И будь я обычным водным магом, то убежал бы. Но во мне был ещё и дар насылать проклятья. Так что я начертил в воздухе самую простую руну смерти и вложил её в каплю воды. А затем отправил прямо в муравья.

Он завизжал, забился в судорогах. Перевернулся пузом кверху, и его тело обмякло.

— А со всеми так сможешь сделать? — задорно спросил волк.

— Ну, пока у меня есть запас маны, можно попробовать. Ты знаешь сколько их?

— Обычно в муравейнике больше тысячи особей. Приходилось натыкаться. Брр.

— Не, на всех точно не хватит. Убью скольких смогу. Благо у них нет такой мощной защиты, как у тебя.

— Конечно, — фыркнул Ленц. — Я же с седьмого уровня пришёл, а эти всю жизнь на третьем пасутся.

Хотелось расспросить перевёртыша подробнее, как он смог сохранить разум и не превратиться в кровожадную тварь, подобно прочим высокоуровневым монстрам. Но было не время, и не место.

Я принялся одна за другой чертить руны проклятий и вкладывать их в капли воды, что зависли в воздухе надо мной.

— Там ещё двое, — предупредил Ленц и ткнул мордой в сторону широкой ветки.

— Ага, — ответил я и послал две капли в нужном направлении.

Двое муравьёв ожидаемо завизжали, а затем свалились с ветки.

Вскоре мне надоело чертить руны по одной, и я использовал заклинание копирования, которое принёс из прошлой жизни. Да, так тратилось больше маны, но зато я выиграл время в сражении. Или скорее — в уничтожении. Поскольку муравьи попусту не успевали до нас добраться.

— Не трать все силы, если хочешь добраться до гнезда, — сказал мне Ленц.

— Какого ещё гнезда? Может, муравейника?

— Ну да. Муравейника. С сюрпризами.

Мне показалось, или волчья морда слегка усмехнулась? Кто поймёт этих тварей всевозможных видов.

— Какими ещё сюрпризами? Ты можешь конкретно говорить? — спросил я и отправил в трёх появившихся на пути муравьёв три капли проклятой воды.

— Увидишь. Если останется мана уничтожить гнездо.

Я на миг задумался. Ведь если это гнездо по типу муравейника, то можно залить его водой. А для проклятья хватит всего одной руны.

— Ты знаешь, где это гнездо? Его можно затопить? — сразу уточнил я у волка.

Трактат в рюкзаке задрожал, но не было времени смотреть, что он там себе надумал. Да, я понимал, что он совершенно не доверяет Ленцу. А я же не доверял никому из них. Пока что.

Да и они не были наивными. Мы втроём собрались из-за взаимной выгоды, и каждый это понимал. Но, в дальнейшем это могло перерасти в дружбу совершенно разных созданий. Надеюсь, что так и произойдёт.

— Гнездо найти могу. Муравьи не уходят далеко от огненной горы, — ответил Ленц. — Если продержишься ещё минут десять, я пока найду.

— Давай! — торопливо буркнул я, и волк скрылся в зарослях кустов.

Только вот направился он в совершенно противоположную сторону от огня.

Я продолжал уничтожать монстров, пока трактат в рюкзаке не унимался, а Ленц бегал в тропических зарослях. И когда он вернулся, силы у меня осталось всего десять процентов от общего запаса. Этого хватит разве что на одно мощное заклинание.

— Нашёл! — прорычал волк.

— Тогда веди!

Я побрёл за ним в заросли кустов с большими листьями, напоминающими папоротники. Приходилось раздвигать их руками, чтобы пройти.

Запах горящего дерева и мёртвых муравьёв остался позади, а ему на смену пришёл аромат мёда. Горящего сладкого мёда с едва уловимым пряным привкусом, оседавшем на языке.

Мы вышли к большому песчаному холму, изъеденному бесконечным количеством нор, из которых и доносился запах медового костра.

Трактат в рюкзаке начал дрожать с новой силой. И откуда он только её брал? Видимо, много ему за годы ожидания кровушки отвалили.

Я достал книгу, открыл на первой странице и буркнул:

— Ну что опять?

«Не суйся туда» — появилась надпись.

— С чего бы это?

«Тебе не победить матку» — ответил Морф.

— Тогда напиши, как её победить. Если ты такой умный.

