На лицах присутствующих отразилась самая натуральная боль. Многие потеряли в той эскадре родственников. А уж кораблей не досчитались не по одному.

— Какие ваши условия? — тяжело вздохнула Мария.

— Наши люди погибли не на учениях, — гордо подняв голову, заявил Ярослав Иванович. — А защищая родину! Это не обсуждается. В отличие от всего остального. Так что предлагаю обсудить репарации и списки тех, кого вы хотите направить на лечение.

— От меня будет трое в первой очереди, — поспешила вставить Мария Виндзор.

— А ничего не слипнется? — поинтересовался у неё Бонапарт, а затем обратился к российскому монарху. — Ярослав Иванович, давайте для начала хотя бы по одному самому близкому родственнику у каждого вылечим, а? Многие при смерти.

— Конечно, — пожал плечами император. — Договаривайтесь между собой. Но помните, что пока у меня лечить может только один человек. И у него есть другая жизнь, помимо этого. Так что о вознаграждении договаривайтесь сами.

— Мы добро не забываем, — ответила на это Мария, понимая, что почти добилась того, зачем приехала.

— Ну-ну, — хмыкнул на это император. — Я очень надеюсь, что хотя бы на ближайшие годы нам достанет ума больше не конфликтовать.

Вместо ответа прибывшие склонили головы.

Понимая, что затягивать с лечением в данной ситуации нельзя, император тут же набрал моему деду. Тот взял под козырёк и позвонил уже мне. Ну а я в тот момент был несколько занят, поэтому и не взял трубку. Тогда Державин-старший вызвонил Беллу и отправил её ко мне.

Я перезвонил деду, как только смог, чтобы уточнить, что именно требуется.

— Да там к тебе очередь из европейских монарших особ на лечение, — сказал мне дед после того, как мы поздоровались. — Так что ноги в руки и вперёд зарабатывать очередной орден.

— Мне ещё ни одного не вручили, — притворно капризным голосом заявил я. — Так что пусть сами как-нибудь лечатся. Тем более, у меня ещё сын Фридриха. Кстати, что там по внешнеполитической обстановке?

— Войска отведены, так что можешь спокойно выручать паренька, — сказал мне дед, видимо, думая, что я не стал бы лечить сына Гессена, если бы даже война началась.

— Я как раз собирался начать, — а затем мне в голову пришёл интересный вопрос. — А много там этих самых монархов?

— На год вперёд, — практически без смеха заявил Державин-старший. — Если честно, точного количества я не знаю, но два-три десятка точно.

— Я один не справлюсь, — проговорил я, скорее, самому себе.

— Поэтому мы их предупредили, — сказал дед ободряющим голосом, — что всех спасти не выйдет.

Плохо. Очень плохо. Уж не знаю, почему, но мне не хотелось, чтобы люди гибли от этой дряни.

— Мне нужны будут помощники, — проговорил я, желая получить на это высшее одобрение.

— Кто-то конкретный? — поинтересовался дед.

— Мои люди, — ответил я, соображая, сколько народу смогу использовать. — Нужно только разрешение. Пока на троих, а потом ещё закажу.

— Без проблем, — сказал дед. — Я договорюсь.

После разговора я подошёл к Белле.

— Я заберу Сан-Донато, — проговорил я так, словно она держала их взаперти. — Они мне потребуются для операций.

Затем я уточнил у Магнуса, сможет ли он помочь их обучить. Он ответил, что, в принципе, ничего невозможного нет и он попробует.

— Над этим ты тоже издеваться будешь? — спросил меня Магнус, когда мы уже стояли над сыном Фридриха Гессена. Мужчина, надо сказать, был без сознания и вот-вот должен был покинуть эту бренную землю. — Или всё-таки показать, где у тебя аптечки и огнетушитель лежат?

— Покажи, — усмехнулся я, но улыбка тут же сошла с моих губ. — Потому что, я боюсь, этот не выдержит такой пытки.

Трое Сан-Донато во главе с Марио стояли в трёх метрах, смотрели на нас и не дышали.

— Предлагаю тебе действовать следующим образом, — предложил Магнус, откидывая простыню с почерневшего тела. — Ты сейчас приводишь его в общий тонус, а затем мы твоих собратьев по эфиру на нём будем натаскивать. Как ты на это смотришь?

