Только на самом деле Пьеру платили за то, что помогал искать таинственного человека по имени Чизман. Сначала королевский алхимик только рад был этому, однако теперь начал задумываться. Что конкретно этот человек сделал ему? Что такого, за что следовало предавать его?

Конечно, он был жутким и жестоким. Но ведь именно благодаря ему Пьер смог найти желанный цветок и спастись от волколаков. Если бы не его помощь, то чума до сих пор терзала бы окрестности Каменора. Собственно говоря, если б не Чизман, то и поместья и магазинчиков не было бы.

Ну, а теперь этот странный человек ещё и спас ему жизнь. Ведь тогда эта безумная толпа могла просто разорвать несчастного алхимика. Но чужестранец защитил Пьера. Спас. А потом отпустил.

От этих мыслей несчастный чувствовал себя просто ужасно. С трудом переставляя ноги, он поднялся по ступеням крыльца и вошёл в двери гостинцы.

Там, в глубине, прилавок. За ним трактирщик. Пойло у него мерзкое, но сейчас алхимику жутко хотелось напиться.

Вот только едва он уселся на табурет, как его кто-то хлопнул по плечу.

– Привет! – раздался знакомый до боли голос. Чизман. Пьер машинально вздрогнул и втянул голову в плечи, – не бойся, – продолжал тот, – я с дружеским визитом. Хотел бы занять у тебя деньжат.

У этого чужестранца за плечами здоровый рюкзак. Сам он сделал расслабленный вид, но заметно, что сильно нервничает. То и дело озирается по сторонам, чуть ли не вздрагивает от любого шума. И тянется к сумке, где у него было оружие.

– Знаю, у нас были разногласия, – снова осторожно начал он.

– Господин Чизман, – алхимик склонил голову, прикрыл глаза. Тяжко выдохнул, так будто бы хотел выгнать весь воздух из легких. Он никогда не считал себя плохим. Просто думал, что делает всё, ради спасения своей жизни. И ему казалось, что это правильно. Но сейчас инстинкт выживания словно забился в угол. Видимо, задавленный тяжким грузом вины.

– Слушай, – продолжал чужестранец, всё ещё стараясь быть безмятежным, – выручи, а? Мы же помогли тебе с той травой, да?

– Я должен кое-что сказать, – Пьер уставился в пустоту прямо перед собой.

– Что? – тот ещё больше напрягся.

– Я сильно сглупил, – алхимик чувствовал, что его голос будто бы сам вырывается изнутри, – я мучился, глядя, как страдают люди в этом городе. Все эти казни, расправы, допросы… Но самое главное, что я знал причину этому. И тогда, я решил, что мне станет легче, если я исповедаюсь.

– Хм, – Чизман немного отрешенно покачал головой, усмехнулся, – и как помогло? – глянул в сторону выхода и вдруг резко повернулся, – погоди…

– Проповедники обманули меня. Они рассказывали о тайне исповеди, что секреты остаются только между священником и прихожанином, – алхимик тряхнул кудрявой головой, одёрнул запачканный кровью манжет, – к сожалению, всё это ложь.

– Ты сказал им… – чужестранец отчаянно схватился за голову.

– Я пытался сохранить секрет. Даже сказал им, что лишь знаю человека, который слышал, где укрылись сбежавшие еретики. И что он страдает от этого. И что этот несчастный хочет понять, что ему делать. Ведь предательство это грех. А предавать тех, кому обязан своей жизнью… – он тяжко вздохнул, – хуже, наверное, и быть не может.

– Проклятье, – процедил Чизман. Кулаки его сжались.

– Я не называл имен. Остался инкогнито. И ушёл сразу и быстро, так и не получив ответов. Но они пришли сегодня утром, – Пьер с отвращением поморщился, – господин Чизман. Я держался. Пытался держаться, но… Думаю, мне повезло, что я из Каменора. Иначе сегодня уже бы горел в огне на площади, – он откинул волосы со лба, – что ж. Идёмте, – и поманил своего собеседника за собой.

– Куда? – недоуменно спросил тот, задумчиво глядя в пол, – думаю, мне теперь не до денег.

– А я и не о них говорю, – развёл руками алхимик, – просто для того, чтобы прикончить одного толстяка тут слишком много народу. Зато за углом есть хороший тихий переулок, – он разорвал украшенный воротник, что сдавливал ему шею, – я покажу.

