– Тридцать девять, – показав на следующую композицию из нескольких фигур, ответил Сэм.

Дошли до нее мы молча. Я думала об устойчивой обманчивости сложившегося мнения – для меня граф был повесой. Все остальное надежно скрывалось за этим словом. Тот факт, что по делам службы пересекаться нам не приходилось, меня не оправдывал. Опасная беспечность.

– Он есть в отчете у Виля, – предупредила я Сэма. Данные, собранные после обработки личных дел сотрудников посольства, он еще не видел.

– Гляну утром, – кивнул Самюэль. – Не знаешь, что это такое? – склонив голову, словно это могло помочь, поинтересовался он спустя минуту.

– Надеюсь, не то, о чем я подумала, – засмеялась я, разглядывая нечто, очень похожее то ли на сплетение двух деревьев под порывами штормового ветра, то ли… Представить себе, что можно любить друг друга в подобной позе, у меня не получалось.

– Именно то, о чем ты подумала, – прочитав надпись на табличке рядом с композицией, заверил меня Сэм. – «Порочная страсть». О любви двух благородных мужчин к юной девушке. – Он посмотрел на меня… многозначительно и добавил: – Только для избранных.

– Вот как! – глубокомысленно протянула я, сдерживая улыбку. – И кто же будет определять этих избранных?

– Хочешь посетить? – поинтересовался у меня подошедший Энгин.

Вильен, узнав, что его помощь не потребуется, предпочел остаться в департаменте.

– Не уверена, – улыбаясь, качнула я головой. – Как Аннет?

– Как и договорились, – заверил он меня. – Извините…

Исчез он раньше, чем я успела что-либо сказать. Причина бегства стала понятна уже через секунду. По аллее к нам со стороны террасы шествовали граф Штудер, та самая Аннет, о которой я только что спрашивала и… маменька моего друга.

– Начинается, – чуть слышно произнес Сэм, разворачиваясь. Дождался, когда подойдут ближе и остановятся. – Ваша младшая дочь, граф, не менее прекрасна, чем Мари, – с легким оттенком восторга произнес он, медленно поднеся руку молодой особы к губам.

Та зарделась, но как-то озорно, словно точно зная цену его словам.

А я, не упустив возможности, внимательно рассматривала девушку.

Не очень высока, стройна, но не так, чтобы уж совсем до тщедушности, скорее уж говоря о хороших физических данных. Она ничем не напоминала красавиц из султаната, но ощущение опасности от нее исходило похожее.

Все менялось, когда удавалось посмотреть в ее каре-зеленые глаза. Стремление жить ярко, насыщенно билось в них неукротимым ключом.

Что ж, Паррей-старший был прав, когда решил прибрать ее для своего ведомства. Если и таланты Аннет соответствовали его словам, то барышня была просто находкой. Поверить, что вот это – открытое и любознательное существо способно разыскивать и вскрывать самые замысловатые тайники, даже при самом богатом воображении не могло бы прийти мне в голову.

– Мы вас искали, чтобы сказать…

Я слегка напряглась, но Сэм, отпустив руку Аннет, как-то неожиданно застенчиво улыбнулся маменьке, заставив ее сделать короткую паузу, которой он и воспользовался:

– Я понимаю, что не время и не место говорить об этом, но… – Он схватил ладонь Эммы Джакс, поднес ее к лицу, прижал к щеке. Посмотрел на меня… в его глазах застыло блаженство. – Матушка… Анастасия…

Его голос срывался, приковывая к себе. И сам он был таким счастливым… До какого-то безумия, до невозможности держать это в себе, до неистребимого желания поделиться своими чувствами со всеми и с каждым…

Об актерских данных Самюэля Джакса мне было хорошо известно. Так что я на этот крючок не попалась, пусть и вынуждена была подыграть, скромно опустив взгляд.

– Что – Анастасия? – четко следуя плану Сэма, была вынуждена спросить его маменька.

– Матушка! – Он поцеловал ее руку, вновь посмотрел на меня…

Мне даже стало неловко, столько нежности было в его глазах. Нежности, доставшейся не по праву…

В тот момент было не важно, по праву или нет, мне все равно было приятно.