Я ожидал, что трактат пошлёт меня куда подальше после такого. Но нет. Он вывел на странице незамысловатую схему проклятья. Принцип был тот же, что я заложил в свой план: затопить муравейник. Но вот проклятье совершенно другое, направленное на одну определённую особь.

— Мне не хватит на него маны, — задумчиво проговорил я.

— Так вырежь макр из муравья. Трупов-то полно вокруг, — посоветовал Ленц.

— И в самом деле, — ответил я и осмотрелся.

Из кустов ко мне рвались четыре муравья. И я прямо чувствовал злобу, исходящую от них. Бросил в них четыре проклятые капли воды, и через минуту получил четыре трупа.

Достал адамантиевый нож и вырезал из груди первого попавшегося крошечный макр. За несколько секунд впитал его силу, восполнив те же пресловутые десять процентов своих запасов.

— Теперь хватит? — уточнил волк.

— Да. Давай пробовать. Сможешь прикрыть меня, пока я буду всё подготавливать?

— Могу.

Ленц остался прикрывать мою спину, а я принялся чертить в воздухе сложную схему проклятья. Сверялся с указаниями трактата, чтобы наверняка ничего не перепутать. В стрессовой ситуации всегда лучше перебдеть.

Голубые очертания рун застыли в воздухе. Светились в этом вечере, словно огоньки. Но их свет мерк по сравнению с жаром, исходящим от муравейника. Эта гора была способна осветить сотни метров вокруг.

Закончив схему проклятья, я захлопнул трактат и поблагодарил его, а затем вернул в рюкзак.

Обратился к окружающим меня источникам воды: в почве и растениях. Стал пригонять её к себе в виде шаров, которые сливались в один большой там, где синим свечением висело моё проклятье.

Я нагонял и нагонял воду. И так до тех пор, пока в воздухе не зависла целая тонна.

— Может, хватит? — опасливо спросил Ленц.

— Почти, — процедил я.

От напряжения сжалась челюсть, а в горле засел давящий ком. Я отдавал проклятью последние частички своей маны.

Оставил себе не больше процента, и то, чтобы не отключиться. А затем направил всю проклятую воду в муравейник. И она вылилась на холм одним большим потоком, заполняя все встречающиеся на пути норы.

— Осталось ждать, — выдохнул я.

— Чего ждать? — спросил Ленц и сел рядом.

— Пока матка сдохнет. По инструкции Морфа следом за ней умрут и все остальные муравьи.

— Интересно. Не слышал о таком. Но похоже на правду. Иначе как объяснить, что эти муравьи никогда не кончаются?

— А чего ты раньше об этом молчал?

— А какая разница? От них не убежать. Только драться.

Я шумно выдохнул. Понял, почему так бесился трактат. Он хотел предупредить, чтобы не подохнуть вместе со мной в полчище муравьёв, когда у меня закончится мана. А этот момент был близок.

— Давай договоримся, — серьёзно начал я, — что обо всех подобных нюансах ты будешь говорить сразу!

— Да без проблем, — ответил Ленц и прилёг на песок.

Он устало опустил морду на чёрные лапы. И я впервые заметил, какие у него старые, уставшие от жизни глаза.

— Сколько тебе лет? — поинтересовался я.

— Во всех мирах изнанки время течёт по-разному.

— Ну, по человеческим меркам.

— Сто тридцать.

— Ого! Старше тебя только трактат, — я слегка улыбнулся уголком рта.

— Ага. Твоя книжка, что хочет меня убить.

— Больше не хочет. Но всё равно придётся искать Морфу новый рот.

— А зачем? Чтобы он болтал без умолку? Ты же ещё пожалеешь об этом, помяни мои слова.

— Так удобнее, — отмахнулся я, хотя сам предполагал, что моя идея может выйти боком. — И я уже обещал ему. А слов на ветер не бросаю.

— Значит, я не ошибся в тебе.

— Что ты имеешь в виду?

— Я встречал разных людей. Но уважаю лишь тех, кто держит своё слово. О, кажется, пожар в муравейнике потихоньку гаснет.

Ленц поднял морду и принюхался.

— Да. И темнее становится. Кстати, если тут вечно горит огонь, почему песок до сих пор не обратился стеклом?

— Это не песок. А останки муравьёв.