очевидно, ожидая продолжения, но слов за действиями не последовало. – Что случилось, Саша? – начал он снова.

– Это все Кристина! – Саша так рта и не раскрыла – заговорила, внезапно вскочив со своего места, Изабелла. – Они с Бетти издевались над ней! Да! Как до этого надо мной!

– Бетти – это такая шпингалетка? – с усмешкой поинтересовался от двери Эдуард, но Франц, не оборачиваясь, резко махнул на него рукой, и молодой рыцарь умолк, дабы не мешать.

– Продолжай, пожалуйста, – обратился юноша к Изабелле.

– Они все время ее обижали! – заявила та. – Смеялись, обзывали по-всякому… А потом вообще написали ей на лбу…

– Не надо, – остановила ее Саша, хватая второй рукой за рукав ночной сорочки – первой девочка так и держала Франца. – Не говори, что!

– Нехорошее слово написали! – закончила асата. – Несмываемой тушью!

Что ж, теперь, по крайней мере, стало понятно, откуда эти ранки у Саши на лице.

– Леди Матильда дала мне лосьон, и все оттерлось, – сказала тем временем Саша. – Только лосьон кончился. Пусть теперь Кристина попрыгает!

Было не очень понятно, почему отсутствие лосьона должно стать проблемой для Кристины, если надпись оттирала Саша, но Эдуард решил пока больше не перебивать – кажется, картина понемногу начинала проясняться.

– Если мы вернемся, Кристина ее убьет! – заявила между тем Изабелла. – И меня тоже – за то, что я ей помогла.

– Эта Кристина – она такая опасная? – без малейшей доли иронии в голосе спросил Франц.

Обе девочки дружно кивнули.