Этаж за этажом они начали подниматься наверх. Но каждый раз им удавалось застать лишь чей-то топот по полу выше их.

Но преодолев ещё два этажа, Валера вдруг услышал сверху чей-то нервный голос.

– Горит плохо! Тащите ещё масла! – с лестницы вниз скатились два одетых в доспехи паренька. Один сразу же рухнул с торчащим из груди арбалетным болтом. Чизман отскочил в сторону, на ходу пытаясь перезарядить своё устройство.

– Этот мой, – процедил парень, сжимая рукоять пистолета. Но выстрелить он не успел. Один из орков с рёвом рванул вперёд и буквально вбил в стену несчастного дозорного. От этого вся конструкция опасно вздрогнула, а наверху кто-то вскрикнул.

– Здесь чужие! – разлетелся его голос, – чужие в башне!

– Жги! Жги! – вторил ему его товарищ.

Попаданцы тут же рванули наверх изо всех сил. Последним этажом оказалась большая площадка, в центре которой торчала здоровая металлическая чаша. В ней возвышалась гора из поленьев, а по ним стекали липкие потоки масла. Какой-то паренёк уставился на неожиданных гостей, изумлённо раскрыв рот. В руках его был большой кувшин.

Лязгнул арбалет и, расколов посудину, в грудь бедняги вонзился болт. Тот рухнул на пол, обливаясь маслом.

– Взять! – рявкнул Чизман ткнув пальцем в сторону ещё двух дозорных. Орки рванули к ним и тут же повалили на землю, ломая обоим кости своими мощными лапами.

– Отлично, – он перегнулся через перила и глянул вниз, где всё ещё разлеталась пальба, – ага! Похоже, сюда никто не добрался.

– Да?! – Валера встал рядом и вытянул шею, – но в той башне кто-то есть!

– Угу, только туда уже завалились наши ребята, – показал ему Комаров, – скоро всё будет кончено.

– Эй, вы! – просипел кто-то сзади. Они резко обернулись. Тот бедолага с болтом, который всё ещё торчал в его груди, стоял на ногах и держал в руках пылающий факел, – вот вам! – процедил он и поднёс его к чаше. Огонь медленно пополз по дровам, окутывая пирамиду своими языками, а дозорный судорожно сглотнул и выплюнул, – скоро весь наш Орден будет здесь!

– Ах ты, тварь, – яростно изрыгнул Чизман и изо всех сил пнул его в живот. Парень тут же сложился, прижавшись грудью к факелу. Масло, впитавшееся в его доспех, медленно занялось, и несчастный загорелся, отчаянно завопив. Пытаясь сбить с себя пламя, он перевалился через перила и полетел вниз. Но на него было уже всем плевать.

 В чаше стремительно загоралось пламя. Какое-то время Валера пялился на него, а потом перевёл взгляд на своего спутника, который лихорадочно крутился на месте, в попытках что-нибудь придумать.

– Тут же везде огонь! Целая куча костров?! – недоуменно развёл руками парень, – как они поймут, что это сигнал?!

– Я не знаю, – отмахнулся Чизман, а потом шагнул к чаше и зачерпнул немного какого-то порошка, – что это?! – пробормотал он, разглядывая перепачканные пальцы.

– Может, пепел или сажа? – всё ещё недоумевая, продолжил Валера, но тут его товарищ бросил щепотку в пламя, которое только плясало над пирамидой дров. В ночной темноте разлетелись ярко-красные искры.

– Блин! – парень схватился за голову, – это какая-то химия! Они точно увидят это пламя!

– Надо сбить его! – воскликнул Комаров, выходя из ступора, – чем-то закрыть! – он схватил какое-то полотнище, что болталось на башне, и принялся накидывать его на дрова. Но ткань быстро пропиталась маслом и тоже начала загораться, – проклятье! Нельзя, чтобы огонь разгорелся! Отойди!

– Блин, блин! – Валера прикрыл глаза и отскочил назад к перилам. Он тоже пытался судорожно что-то придумать. Но что тут сделаешь?! У них не было огнетушителя, чтобы затушить это пламя. А ведь для этого надо ещё какой-то особый вид, ведь вода просто размоет масло и тогда всё вокруг загорится. И тут парень уставился на подножье чаши и вдруг понял, что она просто стоит на досках.

– Эй! – вырвалось у него, – орки! Хватайтесь за край! Быстро! – он торопливо замахал руками, – и толкайте туда, туда!