– Они сильно тебя пытали? – вдруг спросил Чизман, поднимая на него тяжелый взгляд.

– К моему счастью, мне не с чем сравнивать, – поморщился он, – в некоторых местах у меня теперь не хватает кожи. Ещё придется отращивать новые ногти на ногах, – Пьер скривился, будто бы укусил лимон, – хватит тянуть. Давайте закончим с этим, а потом вы отправитесь спасать своих друзей.

– Иди наверх, – мрачно процедил чужестранец.

– Тоже хороший вариант, – пожал плечами алхимик, шагнул к лестнице и обернулся назад. Но Чизман не пошел за ним. Наоборот, он вскочил с места и повернулся в стороны выхода.

– Куда вы?

– Иди к себе. Спасибо, что предупредил, – он немного помедлил и осторожно произнёс, – в этом нет твоей вины. Все ошибаются. Всех обманывают. Так что я понимаю тебя. Я ведь не монстр, – сказал чужестранец и выскочил за дверь.

– Ну, – сам себе под нос пробурчал Пьер, – видимо, именно на это я и надеялся….

Трое, укрывшихся на крыше башни собора, проспали до самого полудня. Наступало время обеда, а есть было совсем нечего. Ещё и снизу потянуло горелым мясом – на площади вновь распустились костры. Валера с ужасом подумал, что его немного манит этот аромат. От этой мысли парня чуть не стошнило.

Теллари рассеяно бродила по доскам, вся полная переживаний. С каждым шагом её лицо мрачнело. Наконец, девушка подошла к краю и уставилась вниз. Туда, где послушники церкви разгребали угли.

– Знаешь, – вдруг заявила она, взглянув на парня, – я думаю, что ты прав.

– Я? – Валера, обнимавший Ивори, поднял глаза, – в чём?

– Надо убить Артаниса.

– Но как это поможет? Чизман же сказал, что в этом нет смысла! – парень развёл руками, – инквизиция не распадётся, а эта церковь останется на своем месте.

– А я и не хочу, чтобы она развалилась! – ярко-жёлтые глаза пристально уставились на него, – я хочу отомстить.

Валера замер. Глянул на сумку, лежавшую в углу. Там всё их оружие. Программист взял пистолет и пару магазинов. А остальное всё здесь. Дробовик, второй пистолет, ракетница. Можно взять что-нибудь, спуститься вниз и устроить там переполох…

Однако даже думать о таком было опасно. Вокруг них огромный храмовый квартал, полный рыцарей Святой Церкви и инквизиторов.

– Нет, – парень медленно покачал головой, – это опасно. Мы только нашумим и выдадим себя…

– Мы не будем шуметь, – Теллари сжала кулачки, – мы поймаем его и нанесём удар исподтишка. Казним. А потом снова скроемся. Никто и не поймет, что случилось.

– Но ведь это…. Это старший инквизитор! Это не какой-то простак. Его наверняка охраняют…

– Я знаю кое-что о святошах, – усмехнулась та, – у них есть вечерняя молитва, на которую собираются все служители, – она подняла палец вверх, – но только не инквизиторы. Эти мнят себя слишком важными, чтобы тратить время на почитание своего бога.

– Ты хочешь напасть вечером, когда вокруг полным-полно народу? – изумился Валера, – может, лучше подождать ночи? Артанис будет спать и…

– Ха. Ты ещё не понял, что это за человек? – фыркнула та, – это жуткий фанатик. Он везде видит только одну ересь, выжигает её всеми силами. Он отправляет людей на костёр за один только косой взгляд, – Теллари с ненавистью уставилась вниз, – поэтому у него, наверняка, много врагов. Даже среди своих. Скорее всего, просто так в его спальню не заберёшься. А вот чего он точно не ожидает, так это удара прямо в своем кабинете во время вечерней молитвы. Мерзавец будет доделывать какие-нибудь свои делишки, а тут появимся мы, – она повернулась, и её жёлтые глаза загорелись каким-то безумием, – подумай сам! Мы в самом сердце его мира. Будто бы специально сюда попали. Вот что нам нужно сделать!

– Нет! Я не позволю вам! – Ивори резко вскочила на ноги, – мы будем сидеть тут и ждать!