Чизман тем временем дошёл до ручья, умылся. Стащил мастерку, прополоскал рукав. Выжал. Закинул её на плечо.

– Ладно, поехали уже, – проворчал он и залез в кузов. Валера следом.

– Хорошо, господин Чизман. Мы тут решили, что заедем в деревеньку неподалёку. Там карету починим, лошадей сменим. Ага?

– Ага, – бросил ему программист. Толстяк подстегнул коней. Повозка двинулась вперед.

Внутри Валера прикрыл корзины, чтобы цветки меньше раздувало. И они не летели в лицо. Его волновало только это. А так пускай хоть все сдует. Помогать толстому гаду совсем не хотелось. Лишь бы довёз их до Каменора. И всё.

Он даже подумал, что после – сам пристрелит этого козла. Хотя через полчаса уже остыл и начал его жалеть.

Повозка тащилась по дороге вдоль диких краёв. Где тут могла быть деревня? Но Пьер, видимо, знал. Свернул на какую-то другую дорогу, проехался по ней. А потом начались поля. Появились заборчики, коровки начали пастись по краям дороги. Вот, какая-никакая цивилизация. Особенно цивилизованной она была после Темнолесья. Вскоре показались и домики.

Толстяк проехал через деревню и остановил повозку на каком-то тупичке. Мимо ходили гуси, козы. С одной стороны какой-то сарай непонятный, с другой поля. Впереди большая лужа, где валялась свинья. Людей почти не было. Тяжело кряхтя, Пьер спрыгнул с повозки.

– Пойду, узнаю, чего тут предложить могут, – сказал он и поклонился.

– Иди, – бросил ему Чизман, махнув рукой. Тот затопал в сторону домов.

Программист же откинулся на спинку дивана и глубоко вдохнул. Да, ветерок с полей доносил запах луговых трав. И уносил запах навозной лужи прочь. Главное, чтоб направление не поменялось. А так – солнце светит, всё красиво. Прямо чудо, а не день.

Но долго он так не просидел. Нагнулся, покопался в своей сумке.

– Ничего не утащили отсюда? – поинтересовался Чизман у Валеры.

– Ну, я взял зажигательную гранату, – ответил тот, глядя, как спутник высыпает патроны из карманов.

– Зачем?

– Чтобы поджечь этих волколаков.

– Тьфу, гранаты ещё на них тратить, – поморщился программист.

– Ну, делать было нечего, – попытался оправдаться Валера, – в пистолете всё кончилось.

– Стрелять надо уметь просто. Чтоб попадать.

– В любом случае, мы выбрались. Кстати, может, дашь мне ещё?

– Чего?

– Патронов. У меня же закончились.

– Зачем?

– Мало ли, – пожал плечами Валера, – вдруг понадобятся.

– Когда понадобятся, тогда и дам.

– А вдруг они резко понадобятся?

– Слушай, – программист посмотрел на парня, – мы сейчас едем в повозке. Никаких проблем не наблюдается. Зачем тебе патроны? Вообще, оружие надо бы сдать. До начала боевых действий.

– Ох, – выдохнул тот, – а вдруг этот что-нибудь учудит?

– Кто?

– Пьер.

– Да что он учудит? Вполне нормальный мужик. Хорошо себя показал, слушался.

– Я на всякий случай…

– Хм, – Чизман нахмурился. Потом залез в сумку, – так, – он достал уже знакомый магазин. Полный патронов, – смотри. Получишь это, если назовешь причину, по которой тебе нужно оружие. Итак?

– Вдруг на нас нападут разбойники, – выдал Валера.

– Не, это не пойдет. Вдруг, мало ли…. Всё это как-то неопределённо. Да и я сам справлюсь.

– Не знаю. Вдруг тебе станет плохо, – парень обиженно засопел.

– Опять эти вдруг…. Нет, не дам.

– Ладно. Ладно. Пьер хотел бросить нас.

– Наконец-то, – довольно ухмыльнулся Чизман, – вот оно.

– Погоди, о чём ты?

– Я дам тебе этот магазин, если ты скажешь, что я был прав! Так кто на самом деле такой этот наш дорогой алхимик?

– Ух, – Валера выдохнул, – ладно. Ты был прав. А этот толстяк полная сволочь.

– Вот. Держи, – программист протянул ему магазин и откинулся на спинку.

– Я верил ему, – пробурчал Валера, – а он…

– А он надавал тебе по роже, – фыркнул Чизман, – да-да. Думаешь, я не заметил? Что у тебя лицо, как у индейца. Знаешь, почему он так?