– Что ты делаешь!? – недовольно воскликнул Чизман, а потом хлопнул себя по лбу, – точно! Давай, давай!

Вчетвером они вцепились в край чаши и принялись толкать её к краю башни. Туда, где открывался вид на Пепельные Пустоши.

– Гарячоо! Агонь! Гарячо! – завопили орки, но даже не думали отпускать железный край.

Валера тоже чувствовал, как жар обжигает кожу, но сдаваться было нельзя.

– На раз, два, три! Толкаем! – рявкнул Комаров, прижимаясь плечом к чаше. Все вместе они упёрлись в неё, а потом она поддалась. Перевалив через перила, огромная железяка полетела вниз, разбрасывая полыхающие поленья и яркие искры. С грохотом чаша встретилась с гравием у подножья стены, а вокруг вспыхнули языки красного пламени. Но, к счастью, это всё быстро затухло, остались лишь мелкие очаги, которые совсем не были заметны.

Вряд ли кто-то из Цитадели смог заметить этот едва разгоревшийся знак. Оставалось только надеяться, что грохот от орочьей пальбы до них тоже не долетел.

– Замечательно, – разглядывая свои покрытые копотью руки, пробормотал Чизман, – теперь надо пустить ракету.

– Только давай не вверх, а туда, – показал Валера, – а то вдруг ещё заметят!

– Угу, – буркнул его товарищ, поджигая фитиль. А парень выглянул наружу, чтобы осмотреться. Внизу уже всё затихло. Десантники бродили по стене, тыкая своим оружием в лежащие безжизненные тела.

Ракета улетела вдаль, осветив узкую полоску серого пепла, а значит, Затворник и его повозки уже должны были сорваться с места. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что подкрепление не заявится сюда раньше времени.

Комаров спустился к своим бойцам и расставил их на стене, чтобы они были готовы к встрече с противником. Однако даже к утру из темной степи никто не появился, а с рассветом уже приехали телеги со взрывчаткой.

– Отлично! – кивнул попаданцам дворф, сразу же приказывая оркам разгружать бочки, – всё прошло, как надо?!

– Почти, – скривился Чизман, – у них был сигнальный огонь и если бы не мы, то его бы давно зажгли.

– Но вы были тут и значит наш план сработал, – довольно заявил бывший Великий Мастер, – бочки сюда, прямо по центру! Между двумя выступами!

– Здесь слабое место? – спросил у него Валера.

– Нет, просто люблю симметрию, – фыркнул ему в ответ Затворник.

– Стой, – Комаров шагнул к нему с лёгкой озадаченностью на лице, – а разве не нужно провести расчёты и понять, где лучше всего заложить заряд?

– Зачем это?! – поднял на него глаза дворф, – если бы у нас была лишь жалкая часть от этого, и мы хотели бы сделать небольшой пролом… – он покачал головой из стороны в сторону, – тогда всё это было необходимо. Но мы хотим снести эти врата напрочь! Так что нечего забивать голову этими мелочами.

– Смотри, теперь всё зависит от тебя, – усмехнулся Чизман.

– Я не подведу, – заявил тот и перевёл взгляд на Джуха, который стоял рядом с ним, – мы не подведём.

Орки разгружали телеги несколько часов, аккуратно складывая бочки в большую кучу у подножья стены. Гора эта постепенно росла, поднимаясь к зубцам на вершине. Наконец, последняя бочка заняла своё место, и Затворник осторожно забрался наверх, установив там самодельный запал.

Теперь оставалось только как можно быстрее уехать прочь, оставив орка-подрывника в полном одиночестве.

– Смотри, Джух! – принялся объяснять ему дворф, подведя его к краю стены, – когда ты увидишь там ракету, то тебе нужно будет бросить туда факел и запалить ту штуку. Тогда будет самый большой бум, какой вообще возможен в этом мире. И сделаешь его именно ты.

– Но ничего не делай, пока не увидишь ракеты! Запомни это, – добавил Чизман, – только после ракеты! Понял?!

– Ох, – раздался позади них чей-то вздох, – неужели вы действительно считаете это хорошей идей?! – они обернулись и увидели хозяина Трезубца, опирающегося на изящную тонкую трость, – это же просто не эффектно! Маленькая ракета, едва заметная на фоне Пепельных Пустошей сделает тихий вжух и всё! – он покачал головой, – нет. Я категорически против этого. Послушай меня, – скучающий бог осторожно подошёл к Джуху, – ты подпалишь запал тогда, когда увидишь на небе чёрное солнце. Ты знаешь, что это?