– И в одном из них были приметы девочки, – поморщилась я.

Все так просто и очевидно, но…

Не мне было судить.

– Не совсем, – поправила меня матушка. – Эта весточка предназначалась мне, но я…

– Вы решили, что отец ребенка должен знать. – Я вновь взяла на себя труд закончить фразу за нее. – Приметы?

Матушка с ответом не помедлила:

– Слегка сросшиеся второй и третий пальчики на ноге, как и у самого князя Леонида. Зеленые глаза, как у Юлии, и россыпь из пяти маленьких родинок на правом плече, еще одно доказательство того, что отцом девочки был именно наследник.

– И это – все? – не поверила я.

Елизавета Николаевна развела руками:

– Уже позже Юлия писала, что девочка похожа на княгиню Розалию, бабушку князя Леонида, но чем именно, не уточняла.

– Хорошо, – поднялась я. Не из вежливости. Тело, чувствуя сгущающееся напряжение, требовало движения. – Как получилось, что дочь Юлии Вертановой оказалась в Марикарде?

– А вот тут я могу только предполагать, – вздохнула матушка, отходя к окну. Отдернула тяжелую ткань портьеры, оперлась на широкий подоконник. – В одном из последних писем подруга написала, что ей придется покинуть дворец Мурада. Что-то связанное с ухудшением отношений между империей и султанатом. Спрашивала, смогу ли я укрыть ее и детей, если некуда будет податься. Я ответила, что – конечно. Император Ассель, у которого я просила за Юлию, был не против дать ей свое покровительство. А за несколько дней до того, как из-за эпидемии черной лихорадки закрыли Марикард, я получила вестника. В нем был крик о помощи…

– Вы сказали – детей? – нахмурилась я, понимая, что пропустила что-то важное.

Матушка не шевельнулась, но я видела, насколько тяжело ей далась эта неподвижность.

– Ее дочь и близнецы Ольги, – не обернувшись, глухо произнесла она.

Вот тебе и дикая кошка…

– Подождите, – насторожилась я, – но ведь Ольга Вертанова была женой султана Мурада?!

Елизавета Николаевна оглянулась только теперь:

– Ольга Вертанова находилась под защитой султана Мурада. А еще она была воином, а женщины-воины степи женами не становятся.

– Вот как? – обескураженно протянула я, пытаясь соотнести слова Аль Абара и сказанное матушкой. – А как же дети?

– Дети принадлежат роду отца, – как-то… многозначительно отозвалась она, пристально глядя на меня. Но…

Вот это «но» меня совершенно не интересовало. Не сейчас, когда разум и так отказывался воспринимать все спокойно и отстраненно.

– Еще один вопрос, – перебила я ее. – О том, кто преследовал Юлию Вертанову, что-нибудь известно? Были какие-либо подозрения?

– Подозрения?! – воскликнула она с неожиданной яростью. – Доказательств никаких, но в том, что это были князь Ринат с его дружком, графом Шуйским, я совершенно уверена.

Я, заметив, как в столовую заглянула Любочка, только кивнула.

Все возвращалось к подслушанному мною ночному разговору. Аль Абар, князь Ринат и…

О том, что у Ольги Вертановой, чьей дочерью я предположительно была, родились близнецы, я не упустила…

Энгин попытался поделиться последними новостями, но я не позволила, лишь уточнила, могут ли они подождать до департамента или нет. Те – могли, давая мне возможность еще раз погрузиться в рассказанное матушкой.

С одной стороны – ничего необычного, что-то подобное время от времени где-то и с кем-то происходило, с другой… ко мне оно имело непосредственное отношение, так что заставляло воспринимать ситуацию более серьезно.

Юлия Вертанова – юная красавица, очаровавшая наследного князя. Ее сестра – Ольга, которая предпочла путь воина… Их дети… Князь Ринат, стремившийся избавиться от ребенка женщины, которой жаждал обладать…

Я собиралась найти свою двоюродную сестру раньше, чем это сделают другие. Дело чести.

– Так и собираешься молчать? – уже у самого кабинета остановил меня Энгин, сделав еще одну попытку разговорить.

