— Нет, но какая активная девчонка! Как она не устает всюду совать свой нос?.. В ней гибнет настоящий общественный деятель!

Им обоим лишь спустя время удалось сосредоточиться и войти в состояние, нужное для эффективной медитации. Илья пока с трудом понимал, почему надо медитировать чуть ли не каждый божий день, но здесь приходилось верить учебнику и учительнице, суровой, жесткой, волевой. Она хоть и не обладала угрожающей внешностью, была изящна, манерна и церемонна, без труда держала класс в жестких руках. Почему-то в ее присутствии теперь даже Ферранайр и Искра, не стеснявшиеся отпускать замечания в адрес одноклассников в присутствии многих других учителей, держались тише воды, ниже травы.

Точно так же она всех, всех без исключения умела заставить отлично заниматься или, по крайней мере, стараться. Большинство уже поняло, что энергоразвитие — это чрезвычайно важно, потому что на него, словно на фундамент, должны были лечь все остальные навыки. Кто-то понимал — если не «подготовить почву» упражнениями, магические навыки просто не усвоятся, и прощал учительнице твердость и придирчивость. Кто-то просто был вынужден усердствовать, потому что заявить госпоже Оринет: «Я не сделал задание, так получилось!», или внаглую сачковать на уроке попросту немыслимо.

В конце урока, когда выдавалось домашнее задание, а также оценки за самостоятельную работу, в класс вступила госпожа Гвелледан Уин Нуар, директор школы. Невысокая, очень спокойная и сдержанная, она выглядела и двигалась так, что класс будто в едином порыве вскочил на ноги и замер, ожидая разрешения сесть. Женщина поприветствовала коллегу, учеников, и, взглянув на Илью, жестом попросила его выйти в коридор.

— Как ваши успехи? — осведомилась она у напрягшегося юноши, который ждал серьезной головомойки (ну по какой еще, в самом деле, причине директор может явиться в класс посреди урока…).

— Спасибо, неплохо.

— Госпожа Оринет отзывается о вас очень одобрительно. Впрочем, как и мастер. Если вы будете продолжать так же, как начали, вас ждет прекрасная карьера.

Директриса внимательно смотрела на него своими бархатными глубокими глазами, и Илье стало не по себе. Вроде, его не ругали, даже хвалили, однако он ощущал какое-то предостережение в ее словах. Может, дело было во взгляде, но молодой человек засомневался — а не в курсе ли она, что ученик скрывает от мастера часть происходящих с ним странностей?

Как бы там ни было, юноша подавил желание признаться в своей способности видеть следы заклинаний, а также слышать чужой разговор на расстоянии и даже, кажется, в другое время, нежели тот происходил.

— Я буду стараться, — выдавил он из себя.

— И — самое главное — я прошу вас быть внимательнее к себе. Со многими будущими магами в процессе обучения происходят необычные вещи, и только опытный специалист способен разобраться в этих странностях, решить, что безопасно, а что свидетельствует об определенных проблемах.

— Какие странные вещи? Ну… например?..

— Всякое бывает, — Гвелледан задумчиво повела точеным подбородком. — Наиболее часто встречающиеся странности связаны со спонтанным проявлением магических способностей. Если вы зададите более конкретный вопрос, я смогу ответить точнее.

— Я… Я просто поинтересовался. Ну, в принципе. Чтоб знать.

— Понимаю. Хорошо, идите. Но имейте в виду — первые три года обучения магии к себе и всем странностям в себе надо быть очень внимательным. И если определенные проблемы встречаешь в самом начале пути, какова бы ни была причина их возникновения, надо быть во много раз бдительнее… Вы хотите о чем-то спросить?

— Да… То есть… Когда меня принимали в школу, ведь никто не проверял, есть ли у меня способности. А теперь выяснилось, что есть какие-то проблемы…

— И что же? — корректно уточнила госпожа Гвелледан, не дождавшись продолжения.

— Так, может, мои способности к магии не так и велики, как я надеялся?

— Вы делаете такой вывод, исходя из того, что развитие у вас идет несколько иначе, чем у других? Поверьте, это отнюдь не показатель. Программа обучения и примерные темпы развития рассчитаны на средних людей со средними способностями, средними показателями, средними интересами и предрасположенностями. Не на реальных, а на предполагаемых людей, понимаете? Однако реальные люди сильно отличаются от предположений и расчетов. Понимаете?