— То есть всё-таки издеваться? — подмигнул я.

— У нас нет другого выбора, — пожал плечами маг. — Если мы хотим вылечить как можно больше людей.

С тем я и приступил к общей реабилитации.

Под неусыпным наставничеством Магнуса я вычистил магические каналы Отто Фридриховича и остановил заражение, повернув процесс вспять. Совсем без эксцессов всё равно не вышло. Пришлось снова вспоминать реанимацию и дважды заводить сердце любителя телепортироваться.

Целительская магия, которую мне показал пришлый маг, и закачанная в меня раньше Архосом оказалась самым натуральным чудом. Во-первых, интуитивно понятная, во-вторых, на все случаи жизни. То, о чём мечтает каждый человек с момента первого ушиба.

Когда я закончил, Магнус обратился к Сан-Донато.

— Граждане эфирники, — сказал он, проходя мимо них, словно инструктор, напутствующий своих подопечных. — Вам дать основы целительской магии не могу, потому что это делается во время подключения эфирного сердца. Но я могу дать вам заклинание, которое вы переделаете под себя.

— Было бы отлично, — ответил на это Марио. — Если мы сейчас поставим в зависимость от себя все монархические дома Европы, это же будет вообще шикарно.

— Я бы на такое не рассчитывал, — проговорил Магнус и выстрелил из указательного пальца в Марио. — У них слишком короткая память. Но мира в России это точно стоит. Значит так, — продолжил он и закатил глаза, видимо, подыскивая нужное заклинание. — Это не подойдёт, оно из них нежить сделает… Так, от этого третья нога вместо источника может вырасти… За это вообще сожгут и их, и нас… так-так-так… Вот! Вот это подходит. Пособие для проведения операций на тонких тканях животных. Ветеринарная энциклопедия.

— Кхм, — кашлянул Марио, улыбаясь в усы. — А это точно подойдёт? — поинтересовался он.

— Конечно, — ответил пришлый маг, разводя руками. — Почему нет? Принимайте. Есть? — Все трое кивнули. — Вот тут заменяете конструкты, — Магнус водил руками в воздухе, показывая на начертанном дымом заклинании, что конкретно нужно менять. — Тут адресность на нужную себе. Так. И вот тут магию свою эфирную подставляете. Понятно?

Сан-Донато кивнули, но девушка, которая была с ними, сделала это не столь уверенно.

— Смотри, — подошёл к ней Магнус. — Вот тут меняешь и тут. Понятно? — он снова показал, какие места нужно заменить. — Теперь ясно? — девушка кивнула. — Попробуешь?

— Я была бы не против, — ответила та оказавшимся очень милым голоском, — только вот сначала бы потренироваться на кошечках-собачках, — и она обезоруживающе улыбнулась.

Но Магнуса такими фокусами было не пронять.

— Вон, — он махнул рукой в сторону операционного стола, — тебе и кошечка, и собачка в одном лице. А учитывая, каким кобелём по юности был его папка, так и вообще никакой разницы. Вперёд! Тяжело в учении, а неученье — тьма.

Первым после меня к операции приступил Марио. Он аккуратно орудовал с источником Гессена, но всё равно умудрился его сильно помять. Хорошо ещё, что Магнус тут же всё помог выправить. Он, отставив шутки в сторону, зорко наблюдал за каждым движением эфирников. Показал, как использовать собственную магию оперируемого, чтобы заживление пошло быстрее.

И всё же у нас ушло почти полтора часа, чтобы привести Отто в порядок. Но самое тяжёлое для меня оказалось, что маг потерял почти два с половиной уровня.

— Отрастут, не переживай, — махнул на это рукой Магнус. — Не будет совать, куда ни попадя.

И всё же у меня с Фридрихом потеря уровня оказалась куда менее серьёзная.

Пришлый маг пожал всем Сан-Донато руки и похлопал по спине.

— Ну что, — сказал он, подбадривающе улыбаясь. — Ещё по одному подопытному кролику и сами попробуете?

Следующие сутки прошли для меня в режиме авральных операций нон-стоп. На границе поставили полевой госпиталь, в котором непрерывно оперировали четыре человека, включая меня.