Коридоры департамента были пусты, только в дежурке на первом этаже развлекалась игрой в ведьма-ведьма оперативная группа. Нас они если и увидели, то сделали вид, что не заметили. И лишь Допрос, пристроившийся на полу у самого порога, поднял морду и проводил задумчивым взглядом.

– Так и собираюсь, – толкнула я руку, которой он уперся в стену, преграждая мне путь. Второй прижимал к себе коробку с завтраком. – Все потом.

– Настя, – перехватил он меня за плечо, – ты мне не доверяешь?

Вопрос был риторическим. Особенно в свете того, что мне о нем было известно.

– Давай обойдемся без любовных признаний, – попросила я, не торопясь освободиться.

– Почему? – улыбнулся он, вроде как не понимая, о чем именно я сказала. – Ты мне нравишься.

– И не более того, – криво усмехнулась я. – Даже твой отец признал безуспешность первоначального плана.

– И почему ты такая проницательная?! – обиженно протянул он, потом неожиданно крепко прижал к себе. – Но если ты передумаешь…

– Я тебе сообщу, – пообещала я, отстраняясь.

В груди что-то екнуло – кафтан не позволял прочувствовать рельеф, хотя ощущение сильного крепкого тела было волнительным, но я заставила это «что-то» заткнуться.

Не будь князя…

Все шло к тому, что всех мужчин, встретившихся на жизненном пути, я буду сравнивать с ним. Почти одержимость…

– Настя… – На этот раз Энгин смотрел на меня вполне серьезно. – Ты самая лучшая девушка…

– …которую ты когда-либо встречал, – закончила я за него. – Идем, не будем терять времени.

На этот раз младший Паррей возражать не стал и даже сам открыл дверь, пропуская меня в кабинет.

Сэм и Виль были уже там. Оба спали, используя вместо подушек пустые папки для дел.

– Давно? – шепотом поинтересовалась я у Энгина.

– Пару часов, – вместо Паррея отозвался Виль, поднимая голову. – О, завтрак! – тут же взбодрился он, заметив коробку в руках Энгина. – Настя, я тебя уже люблю!

– Вообще-то она – моя невеста, – мрачно заметил Сэм.

– Я бы на твоем месте отказалась от этой мысли, – вроде как с энтузиазмом хмыкнула я, подходя к своему столу. – Что у нас нового?

– Задержаны Шаес и Кармир, – опередил всех Энгин. – В доме графа Стоуна службой Безопасности был произведен обыск, найдены расписки, подтверждающие, что оба принимали дурь.

– Оперативно! – криво усмехнулась я. – Ты ими и занимался?

Сэм посмотрел на меня укоризненно, мол, к чему глупые вопросы. Виль предпочел не услышать. Как и Энгин.

Кивнув, что и без слов понятно, перешла к более животрепещущему:

– Их уже допрашивали?

– Да, – коротко ответил Паррей, но, заметив, как я нахмурилась, тут же добавил: – Но только по дури.

– Я смогу посмотреть протоколы? – Его пояснение мало успокоило, но тут как раз тот случай, когда начальству виднее. Без разрешения Соула вряд ли обошлось.

– Да, – достал он из внутреннего кармана несколько листов, протянул мне. – Но с этим я советую повременить, – явно на что-то намекая, продолжил он. И взгляд стал хитрый-хитрый.

– Хочешь предложить что-то более интересное? – хмуро поинтересовалась, присаживаясь на стул.

Первым отреагировал на мой тон не Энгин, а Виль. Отвлекся от содержимого коробки, положил на край стола папку, на которой не так давно спал. Сэм весьма выразительно усмехнулся и в ответ на мой вопросительный взгляд опустил глаза.

– Я еще не говорила, что сегодня не в духе? – посмотрев на Паррея, уточнила я. Надеялась, что получилось достаточно многозначительно, чтобы послужить предостережением.

Моя завуалированная угроза не осталась незамеченной. Взяв папку со стола Виля, Энгин переложил ее на мой, а сам отошел к окну, устроившись на подоконнике.

Усложнять себе жизнь попыткой разгадать причины их весьма странного поведения я не стала, просто достала несколько листочков, которые оказались протоколом допроса, начала читать…

Остановилась уже спустя несколько секунд, переведя обескураженный взгляд с наблюдающего за мной Самюэля на скалящегося в ухмылке Энгина.