— Хорошо, так даже проще, — ответил я.

— А какая плохая новость?

— Татьяну похитили.

— Кто посмел? — зарычал Совин.

— Не имею понятия. Но в качестве выкупа требуют меня.

— Тебя?

— Да. И ты понимаешь, что я не намерен умирать?

— Естественно. Так какой план?

Я подробно описал княжичу свою идею. А он слушал, не перебивая. Только периодически кивал.

— У меня есть подходящий для такого дела артефакт, — злобно ухмыльнулся княжич.

— Так неси, — усмехнулся я. — А я пока руны чертить начну. Есть место, где пол прожечь не жалко?

Он на миг задумался.

Всё же мы были слишком разные. Я, несмотря на всю свою выучку, не чурался показывать и положительные эмоции. И даже шутил, что лучше располагало людей ко мне.

— А прямо здесь и черти, всё равно, — махнул рукой Совин.

— Евгений Фёдорович, вашему отцу это не понравится, — вставил слово дворецкий, стоящий у лестницы с подносом, на котором стоял стеклянный чайник с горячим напитком.

— Значит, поменяешь пол до его возвращения, — ответил Совин, не смотря в сторону мужчины.

— Прошу прощения, но пол остался от предыдущих владельцев, и теперь такого покрытия попусту не найти.

— Тогда постелишь любое другое!

— А может, в другом помещении? — предложил я, поскольку не хотел заиметь проблем банально из-за испорченного старого паркета.

— Можете использовать чердак, — поддержал дворецкий. — Князь туда не заходит.

— Ладно, — процедил Совин.

Жестом он попросил идти за ним. Подъёмного артефакта в старом замке не было, поэтому мы пошли наверх по лестнице.

Целых пять этажей. А потом вперёд по коридору и снова лестница, к башне. А там мы уже поднялись на пыльный чердак, заставленный старой мебелью.

— Да здесь можно просто пальцем по пыли чертить, — усмехнулся я.

— Черти, как хочешь, — буркнул Совин и забрал у дворецкого поднос.

Сам сел на пыльный диван, отчего в воздух поднялось целое облако. Но это Евгения не смутило. И он с невозмутимым видом налил в чашку чай. И про меня не забыл. Только вот я делал вид, что слишком увлечён процессом, и мне не до чаепития.

— Замок князя, а уборкой не озаботились, — сказал я, отрывая от древнего стула тонкую ножку.

Ну не пальцем же в самом деле чертить.

— Это старый замок. Настолько древний, что треть помещений здесь не используется, — ответил дворецкий, который ждал возле лестницы.

— Это не является оправданием грязного чердака, — отозвался Совин, смотря лишь на то, как я вырисовываю на пыльном слое руны.

— Было бы проще, не будь я единственным живым слугой в этом замке, — ответил дворецкий и спустился.

Видимо, не хотел продолжать этот разговор при посторонних.

— Что он имел в виду? — поинтересовался я, не отвлекаясь от работы.

— Мёртвым платить не надо, и предавать они не способны, — усмехнулся княжич. — А заклинание против разложения плоти избавляет нас от вони.

— Такого посмертия я бы и врагу не пожелал, — ухмыльнулся я.

— Все слуги, кого мы нанимаем на работу, подписывают контракт, что обязываются служить и после смерти. Оплата раньше предлагалась достойная, поэтому об этом пункте они вспоминали лишь при смерти, — усмехнулся Евгений, — когда уже нельзя было отказаться от своей клятвы.

Пожалуй, Акула не самый чокнутый тотем в этом божественном зверино-растительном царстве. Если Сова одобряет такое.

Дальше процесс пошёл быстрее, поскольку я решил не комментировать ответ княжича. Как говорится, не стоит лезть в чужой дом со своими правилами. Особенно когда нет возможности на это повлиять.

— Готово, — огласил я через полчаса.

— Отлично. Я вернусь через минуту.

Видимо, он всё же пошёл за тем загадочным артефактом. И вернулся через пять минут с черепом белки, если я правильно его опознал, будучи не силён в анатомии животных.

— Почему было сразу за ним не сходить? — спросил я, встав на подготовленное для себя место.

— Иначе я бы не запомнил, в какой последовательности ты рисуешь руны.

