— Грудь открывать было не обязательно.

— Ой!

Марисса легко рассмеялась, а Юля снова покраснела.

— Готова? — спросил я в последний раз.

— Да, — зажмурившись, ответила она.

— Марисса, будь готова держать её, если начнёт вырываться.

— Хорошо.

— Прикуси вот это. На всякий, — произнёс я и засунул в рот девушки деревянную ветку, которую нашёл в саду и отчистил от коры.

Специально сказал об этом в последний момент, чтобы Юля не надумала лишнего. В подобных ритуалах лучше перебздеть.

Я сделал глубокий надрез под левой грудью девушки, где располагалось её сердце. Она стоически терпела, не издавая ни звука.

Взял макр и протёр его тряпкой со спиртовым раствором. На всякий. А затем пальцами расширил рану и вложил кристалл туда. Юля вытерпела и это.

А дальше началось самое интересное. Я открыл трактат и прочитал заклинание слияния. Макр в ране засветился ярко-зелёным огнём и стал углубляться в плоть девушки. Сам.

Юля застонала. Я взял её за руку, чтобы успокоить. Она изо всех сил сжала мою ладонь.

— Осталось немного, — успокаивал я девушку, следя за процессом.

И вот макр окончательно исчез в ране. Юля выгнулась дугой и закричала. Я прижал её к кровати.

Девушка забилась в судорогах, и так продолжалось несколько минут, пока она не потеряла сознание.

— Получилось? — аккуратно спросила Марисса.

— Да. Смотри: рана затянулась, — ответил я и протёр смоченной спиртом тряпкой под грудью Юли.

Там была лишь чистая кожа. Я проверил, что Юля ровно дышит, и накрыл её одеялом. Пусть спит до утра.

— И как узнать, насколько возросла её сила? — поинтересовалась Марисса.

— Послезавтра на испытании и узнаем. Точнее, уже завтра, — я кивнул на часы, которые пробили час ночи.

— Ей нужен минимум пятый уровень.

— Да, знаю. Если этого не хватит, достану ещё один макр.

— Она так сильно тебе нравится? — внезапно спросила Марисса.

— Для тебя я бы сделал тоже самое.

Я посмотрел на свою кровать, которая была занята. Спать не хотелось. Поэтому я предложил девушке:

— Хочешь прогуляться?

— Нет. Хочу поплавать. Ваши воды так и манят меня.

Я улыбнулся и протянул Мариссе руку. Мы спустились на первый этаж и вышли на пляж через чёрный ход.

Скинул одежду на пляже и остался в одних трусах. Дул холодный ветер, но моё тело сохраняло тепло с помощью родового дара.

Марисса стянула пижаму и осталась… без всего.

— Ты не слышала о существовании купальников? — задорно спросил я.

А сам не мог оторвать взгляда от её обнажённого тела. Девушка состояла сплошь из изящных изгибов, по которым так и хотелось провести рукой.

— Мне не нравится плавать в одежде. Тогда я не смогу сформировать хвост, если захочу, — ответила бывшая русалка.

— Ну, тогда я тоже разденусь, чтобы тебя не смущать.

Она лишь улыбнулась.

Я взял её за руку, и мы зашли в воду. Здесь мы оба ощущали себя в привычной среде обитания. Ведь она наполовину русалка, а я — последователь тотема Акулы.

Мы отплыли подальше от берега и встретили косаток. Эти величественные морские создания оказались не прочь нас покатать. Так, мы оказались далеко от дома. В открытом море.

И я по-прежнему не мог перестать любоваться Мариссой, ведь каждое её движение в воде было наполнено изящностью и сексуальностью.

Когда косатки уплыли, и мы остались одни в толще воды, я не удержался и притянул девушку к себе. Впился в её губы, и она ответила взаимностью. Прижалась и обхватила меня ногами.

Мы были единым целым. Одни в целом океане. И нам обоим это безумно нравилось. Настолько, что мы не заметили, как наступил рассвет и пришло время возвращаться.

А я для себя решил, что после такого точно женюсь на девушке. Ведь и я, и она — едины, точно вода в океане. Осталось узнать о местных порядках бракосочетания. Да и предложение стоит сделать красиво.

Когда мы вышли из воды, на пляже нас встретил Виктор. Сперва он удивлённо посмотрел в нашу сторону, но потом опомнился и отвёл взгляд.

