Глава 3

— Есть два основных подхода, — продолжил инструктор Варан, — Первый заключается в том, что ты выстраиваешь для себя рассуждение, которое оправдывает убийство, как помощь. Скажем, помощь в избавлении от телесности. Ведь жизнь — это боль и страдание. Смерть избавляет от боли и страданий.

— Какое-то кривое рассуждение, — возразил один из переселенцев-новобранцев, — Каждый сам волен решать, нравится ему жить или нет.

— А это не важно, — возразил инструктор, — Если сам ты себя убедил, что желаешь магу добра, он увидит только твою доброжелательность и не воспримет, как опасность.

Мне почему-то сразу вспомнился Чарли Спайдер. Тот тоже отдавал приказ меня убить с улыбочкой на лице. Наверное тоже думал, что делает для меня что-то хорошее. Из Чарли вышел бы неплохой убийца магов.

— А второй способ?

— Второй способ потруднее, зато работает лучше первого. Он заключается в том, чтобы вообще не думать о маге.

— Как это можно вообще не думать о маге, если я иду его убивать?

— Ты его просто обезличиваешь. Он превращается для тебя в часть окружающего ландшафта. Действуешь как-бы мимодумно, — Варан немного подумал, подбирая подходящее сравнение, — Вот идешь по улице… подул ветер или пошел дождь… ты мимодумно накинул на голову капюшон и все, проблема с дождиком решена.

— То есть маг — это как дождик.

— Да.

— То есть я иду… увидел мага и шлепнул его, словно капюшон накинул?

— Именно, шлепнул походя и дальше пошел. В таком случае маг тебя ни за что заранее не просчитает.

— Звучит просто… слишком просто.

— Звучит просто, а достигается трудно. Сегодня размещайтесь в казарме. Обживайтесь. А завтра начнем.

Думал, что инструктор Варан просто уйдет, но он сам занялся нашим обустройством. Первым делом отвел нас к оракулу, который прописал нам всем в системной справке зачисление на службу. К концу недели на мой счет должны капнут первые пять кворков. Начало положено. Гоблин может мной гордиться… или как минимум потирать свои зеленые ладошки. Ну и мы теперь не мигранты бесправные, а рекруты отдельной группы.

— Странное название для подразделения — отдельная группа, — подивился один из рекрутов, — Никакого пояснения.

— Так это наверно умышленно, да, инструктор Варан? — спросил другой.

— Конечно умышленно. Привыкай не думать о себе, как об убийце магов. Ты всего лишь служишь в отдельной группе… это должно быть как само собой разумеющееся… где ты служишь, рекрут?

— В отдельной группе, — тут же отозвался рекрут.

— А чем ты там занимаешься?

— Учусь думать обо всех только хорошее… — инструктор одобрительно рассмеялся.

— Кстати, — добавил он, — Вы не только для врага имеете такой неопределенный статус. Любой постовой в городе, если захочет вас проверить, считает тоже самое.

Так-то это удобно, конечно, что не надо таскать паспорт. С другой стороны немного напрягает, что социальный статус прописан в системной справке и любой постовой его может увидеть. Как будто меня чипировали…

Затем пошли в столовку и инструктор Варан сел с нами за одним столом.

— На шестнадцать персон, — распорядился он.

Я пересчитал свою группу. Так и есть. Вместе с Вараном нас шестнадцать человек. Мне все больше импонирует наш инструктор. Харю надменную не кривит. Обращается с нами без панибратства, но с уважением.

А мои сослуживцы, в числе которых четверо девушек, тоже все это видят и тоже делают для себя выводы. Вообще в моей группе подобрались люди, по которым и не скажешь, что где-то на далекой родине они властители, графы, аристократы. Все они знают вкус черствого солдатского хлеба.

После ужина Варан отвел нас в казарму и уже там оставил до завтра. Думал, всем, включая девушек, придется ночевать в общем помещении. Но видимо, наша отдельная группа пользуется привелегиями. Одно- и двух-местные комнатенки. Выбрал одноместную. Гамлет сразу занял верхнюю полку для головных уборов, а Ныру пришлось довольствоваться тесным проходом между стенкой и кроватью. Другого места для него здесь нет в принципе.

— Четыре пташечки в нашей группе, — сразу заявил Гамлет с полки, — Кротовский, ты уже решил, за какой приударишь?