— М-да, мог бы просто спросить вместо того, чтобы хитрить. Последовательность начертания рун в схеме значения не имеет. Ступай аккуратно. Вот в этот круг.

Он перешагнул через пол так, чтобы не повредить узор. А я уже скоро смогу давать уроки, как чертить рунные схемы абсолютно в любых условиях.

— Если последовательность не важна, то почему ты до сих пор держишь в руке ножку от стула?

— Почти не важна, — поправился я. Два единственных условия. Первым должен быть большой магический круг, а последним — имя.

Я принялся вычерчивать руну, в которую было заложено имя графини. И перед последней чертой предупредил княжича:

— Что бы ты не увидел, не выходи из круга. Ясно?

— Ясно.

— Тогда вперёд.

Я провёл последнюю черту. Прикрыл глаза.

Сознание оказалось в тёмной комнате. Звон цепей. Стоны. Запах свежей крови.

На полу камеры в ночной рубашке сидела Татьяна. Она находилась в сознании, но взгляд был заплывший. Словно на неё наложили чары для помутнения рассудка.

— Нет! — раздался в голове голос Совина.

— Мы увидели достаточно, — мысленно ответил я.

— Я не оставлю её!

— Тебя здесь нет!

Его сознание потянулось к девушке, но я увидел это как блёклое свечение. Татьяна вздрогнула и с её растрескавшихся губ сорвалось имя:

— Женя.

— Я приду за тобой. Приду, — клятвенно пообещал он.

Маг смерти излучал столько силы и эмоций, что не было сомнения, невеста его услышала.

А чтобы он больше ничего не натворил, и не вернулся в реальный мир дурачком, я поспешил разорвать связь.

Мы одновременно открыли веки. В тёмных глазах парня блестела влага. Вот таким он был на самом деле, когда не пытался изображать из себя бездушного монстра. Обычный ранимый человек.

— Переноси нас к ней! — потребовал он, срываясь на крик.

— Успокойся! — потребовал я. — Тебе сейчас как никогда нужна холодная голова.

— Да я спокоен, — процедил он. — Как мертвец после похорон.

— Если не хочешь хоронить Татьяну, то веди себя как подобает магу смерти.

— Ты прав, — выдохнул он. — Из-за своих эмоций я не обратил внимания на главное.

— Зато я обратил. Там повсюду артефакты. Я таких прежде не видел. Вроде банальные кристаллы, но они впитывали всю входящую магию. Поэтому на ритуал было потрачено в пять раз больше маны, чем обычно.

— Они хотят лишить тебя магии, — задумчиво произнёс Евгений.

— Разве артефактов хватит? Мы можем запастись макрами, — предложил я.

— Макры будут бесполезны. А уже можно выходить из круга?

— Да, можешь спокойно ходить. Мне главное было — увидеть место, куда перемещаться.

— Ты бы знал, как сложно заставлять мертвецов убираться, — выдохнул он и спокойно прошёлся по рунам.

Моя мана всё равно оставила от них выжженный след на полу, так что схему Совины теперь никогда не потеряют. Но мне сейчас было не до сохранения тайн, главное — вернуть Татьяну и по пути не умереть самому.

— Мне нет дела до твоих слуг. Лучше объясни, почему макры бесполезны, — сказал я.

— Потому что эти артефакты ещё не активированы. В спящем состоянии они лишь слегка вытягивают ману из окружающей среды. А вот если их активировать, они мигом опустошат тебя.

— Ты хотел сказать нас?

— Да, нас. Соваться туда равно самоубийству.

Княжич стал мерить шагами чердак, оставляя за собой следы на пыльном полу. А я плюхнулся на диван.

Сейчас как никогда не хватало Морфа с его неординарными решениями. Ведь именно трактат помог мне понять, что проклинать можно всё что угодно.

— Всё что угодно, — повторил я вслух.

— Что? — переспросил Совин.

— Ты когда-нибудь пробовал проклинать подобный артефакт?

— Я не силён в проклятьях, как ты помнишь.

— Есть у меня идея. Но нет уверенности, что такое возможно.

— Выкладывай.

— Готов ради невесты рискнуть жизнью? — серьёзно спросил я.

Хотелось, чтобы Совин ясно понимал, на что соглашался.