– Матушка! – повторил он с той же экспрессией. – Анастасия согласилась стать моей женой…

Аннет великолепно владела собой, но в это мгновение ее злость была похожа на удар клинком. В самое сердце. Мое!

Удивляться не стоило. После всего, что Энгин рассказал ей обо мне, другого ждать и не стоило.

План был прост по своей сути и надежен. Для Аннет я была шпионкой, добывающей сведения в интересах империи Ровелин. Князь – связным, которому я передала записку с местом и временем встречи. Ее задачей было заполучить бумаги, которые я для него приготовила.

То, что это будет безобидное письмо, в котором я прошу Северова осветить некоторые моменты жизни Ольги Вертановой, известно ей не было. О том, что на нем будет стоять защита третьего уровня, тоже.

Все остальное – проблемы самого Энгина. На мне была лишь необходимость обеспечить происшествию определенную публичность.

– Анастасия? – растерянно посмотрела на меня графиня.

Ее обескураженность длилась недолго, уже через мгновение в ее глазах начал проявляться холод…

– Матушка! – вновь перехватил внимание графини Сэм. Переигрывал, но тут уж было не до идеального исполнения. – Граф, – он развернулся к графу Штудеру, – вы ведь нас извините. Я должен сказать об этом отцу.

– Конечно, виконт, – в отличие от Эммы Джакс, этот сумел сдержать свои чувства. И даже отступил в сторону, прихватив под локоток дочь, чтобы дать нам пройти.

Последнее, что я увидела, презрительный взгляд Аннет.

Что ж… с этим старший Паррей тоже угадал. Ненавидеть эта девушка умела. Ненавидеть и… мстить.

Все это было в ее глазах.

– Я прошу простить, граф, – обратилась я к отцу Самюэля. Находились мы в его кабинете. Вместе с Сэмом и его маменькой, – но, кажется, ваш сын неправильно меня понял.

– Настя! – выдохнул Сэм, демонстрируя полное непонимание.

Я коротко посмотрела на него… грустно, насколько это было возможно:

– Я не дала окончательного ответа. Лишь пообещала подумать, – продолжила я тем не менее достаточно твердо. – Пожала плечами: – Мне искренне жаль.

– Настя…

Трагические роли другу удивительно шли. В них он мог полностью реализовать свой актерский талант.

Вряд ли граф Джакс об этом не знал.

– Сэм… – нежно посмотрела я на него, поймав гневный взгляд Эммы.

Не любила я ее. За Самюэля. За Лалу, которую она не защитила. За ее младшенького… выросшего отъявленным подонком.

Сэму я об этом не говорила – его семья, его жизнь, но старалась помочь, когда требовалась моя поддержка.

– Я все понял, – кивнул Эдгар, одарив своим вниманием поочередно меня и Сэма. – Эмма, ты не могла бы оставить нас одних?

– Эдгар! – вскинулась она, но тут же, высоко подняв голову, направилась к выходу.

– Ну а теперь рассказывайте, – жестко потребовал граф, как только за его супругой закрылась тяжелая дубовая дверь.

– Что рассказывать? – посмотрел на него с недоумением Сэм.

Я предпочла пока помолчать. Этот вариант мы в нашем плане предусмотрели, друг предупредил, что возьмет все на себя.

– Зачем тебе потребовалось говорить, что Анастасия согласилась стать твоей женой? – проявил терпение граф.

– Но я был уверен… – протянул растерянно Сэм. Посмотрел на меня, словно прося подтвердить…

Даже не собиралась!

– А вы что скажете, госпожа Волконская? – последовал его примеру граф.

– Я? – уточнила я. – Это просто недоразумение.

– Недоразумение? – переспросил граф, поднимаясь из массивного кресла. Встав, обошел стол, остановившись напротив Сэма. – Может, мне пригласить Елизавету Николаевну? Думаю, она поможет разобраться с этим вопросом.

– Матушке известно об отношении Сэма ко мне, – потупила я взор. – Она сказала, что это только наше решение.

– Оказывается, все еще более интересно, чем кажется на первый взгляд, – усмехнулся граф. – Надеюсь, вы точно знаете, что делаете, – продолжил он, глядя на Самюэля.

Задумчивость, которая нашла отражение в выражении его лица, мне очень не понравилась. В том, что не ошиблась, убедилась уже спустя мгновение.