Его собеседник лишь развел руками в ответ.

— Все уже заряжено, босс. В таких вопросах повернуть нельзя. Там так не работают. Если исполнитель взял деньги, то обязательно отработает заказ…

-//-//-

Уже был поздний вечер, и в доме, как обычно, стояла полная тишина. Сам хозяин еще не вернулся с работы, где в последние дни засиживался до самой ночи. Молодой господин был в клубе, откуда вряд ли вернется раньше. Его сестра скорее всего засиделась у очередной подруги. Словом нарушать тишину особо было и некому.

Слуги, заканчивая дневные дела, могли себе позволить немного расслабиться, пока хозяев не было дома. На кухне раздавался добродушный басок повара-итальянца, уже вконец обрусевшего и ничем кроме смешного акцента не отличавшегося от самого обычного русака. Судя по то и дело доносившемуся оттуда манерному хихиканью он нашел себе благодарного слушателя в лице домоправительницы или мадам Татьяны, как любила представляться она сама.

Горничная Мария в этот час тоже себя особо ничем не утруждала. Развалившись в гостиной в одном из кресел, она закинула ноги на боковую спинку и шатала ими в такт веселой музыке, звучавшей в ее наушниках. Рядом на полу лежали ее туфельки на высоких каблуках. Сильно натирали ей ноги, оттого и были брошены как попало. Рядом кучей валялась стопка белья, которое ей нужно было отнести в прачечную.

— Посмотри на меня, малыш..., — довольно приятным голосом тонко выводил она, снова и снова ставя на гаджете одну из своих любимых песен. — Свою малышку..., — с разными интонациями она повторяла одни и те же фразы.

Лишь прокрутив запавшую ей в душу песня, раз десять не меньше, она вытащила наушники из ушей и недовольно посмотрела на часы. Время уже подходило к двенадцати, а, значит, вскоре мог вернуться кто-то из хозяев. Не дай Бог, кто-то увидит ее, развалившуюся здесь в такой позе. Тут такое начнется, что только держись. Ладно, если это будет молодая госпожа, которая лишь фыркнет на это зрелище и помчится в свою комнату. Гораздо хуже, если застукает ее братец. Из клуба он обычно приходит «на бровях» и ему всякий раз хочется чего-нибудь эдакого. Снова начнет приставать...

— Отнесу, пока все тихо, — решила Мария, со вздохом обувая проклятые туфли. Ножки вновь попали в капкан неудобной обуви, заставляя ее то и дело морщится от боли. — Как же они мне надоели, — прошипела она, пристукивая ножкой по полу.

Встала, тщательно поправила белоснежный передник и юбку, «надела» на лицо привычную маску доброжелательной беспристрастности, и быстро «поцокала» каблучками по паркету в сторону коридора. Ей нужно было пройти до самого его конца, затем спуститься по лестнице в цокольный этаж, где и находилась автоматическая прачечная.

— Интересно, этот... дома, — ее мысль, витавшая в облаках, почему-то остановилась на том парне, которого несколько дней усыновил хозяин. Все произошло так быстро и таинственно, что она даже еще решила для себя, как его будет называть. Молодым господином, наверное, нельзя, так как именно так Мария называла старшего сына боярина. Можно попробовать по имени отчеству называть, а вдруг ему что-то не понравиться. Скорее всего, придется обойтись нейтральным «господин». — Странный какой-то... Смотрит на все как-то не так... Хотя это неудивительно, он ведь из обычных...

В памяти она сразу же начала перебирать все его странности, пытаясь понять, как же к нему относиться. Вспомнила, как он однажды бросился поднимать подскользнувшегося садовника. Тот подвернул ногу и никак не мог встать с земли. Господин же быстро подбежал к мужчине и, подставив свое плечо, помог ему дойти до флигеля. Странный поступок для аристократа, хмыкнула она.

— Странно... Он же теперь боярыч. Не побоялся руки измарать. Молодой господин бы ржать принялся, наверное, — негромко разговаривая сама с собой, она начала спускаться по лестнице. Под ноги почти не смотрела, так как ходила здесь уже сотни, если не тысячи раз. — Правда, странно.