— Вам принести халаты, ваше сиятельство? — смущённо спросил он.

— Здесь где-то была моя одежда, — ответил я, осматриваясь.

— Я убрал её. Не знал, что она вам понадобится.

— Тогда принеси. Мне и Мариссе.

— И пирожных, — попросила девушка.

— И пирожных с чаем в мою комнату, пожалуйста, — повторил я.

Виктор кивнул и скрылся за дверью, а через пару минут уже вернулся с халатами.

Мы поднялись в комнату. Юля ещё спала. Дыхание было ровным, а щёки — бледно-розовыми. Не было поводов для переживаний.

— Пора готовиться к ритуалу, — сказал трактат, когда мы сели пить чай с пирожными.

— Сейчас поем и пойдём, — ответил я.

Внезапно из-под кровати вылезла сонная саламандра.

— Уже и поспать не дают, — проворчал Ленц.

— И не говори, — поддержал его Морф.

— Мы, вообще-то, всю ночь вас не трогали, — парировал я.

— Хотелось бы и утро, — зевнул Ленц и подполз к Мариссе.

Она взяла его на руки и начала гладить, словно он был домашним котом.

— А мне начинает нравиться этот облик, — прокомментировал Ленц.

— Да, ты очень милая саламандра, — подтвердила Марисса.

— Поможешь мне с ритуалом? — спросил я у неё.

— Конечно. Лучше всего я разбираюсь в рунах, — улыбчиво согласилась она.

Мы пошли в комнату для тренировок. По пути я встретил Ваню и велел ему проводить Юлю в её комнату, когда она проснётся. А потом установить замок на мою дверь.

Мы зашли в спортзал, в стены которого были вставлены защитные артефакты для возможности использовать заклинания. Но здесь опять не было замка на двери. А бронировать спортзал на весь день в нашем клане было не принято. Когда-нибудь я исправлю эту оплошность.

Подготовка была долгой и утомительной, даже с помощью Мариссы. Рунная схема заняла почти весь пол, и на неё ушла большая часть дорогостоящих чернил гигантского кальмара. Мы прерывались лишь раз, чтобы спуститься на обед, и то на это время я поставил Ваню дежурить у дверей, чтобы никто не зашёл.

Когда я доделал последнюю руну, за дверью послышались гулкие шаги и чьё-то бормотание:

— Ну зачем ты меня туда ведёшь? Неужели без меня не могут разобраться?

Это ворчал отец.

— Не могут. Там что-то серьёзное с защитными артефактами случилось, — раздался голос Елизаветы. — Лучше ты сейчас посмотришь, чем кто-то пострадает.

— Ладно. Давай скорее. А то я себя неважно чувствую.

Дверь открылась, и вошёл отец. Он удивлённо посмотрел на меня, но и рта раскрыть не успел, как стоящая позади Елизавета приложила к его носу белую тряпку. Глаза отца заплыли, и он грохнулся на пол.

— До утра точно проспит, — сказала женщина и закрыла за собой дверь.

— Ладно.

Я шумно выдохнул и оттащил отца в центр рунной схемы. От помощи женщин отказался. Благо чернила были качественные, и ни одна чёрточка не пострадала.

— Сядьте вон на ту лавку и не мешайте, — указал я Мариссе и Елизавете. — И что бы ни случилось, не вмешивайтесь. Понятно?

— Да, — хором ответили обе и присели на одинокую лавку, что стояла возле стены.

Я повесил на дверь руну тишины и отключил на время защитные артефакты. Благо, что на них даже была инструкция, как это сделать. Это заняло не больше пяти минут.

Открыл трактат и начал читать заклинание, активируя рунную схему. Постепенно мана из моих запасов перетекала в схему. Руны зажигались синим пламенем одна за другой.

Схема была настолько большой, что только на полную активацию ушло полчаса. Затем огонь от рун потянулся к лежащему в центре отцу. Он обратился в щупальца и потянулся к мужчине. Они стали обвивать его. И так до тех пор, пока не облепили всё тело.

Я перелистнул страницу и перешёл ко второй части. Теперь огонь вытягивал из отца то самое проклятье. И пока это происходило, я раз за разом повторял заклинание.

Внезапно тело отца начало чернеть. Это проклятье скапливалось в коже перед тем, как вырваться наружу. Но это напугало Елизавету, и она вскочила с лавки.