— Я пойду на разведку, — сказал Штопор, как только вокруг нас всё поутихло. — А то так много тоннелей, а надо выбрать один.

И тут я был с ним согласен. Разделяться в данном случае не стоило, так как могли пригодиться умения каждого. В конце концов, не просто так мы объединились в команду.

Пока ждали фамильяра, решили попить горячего и передохнуть.

Катерина с Олегом о чём-то оживлённо болтали, когда вдруг девушка вскрикнула.

— Что⁈ — я даже вскочил и сделал шаг к ней. — Что случилось⁈

— Оно на меня смотрит! — с выпученными от испуга глазами заявила Громова и ткнула в стену себе за спину.

Валя подсветила мне, и я вгляделся в то, что так испугало Катерину.

Сначала я даже подумал, что ей показалось, но потом увидел те самые глаза, которые, казалось, глядели прямо в душу.

Когда-то ниша, в которой мы укрылись, была значительно больше. И в ней явно кто-то жил. Кто-то огромный. А потом… замёрз? Не знаю, что случилось, но хищная морда зверя, с тысячей оскаленных зубов, как в каком-нибудь футуристическом фильме ужасов, не казалась совсем уж мёртвой. Скорее, просто застывшей.

Она даже слегка выступала из стены, что делало её ещё более пугающей, чем если бы она находилась в толще льда. А вот о размере тела можно было только догадываться. Однако на высоте трёх метров я увидел ряд равномерно расположенных шипов, которые вполне могли расти из спины этой самой твари.

— Оно… оно мертво? — спросила у меня Катерина, которая явно дрожала, несмотря на то, что её обнял Олег, а она прильнула к нему всем телом.

— Думаю, да, — ответил я, оглядывая со всех сторон злющую морду, пытаясь игнорировать чувство, что за мной наблюдают. — В любом случае, если что, то наш дорогой князь полюбовно договорится с этой крокозяброй.

— А вот я не был бы в этом столь уверен, — ответил подошедший ко мне Кропоткин.

— В чём именно? — поинтересовался я, оглядываясь на друга и видя в его лице тревогу, которая перекинулась и на меня.

— Ни в чём, — покачал тот головой, прикладывая руку к выступу, который мог быть лбом твари, застывшей в стене. — Ни в том, что она мертва, ни в том, что я смогу с ней договориться.

— Брось, ты кого угодно уговоришь, — сказал ему на это Олег, который хотел только того, чтобы Катерина успокоилась и не боялась. — Мне кажется, даже труп уговорить сможешь.

— Того, у кого есть мозг достаточный, чтобы думать о чём-то, кроме еды и размножения, да, — кивнул на это Фёдор, отходя от стены. — Но тут мы имеем нечто настолько кровожадное, что оно предпочтёт филешку даже из моей задницы светской беседе. Чтобы вы понимали, чёрные кайманы по сравнению с ней — невероятные интеллектуалы.

Нашу беседу и созерцание вмёрзшей в лёд твари прервал Штопор.

— Ходов много, — проговорил он, пытаясь тщательно сформулировать свои мысли, что с каждым разом давалось ему всё легче, — но они бесполезные.

— Что это значит? — спросил я, присаживаясь на корточки перед фамильяром. — По ним нельзя пройти?

— Нет, — тот попытался помотать головой, подражая людям, но получилось, что он очень смешно тряхнул всем своим телом. — Они или сходятся в один, или завалены, или просто в тупик упираются.

— Все? — переспросил я, поглаживая Штопора, чтобы он успокоился и не сбивался при объяснении.

— Нет, — ответил он, с благодарностью взирая на меня всеми восемью глазами. — Там остался один ход, но в нём что-то есть. А я… я побоялся… вдруг опять кислота, а она больно… не хотел больно… И не пошёл… Давай, я лучше тебе покажу.

Я кивнул ему, и он направил мне в сознание проекцию многочисленных ходов, которые он обследовал. А затем я увидел его глазами огромное подземное озеро. И даже не понял вначале, что именно вижу. И только потом, приглядевшись, определил, что передо мной эфир, но в другом агрегатном состоянии, если можно так было выразиться.

Озеро жидкого эфира остановило Штопора от дальнейших исследований.

