«Ну что же, учитель, пришло время на практике усвоить твои уроки», — подумал я.

— Дед, ударь по ним чем-нибудь самым мощным, чем можешь.

— В смысле? — он посмотрел на меня, и в его глазах зажглось понимание. — Сейчас.

Это был ураганный ветер. Самая удобная штука для масштабирования, какую я только встречал. На его пути, правда, тут же оказались уменьшающие линзы, но я нивелировал их эффект, поставив за ними свою увеличивающую. И тут они ничего уже предпринять не успевали.

А я приготовил им эфирные воронки. Вихрь, мчащийся со скоростью гоночного болида, разгонялся ещё быстрее, меняя диаметр с чуть ли не метрового на миллиметровый. Его скорость уже обгоняла и пулю, и звук от неё. Защита эфирников не была готова к столь мощному воздействию в одной-единственной точке и разлетелась фонтаном эфирных брызг, оставляя на лицах магов удивлённое выражение.

Двое из трёх схватились за горло, мгновенно забыв, что только что хотели нас нейтрализовать. Именно нейтрализовать, а не уничтожить. Я это видел. Договор, заключённый мной, работал.

Кое-как восстановив доступ воздуха, эфирники стали быстро отходить к выходу.

С каким-то чуть ли не звериным остервенением дед закрутил метровое торнадо и швырнул им вдогонку. Но, судя по всему, противостояние их выбило из колеи, потому что вихрь подхватил их и буквально потащил по коридору.

«Низко пошли, — заметил на это Штопор, — видать, к дождю».

Я прикоснулся к татуировке и вызвал экран для сообщений.

«Только что в центре Москвы вашими радикалами было совершено нападение на представителей рода Громовых. Они совсем страх потеряли, нападать на людей средь бела дня? Громовы — мои друзья, поэтому я защитил их».

Штопор положил передо мной два кокона, а затем потупил взгляд. Заглянув ему в глаза, я увидел, что он чувствует себя очень виноватым.

«Прости, — проговорил он. — Я всех защитил, кого ты сказал, но сам потерялся на время. Всё такое вкусное было. Ням-ням, очень!»

«Что случилось? Ты отвлёкся на магию?» — спросил я.

«Не знаю! Прости! Я потом подумаю и ещё расскажу. Только прости!»

«Конечно, прощу, — ответил я. — Всё ж хорошо. Ничего не случилось!»

«Ты для меня пропал на время. Я теперь боюсь! Прости!»

Я обернулся на деда. Тот уже, орудуя простенькими заклинаниями, пытался вскрыть коконы, но у него ничего не получалось.

«Освободи ребят, — распорядился я. — А то сделал из них веретено и доволен».

Штопор выполнил моё поручение мигом и тут же уменьшился. Тут-то я и заметил, что фамильяр мой значительно подрос. То есть изменились его пропорции, а не размер, который он менял по желанию.

«Так ты магией питаешься? — дошло до меня, наконец. — А кормить-то должен я, наверное!»

Виктор и Катерина заворочались, как только их освободили от пут. Я перевёл взгляд на друзей и одногруппников Громова и понял, что те всей своей толпой находятся на грани истерики.

«Это вы ещё с нами на Патриарших не были», — подумал я и помог Катерине подняться. Её взгляд бегал туда-сюда, видимо, в поисках огромной восьмилапой твари. Но той нигде не было. Конечно, ведь Штопор уже уютно сопел в моей татуировке на левой руке.

Очередная операция в Москве и очередной провал. Маг-эфирник из группы специального назначения с позывным «Гнедой» уже сильно опасался докладывать начальству. Мало того, что из самого ресторана они едва ушли, так ещё потом отрывались от собственной безопасности, которая ещё совсем недавно их прикрывала.

— Певер, — отрапортовал Гнедой, когда его непосредственный начальник ответил на запрос по эфирной связи. — Докладываю обстановку: Виктор Громов был задержан, но позже отбит магической тварью, судя по всему, своим фамильяром.

— Вы, что, опять облажались? — замогильным тоном проговорил Певер.

Гнедой знал, к чему это идёт. Сначала голос начальника будет всё повышаться и повышаться, а потом он просто начнёт орать. И самое главное — всю основную информацию передать ему до этого, иначе он просто перестанет воспринимать.