Еще более непонятно для нее было другое. Мария ведь, как узнала про новость об усыновлении, попробовала ему «глазки строить». Решила посмотреть, что он «за фрукт». Кто знает, а вдруг что-то эдакое выгорит. Правда, что может выгореть, девушка себе представляла довольно смутно.С господами, ни в чем нельзя было быть уверенным. Сегодня скажут одно, а завтра другое. А он, ведь, девушка серьезная, за просто так ничем крутить не станет.

— Хм... Правда, непонятный.

Пару дней она и так перед ним крутилась, и эдак, а толку было ноль. Самой даже обидно стало, что ни какой реакции от него не было: ни слова не сказал, ни движения лишнего не сделал. Может она и не против была, обиженно прикусила губу девушка.

— Ну и пусть идет … лесом, — она и хотела добавить что-то покрепче, только сдержалась. Опасно. Тут и у стен могут быть уши. Свои же могут все могут хозяину рассказать. — Подумаешь тоже. Еще пожале...

Мария остановилась у зеркала, что тянулось от пола и до самого потолка, и окинула себя взглядом. Некоторое время придирчиво смотрела на выглядывавшие из под форменной юбки ножки в белых чулках, на приподнятый попку, грудь... Та, правда, чуть подкачала, по ее мнению. Девушка руками ее немного приподняла, пытаясь увеличить в объеме.

— Красотка... И чего ему еще надо, — возмущенно фыркнула она.

Отвернувшись от зеркала, хотела уже свернуть в дверь прачечной, как замерла. Ей что-то послышалось.

— Было что-то вроде.

Затаила дыхание. Странный звук вновь повторился. Мария прошла чуть вперед по коридору. Кажется, этот звук раздавался из угловой комнаты, где молодой госпожи несколько лет назад оборудовали собственный танцпол. Она видите ли возомнила себя великим танцором, о чем через пару часов занятий с мастером благополучно позабыла. С тех пор та комната так и пустовала.

— А если забрался кто? — екнуло у нее в груди. Правда, сразу же отпустило. Ну, какой дурак полезет в дом самого Скуратова? Самоубийца?! — Мыши, может?

Звук вновь повторился. В нем появилось даже что-то металлическое. Судя по его звучанию мышами тут и в помине не пахло.

Девушка сняла туфли и на цыпочках прокралась к двери, которая оказалась не плотно закрытой. Поэтому, наверное, оттуда и доносились звуки. Ведь, танцпол был довольно хорошо звукоизолирован.

Положив белье, чтобы оно не мешало, Мария прильнула к щели. Любопытная особа, что и говорить. И надо сказать, открывшееся зрелище ничуть ее не разочаровало. Скорее даже больше...

В довольно просторном помещении, залитом ярким электрическим светом, делал разные физические упражнения как раз тот самый человек, о котором она только что вспоминала.

— Он..., — Мария еще немного приоткрыла дверь, чтобы было лучше видно.

Прямо у противоположной стены на руках стоял обнаженный по пояс новоиспеченный боярыч и отжимался. Через щель между дверью и косяком было прекрасно видно, как ритмично «работали» покрытые потом мышцы: сжимались — разжимались, сжимались — разжимались, сжимались — разжимались. Четко прорисовались кубики пресса на животе, слышалось совершенно спокойное мужское дыхание.

— Хм... Какое тело, — девушка жадно следила за каждым его движением. Непроизвольно даже облизывалась, словно лисица, наблюдавшая за гуляющими ничего не подозревающими цыплятками.

Не часто ей приходилось видеть такой мужское тело, напоминающее фигуры раскрученных звезд, танцоров из юношеских банд-групп. Скажем по-правде, вообще, не приходилось. В бассейне, куда она регулярно ходила, к ней вечно «клеились» то сопливые юнцы с цыплячьими шеями, напоминающие сушеные воблы, то пивные бочонки средних лет, а то и совсем седые старперы.

Закончив отжиматься, боярыч оттолкнулся от пол и легко взмыл под потолок, где с кувырком встал на ноги. Получилось очень изящно, красиво, совсем, как на спортивных состязаниях по визору.

Мария еще немного приоткрыла дверь. Все равно парень был занят и не смотрел по сторонам. Ему точно было не до нее.