– Почему?

– Вот. Не знаешь. А всё потому, что ты из современной цивилизации. Вырос в тепличных условиях.

– Опять ты об этом.

– Да-да. Сколько нам всем промывают мозги, что все вокруг хорошие. Все добрые. Просто надо договориться, надо обсудить и прийти к соглашению. Так ведь? Даже в каждой современной фэнтези книжке есть, что все народы молодцы. Эльфы мудрые, люди добрые, гномы порядочные. Лишь орки и гоблины плохие, но они сами по себе такие. Мальчики для битья. И то у них есть своя честь. А иногда и их делают добряками. Вот только всё это далеко не так.

– А как? – просто так спросил Валера. Ну, раз начал болтать, пусть продолжает. Всё равно скучно и делать нечего.

– Мы все живые. У нас единственная цель – хорошо жить и при этом особо не потеть. Вот и всё. Так что не важно, какая раса или вид – все сволочи. И делают всё ради собственной выгоды. Особенно, если жизнь суровая. Даже в нашем цивилизованном мире люди хоть и не режут друг друга, но подсидеть, сдать или обмануть могут легко. Что уж говорить про средневековье? Поэтому от всех нужно ждать какой-нибудь подлости. Особенно от местных народцев…

– Да-да, – усмехнувшись, кивнул Валера, – нельзя никому доверять. Только себе.

– Ага. Потому, что себя ты точно знаешь насквозь. А вообще степень доверия к человеку зависит от того насколько он близок к тебе и насколько ты его знаешь. Самыми близкими обычно являются родственники. Им доверяют больше всего. Потом идут всякие друзья. Дальше какие-нибудь одноклассники, соседи, знакомые. Соратники по хобби. Еще выше – национальность, потом те, кто говорит на одном языке и так далее. Чем сильнее чужд нам человек, тем меньше мы будем ему доверять.

– Эй, это уже какой-то расизм!

– Ага. А ты думал, что это какая-то болезнь? Нет, это внутри нас. На подсознательном уровне. И никуда оно не денется. Расизм и ксенофобия помогли многим народам создать и сохранить свою культуру. Это сейчас в цивилизованном мире все стали осуждать такие вещи. Потому что легко быть добрым и приветливым, когда сам сыт и всё у тебя хорошо. Но случись чего – люди сразу же собьются в стаи и будут помогать только тем, кого считают своими. Поэтому в той же Америке есть русские и китайские кварталы. Всякие гетто и прочее. Поэтому существует панибратство. Знаешь же, что на хорошее место просто так не устроиться? Начальники пристраивают к себе родственничков и друзей. Им больше доверяют. Их хотят устроить получше. …

– Ладно, хватит. Какое вообще отношение это имеет к толстяку?

– Самое прямое. Мы для него – чужестранцы. Странные, дикие, непонятные. Нам он доверять никогда не будет. Получил свою выгоду и рад свалить. И мы тоже не должны ему доверять. А вот друг другу да. Мы ведь из одного мира. Следовательно, хоть чем-то да связаны.

– Ага, значит, если бы был кто-то более знакомый, чем я – ты бы меня тоже кинул?

– Конечно, – Чизман пожал плечами, – так устроен этот мир. Я бы спас своего друга, а не постороннего пацана.

– Вот уж спасибо.

– Угу. Подумай над этим. Здесь все нам чужие. Нельзя им верить. Вот о чём я.

– Да-да. А верить можно только тебе.

– Именно. Я доверяю тебе, а ты мне. Мы из одного мира. Так что держимся вместе.

– Странная у тебя логика, – махнул рукой Валера, – но ладно. Толстяк всё равно гад.

– А я тебе говорил…

– Ух, видел бы ты, как он перепугался, когда тебя разглядел…

– В ноги падал?

– Ну, не совсем.

– Значит, еще слабо боится, – поморщился Чизман, – я бы вообще прикончил его. Свое дело он сделал. А эта идея с Каменором… От него слишком много зависит.

– Лучшего плана у нас нет, – пробормотал Валера.

– Наверное….

Пьер тем временем возвращался назад. Тащил какой-то тент.

– Господа, – радостно заявил он, – мне удалось выторговать эту тряпку, чтобы укрыть ваши головы от дождя. И поменять лошадей. Так что совсем скоро, мы сможем выехать дальше.

– Замечательно, – одобрительно кивнул ему Чизман, – ты настоящий союзник. Такого надо ценить.