— Да, вполне…

— Я думаю, вам не следует волноваться. Поверьте, если б у вас не было способностей, это выяснилось бы в первые же дни. Однако ни у кого из учителей не возникает сомнений, способны ли вы обучаться в Уинхалле. Так что занимайтесь спокойно, ни о чем не беспокоясь, — она кивнула. — Идите.

Почему-то именно слова директрисы успокоили его по-настоящему. Он даже не задался вопросом, почему же все-таки она потратила на него часть своего времени, видимо, плотно занятого делами школы, потому что, в отличие от директоров известных юноше школ Дневной стороны, госпожа Гвелледан сама никаких уроков не вела. Облегчение, что его ни за что не ругали, и ни в чем не уличали, оказалось сильнее любопытства и дотошности.

Он вернулся в класс, чтоб собрать свои тетради и книги, и вместе с остальными одноклассниками идти на следующий урок. Сергей, уже сложивший свои тетради, теперь хлопотал над вещами друга. Заметив его, встревожено нахмурился. Друг незаметно показал ему большой палец, мол, все в ажуре, не волнуйся.

— Я вижу, тебе уже и директор пытается мозги вправить! — заметил Ирбал (предварительно покрутив головой и убедившись, что ни госпожи Оринет, ни ее помощниц рядом нет). — Что, за тебя так много заплачено, что тебя никак не хотят выгонять? Надеются, что хороший втык тебе поможет? Пусть не надеются.

— Интересно, почему это тебя так волнует моя скромная особа? — задумчиво произнес Илья. — Прямо ни есть, ни спать не можешь — только и смотришь, как у меня идут дела. Это неспроста…

— Вообще, не желаю учиться вместе со всякой шушерой, вроде тебя! Буду очень рад, когда тебя наконец вышвырнут отсюда…

— О, я тоже не горю желанием учиться со всякой шушерой, вроде тебя. Поэтому мне на твои успехи в учебе наплевать. И на тебя — тоже.

И, подхватив свою сумку, вышел из класса, надеясь нагнать Мирним в коридоре, чтоб пригласить ее на прогулку.

Правда, перехватить ее до урока истории не успел.

— Классно ты ему врезал! — одобрил Сергей.

— В смысле — «врезал»?

— Он уж прямо позеленел…

— Да ну его, в самом деле… Ну что, сегодня вечером ты на фехтование идешь?

— А как же! — и друзья занялись обсуждением более насущных вопросов своей жизни — проверочной работы до истории, домашнего задания по алхимии и материаловедению, а также необходимость купить кое-что для себя в Уинхалле, коль скоро Динн-Бег перевел им обоим на карточки по пятьдесят рубинов и пообещал через неделю выплатить весь долг сполна.

— Я ближайшее воскресенье тоже хочу провести с Мирним, — объяснил Илья.

— Это я понимаю. Мы же можем сначала все вместе закупить в торговом центре необходимое для занятий, а потом вы пойдете по своим делам. Ну, и я найду чем заняться. Кстати, в воскресенье в город приезжает труппа «Жонглеры иллюзий», я хочу посмотреть. Они мастера разыгрывать сценки из истории, схватки там, сражения!.. Это их конек. Мирним вряд ли будет интересно.

— Я ее спрошу…

— Тишина в классе! — жестко потребовала Ирвет, учительница истории. — Берем тетради для проверочных работ, записываем задание!

От планов на выходные пришлось отвлечься. Покусывая кончик ручки, юноша старательно вспоминал имена и даты, время от времени украдкой пытался заглянуть в тетрадку Сереги, тоже мучившегося над каким-то историческим фактом. Но под взглядом учительницы это оказалось затруднительно. Мама Мирним не отличалась теми педагогическими талантами, что госпожа Оринет, но тоже способна была держать класс в руках.

Выходных ждали с нетерпением не только Илья с Сергеем, но и многие другие ученики. В Уинхалле планировалось гуляние и ежегодная ярмарка, где должны были торговать как местными изделиями, так и привозными чародейскими диковинками. Разумеется, большинство надеялось если не присмотреть себе какую-нибудь необычную магическую штуковину, то хотя бы полюбоваться на них. Поэтому, вечером в пятницу, когда во время ужина, прямо в столовой, мастер объявил, что отпуска в город не будет, это стало для школьников потрясением, словно гром среди ясного неба.