— Спасибо тебе огромное, — поблагодарил я фамильяра. — Ты очень правильно сделал, что не отправился дальше, так как ты для меня невероятно важен. Ты — мой друг.

Штопор подошёл ещё ближе ко мне и ткнулся в ногу, словно преданный пёс.

Пропустив очередной выброс, мы встали и бодро потопали к подземному гроту, где нас поджидала опасность.

«Как же не пойти навстречу неприятностям? Ведь они же нас ждут!» — мысленно перефразировал я фразу из одного детского мультфильма. И ведь, действительно, ждут. По крайней мере, моё чувство надвигающейся опасности впервые за долгое время начало давать о себе знать.

— А как его видите вы? — спросил я у друзей, указывая на огромное подземное озеро, раскинувшееся от одной стены до другой, которую мы едва могли увидеть.

В какой-то момент я понял, что я-то вижу жидкий эфир, медленно движущийся в глубокой ледяной чаше. Но как же маги, которые не видят и не воспринимают эфир?

— Я вижу, как будто кто-то налил молочного тумана, который клубится и иногда высовывает молочные щупальца, — ответил Кропоткин, вглядываясь вперёд.

Ага, значит, не пустоту они видят. Впрочем, ничего удивительного. Воздух, который не видно в газообразном состоянии, вполне можно увидеть в жидком.

— Как на ту сторону перебираться будем? — поинтересовалась Валя, запуская один осветительный шар за другим, но всё ещё не в силах осветить огромное пространство пещеры.

— Проверенным способом, — ответила Катерина и огляделась по сторонам, судя по всему, в поисках воды.

— Перелетим? — приподняв бровь, поинтересовался я, и тут же чувство тревоги буквально ударило в сознание.

Видимо, лететь по каким-то причинам не стоит. Ну и ладно, у нас есть другие способы.

— Мост, — ответила Катерина, повернувшись к нам и изобразив недоумение нашей глупостью, после чего сразу же начала наращивать слегка покатую поверхность, которая позволила бы нам перейти на другую сторону.

Штопор побежал по мостику первым, приняв роль разведчика в нашей небольшой экспедиции. Я шёл следом за ним, так как должен был оградить своих друзей от возможной опасности, что, судя по моим ощущениям, ждала нас впереди.

Следом шли Валя, Кропоткин, Катерина и Олег. За ними двигалась Белла в сопровождении Архоса. Она должна была страховать ребят, так как видела эфирное озеро таким же, как и я. Ну а Архос страховал её.

Замыкал нашу процессию необычно молчаливый Марио. Я уж подумал, что на следующем привале нужно будет подойти к нему и узнать, ничего ли не случилось? И могу ли я чем-то помочь?

Несмотря на прочность моста, сооружённого Катериной, палками для ходьбы из него постоянно выковыривались кусочки, остававшиеся лежать на нём. Но в одном месте я оступился и заскользил, несмотря на ледоступы, и палкой поддел довольно увесистый кусок, не обратив на это никакого внимания. Ну лёд и лёд, ничего существенного.

Ровно так же, практически этого не заметив, кусок льда, лежащий на мосту, пнул Фёдор носком арктических сапог. Я не исключаю, что Кропоткин мог сыграть в футбол, пнув ледышку нарочно. Но суть от этого не изменится.

Белла, идущая за моими друзьями, обратила внимание на то, что эфир, наполняющий ледяную чашу под нами, всколыхнулся и словно пришёл в движение.

— Никита, — позвала она, стараясь не кричать, но всё-таки сделать так, чтобы я её услышал. — Тут что-то странное происходит с…

Договорить она не успела. Её прервал крик боли.

Эфирный бульон вскипел рядом с тем местом, где по мосту шёл Марио, замыкая нашу цепочку. Я успел только обернуться на голос бабушки и увидеть, как из озера выпрыгнула громадная тварь с шипастым хребтом и кинулась на Марио.

Он успел поставить щит, всё-таки годы практики давали о себе знать. Только вот, если это и помогло, то не слишком. Раскрыв пасть, тварь ухватила Сан-Донато за плечо и сомкнула челюсти.

Белла не стояла на месте. Надо отдать ей должное, среагировала она снова моментально, на грани возможного. Её лассо больно стегануло тварь, которая отшатнулась от вопящего Марио.