— Вынужден доложить о провале, — ровным голосом продолжал начальник группы специального назначения. — Но дело в том, что фамильяр Громовых высшего класса. Против него бессильна любая магия. По крайней мере, из тех, что я знаю.

— Меня не предупреждали, что будет фамильяр, — прохрипел на это Певер.

И вот это уже было удивительно, потому что начальник не переходил на крик, а услышал причины провала и, кажется, даже согласился с ними.

— Да, он оказался очень неприятным сюрпризом, — всё тем же бравым тоном чеканил Гнедой. — Но это был не единственный сюрприз.

— Что ещё? — Певеру явно не нравилась информация, которую он получал, но начальник каким-то чудом держался.

— Так же нам оказал сопротивление Никита Державин, который совсем недавно был нашей целью, — Гнедой внимательно слушал хрипы с той стороны.

— Да что же это такое, — Певер больше напоминал разочарованного старика, чем обычный вулкан в начале извержения, и командира группы специального назначения это напугало даже больше. — Вечно этот Державин. Он, что, с Громовыми был?

— Никак нет, сам по себе. С Игорем Всеволодовичем Державиным — дедом. Судя по всему, случайно зашли поесть, — доложил маг-эфирник.

— Будь прокляты эти Державины! — Певер всё-таки начал заводиться, и у Гнедого отлегло. — Но мне даже не дают теперь их уничтожить! Я вынужден терпеть их.

— Аналитика сообщает, что ко всему прочему наводка была ложной. Никаких способностей к эфирной магии у Виктора Громова не обнаружено, — докладывая начальнику, Гнедой и сам понимал, что вся операция от начала до конца оказалась выстроена на сплошной дезинформации.

— А как же эти выбросы на тренировке? — Певер снова стал задумчивым. — Или новый куратор оказался совсем некомпетентен?

«Точно, — подумал Гнедой, — новый куратор. Вот почему такой неприятный осадок остался от очередного провала».

— Полагаю, всё от начала до конца лишь домыслы, так как Никита Державин в итоге оказался эфирником и теперь носит опознавательный знак «Пяти семей». А попытка вывести нас на Громова вообще выглядит как намеренная дезинформация с целью диверсии.

Только сейчас до командира группы специального назначения дошло, что сначала они охотились за Никитой Державиным и им требовалось лишь подтверждение, что он владеет магией эфира. Печать «Пяти семей» — какое подтверждение ещё нужно? Очевидно, что это именно он стоял за всеми теми выбросами, что им поручили расследовать. Выброс эфира на тренировке? Гнедой был совершенно уверен в том, что если копнуть глубже, то Державин обнаружится и там. Только вот теперь его трогать нельзя. И всё это понимает и Певер, поэтому лишь бессильно шипит.

— Вы считаете, куратор специально нас водит за нос? — поинтересовался начальник Гнедого, и тот услышал в голосе нотки кота, который предвкушает показательную погоню за мышью. — Есть ли какие-нибудь прямые доказательства? Или же только подозрения?

— Прямых доказательств пока нет, но если надо…

— Конечно, надо, — прохрипел Певер, буквально надавливая на каждое слово. — Я не прощаю тех, кто мне доносит ложную информацию.

— Кстати, это именно наш куратор обеспечил Никите Державину возможность миновать казнь, — в голове у Гнедого постепенно складывался пазл, и он совершенно не радовал.

— А вот это уже интересно, — задумчиво проговорил Певер. — Можно что-нибудь на него накопать. Правда, слишком уж незначительна эта сошка. Вот мои распоряжения: все операции на данный момент сворачиваем. За куратором и Никитой Державиным выставить наблюдение. Меня интересует всё, что может быть важным для их дискредитации. Никого не трогаем до особого распоряжения. Как поняли?

— Понял вас прекрасно, — Гнедой вытянулся по стойке смирно. — Если, кроме наблюдательной информации, появятся выводы из ранее обработанных данных, делиться с вами?

— Конечно, — Певер говорил твёрдым голосом, не терпящим возражений. — Загоним их в угол. В свете предстоящих событий это будет даже забавно.