— Погоди, а ты видел из инвентаря, что со мной происходило?

— На четвертом уровне появился экран. Мы видели и слышали то, что видел и слышал ты, — радостно сообщил черный птич, — Если никто не возражает, то я запал на зеленоглазку.

— Я и не заметил, что одна из девушек зеленоглазая.

— Вечно ты, Кротовский, не туда смотришь, — сделал мне Гамлет замечание, — Почаще смотри на девок. Нам с серым будет не так скучно в твоем инвентаре.

— Ты за себя говори, бабник пернатый, — фыркнул Ныр, — Вообще-то западать на самок другого биологического вида в приличном обществе порицается и называется зоофилией.

— Спорное утверждение, — не согласился птич, — Зоофилия — это влечение к любым самкам животных кроме человеческих женщин.

— Ребята, я бы с удовольствием с вами поболтал, но хочу сначала прояснить один важный момент.

— Спрашивай, Кротовский.

— Время подходит к полуночи. Вы знаете, как будет происходить перенос в обычный мир?

— Скорее всего, как и в прошлые разы. До полуничи осталась минута. Давай просто дождемся.

— В прошлые разы было по-разному… ладно, дождемся.

Ровно в полночь меня перекинуло в подвал особняка. Ну, нормально. Гоблин вроде бы говорил про вахтовый метод: сутки здесь, сутки там, — приспособлюсь как-то. За время моего отсутствия ничего не изменилось. Пьяненькая Белкина даже не успела усесться за стол. Кто-то кинулся наполнять ее бокал.

— Вы там со спиртным не увлекайтесь, — делаю внушение, — Маргуша пить совсем не приучена. Болеть будет завтра.

— Не переживайте, Сергей Николаич, — подал голос Семигорский целитель, — Я ее подлечу… выпьете с нами?

— Спасибо. Я бы с радостью. Устал очень.

— Скушный ты, Кротовский… — Белкина надула губки, —…но ладно, иди. Отсыпайся… только дружков своих здесь оставь. Гамлет, ты со мной выпьешь?

— Конечно выпью, — черный тут же затрещал крыльями, он-то точно не может пройти мимо юбки.

Ныр тоже предпочел остаться в компании. Насиделся в инвентаре, а тут веселуха. Так что спать я пошел один.

Утром, хорошо выспавшись, умылся и вышел в гостиную. На кухне по-простецки теперь не позавтракаешь. Народу в доме много. Целитель молодец, ни одной похмельной рожи. Все бодрые и румяные. Занимаю почетное место, принимаю тарелку рисовой каши с маслом. Первым беру в руку ложку.

— Сережка, — Анюта сидит сразу справа от меня, как мой личный и ближайший помощник, кашу она смолотила раньше всех, — Расскажешь, зачем тебя царь вызывал?

— Расскажу, конечно. Как раз все в сборе. Всем стоит послушать.

Люди за столом не просто замолкли, а даже замерли… кто-то с ложкой, а кто-то с кружкой в руках.

— Значит… дело такое… государь даровал мне титул владетеля земель от Лучково до Кречевска.

— Вот это да!

— Так это здорово.

— Что-то вид у тебя не радостный, брат Кротовский, — заметил поручик, — В чем подвох?

— Ну… не то, чтобы подвох, — отвечаю дипломатично, — Но придется съездить в Кустовой. Мне в нагрузку теперь надо принимать участие в заседании тамошних заправил.

— И часто туда надо ездить?

— Тут, на наше счастье, не часто. Раз в четыре года всего. Собственно, дело несложное. Проголосую на выборах Кустовского правителя, и можно обратно ехать.

— А, ну это не беда, Сергей Николаич, — отозвался старший Осадчий, — Вы только в одиночку туда не едте.

— Да я понимаю. Мы английский батальон разбабахали. А он как раз из Кустового пришел.

— Вот именно. Мы с Комаринским вам почетное сопровождение организуем. Такое, чтоб ни одна Кустовская собака на вас тявкнуть не вздумала… да, Комаринский?

— Обязательно организуем, — согласился поручик, — В город войдем с помпой, трубами и барабанами.

— Вот помпы как раз не хотелось бы, — пытаюсь возразить, только слушать меня никто не желает.