И тут в палате раздался странный скрипучий звук, который был ни на что не похож. Медсестра и Винс одновременно повернулись к двери, думая, что этот непонятный звук раздается именно оттуда. Однако, никакой загадки тут не было.

— Ха-ха-ха, — казалось князь каркал, а не смеялся. Звуки выдавливались из него, и, покидая рот, превращались в скрипучие, тяжелые звуки. — Ха-ха-ха. Сдохли… Ха-ха-ха… В яблочко… Винс, — на пару минут он замолчал, набираясь сил. Нужно было отдышаться, а то этот смех отнял у него слишком много сил. — Винс, иди к нашим гостям. Их пребывание здесь явно затянулось.

Охранник внимательно посмотрел на хозяина, пытаясь прочитать на его лице подробности приказа. В ответ тот выразитель кивнул. Мол, разберись окончательно с ними. Они больше не нужны.

-//-//-

Официальное сообщение Императорской Особой комиссии по надзору за соблюдением высочайше утвержденных правил военного урегулирования дворянских споров (вендета — устоявшееся).

«На 17.00 сего дня людские потери с обеих сторон превысили 6 тысяч человек, в число которых вошли дружинники, родовичи-некомбатанты, случайные люди. От ран, полученных в результате бомбардировки императорской резиденции, скончался цесаревич. В результате успешных действий специальной диверсионной группы погиб старший наследник рода Скуратовых.

Уничтожены значительные материальные ценности, сожжена большая часть родовых поместий с обеих сторон, нанесен существенный урон боеспособности родовых дружин».

-//-//-

Официальное послание Патриарха Всея Руси Иннокентия Третьего Благословенного враждующим сторонам о примирении и всепрощении.

«...С тяжестью на душе и болью в сердце я смотрю на творящееся вокруг меня. Не от Бога сие, говорю я вам. Убивая себе подобного, вы совершаете великий грех, обрекая свою душу на вечные муки в аду.

Остановитесь, взываю я к вам. Настало время примирения и оплакивания павших. Молитесь, чтобы Господь вразумил гордецов и упрямцев, напомнив вам о ценности человеческой жизни. Хватит губить человеческие души, ведь от врага человеческого это.

Вы уподобились заблудшим, которые забыли пастырские наставления и сбились с пути истинного. Одумайтесь, дети мои. Откройте свои сердца для мира. Как день сменяет ночь, так и мир сменит войну, а радость и упокоение скорбь и страх...».

-//-//-

Экстренное извещение Правительствующего собрания при Совете Боярской Думы.

«В 17 часов 23 минуты сего дня в Канцелярию Правительствующего собрания от урожденного боярина Скуратова Еремея Ефграфовича поступил вызов на дуэль. Имя вызываемого — Его Величество император Всероссийский Дмитрий Алексеевич Романов.

В 17 часов 56 минут Канцелярия Правительствующего собрания Совета Боярской Думы Его Величеством Дмитрием Алексеевичем Романовым была извещена о том, что вызов принят».

-//-//-

Охренеть, пожалуй, именно этим словом можно было описать характер происходящих событий. Другие эпитеты вряд ли будут настолько емкими и точными. Ведь, дуэль кардинальным образом меняла сложившуюся ситуацию, в корне меняя весь расклад политических сил. Победа одной из сторон — боярина Скуратова или императора Дмитрия Алексеевича — могла запросто привести к смене императорской династии. Если результат вендетты уже сейчас можно было предсказать, то исход поединка мог быть совершенно отличным от любых прогнозов. Оба дуэлянта были исключительно сильными магами, причем испуганными в одной и той же магической стихии.

Обо всех этих, мягко говоря эпических событиях, Александр был ни слухом ни духом. Его сейчас совсем другое заботило: возможное преследование со стороны своего похитителя князя Юсупова. Думал, что угроза их жизни и здоровью никуда не делась, а, наоборот, стала лишь сильнее. Поэтому с названной сестрой на руках (та после препаратов едва ноги волочила) он пробирался в сторону дома какими-то закоулками, пустынными проулками и заброшенными переходами. Пользоваться общественным транспортом или выходить на посещаемые улицы опасался из-за многочисленных камер, которыми в этих местах стены домов и общественного транспорта были буквально усеяны.

— Мариночка, солнышко, приходила бы ты в себя по-быстрее, — присев у какой-то стены, парень со вздохом гладил девушку по волосам. Роскошные, длинные темные пряди, обрамлявшие лицо, придавали ей особенно беззащитный вид. — Скоро промзона закончится и начнутся людные места. Там тебя волочить на себе будет уже опасно... Слишком заметно.

Посапывая носиком, она на мгновение открыла глаза. Ее сонный взгляд прошелся по сторонам и остановился на Александре. Казалось, она его не узнавала.

— Максик..., — вдруг пробормотала она и потянулась к его лицу пальцами. — Мой хороший..., — прошептала девушка и вновь провалилась в дремоту.

— Приехали, — буркнул он, поднимаясь на ноги.

Перехватил Марину поудобнее и пошел дальше. Еще пара улиц и они окажутся перед его домом. Оставалось надеяться, что возле его старой квартиры их никто не будет ждать.

У очередного переулка парень остановился и замер, осторожно заглядывая за угол. Не хотелось бы нарваться на какой-нибудь патруль. Иди потом доказывай, что ты не маньяк или извращенец какой-то. Причем его внешний вид, да и девушки тоже, доказывал совершенно обратное: она они были в крайне растрепанном виде, кое-где на одежде виднелись засохшие пятна крови, а на коже красовались синяки.

— Не понятно... Что-то пустовато на улицах. Промзону вроде бы прошли. А тут словно все вымерли, — удивился Александр, внимательно «сканируя» взглядом пустую улицу.

В это время суток она обычно выглядела иначе: сновали такси, туда-суда спешили прохожие, нет-нет да и встречались полицейский патрули. Сейчас же людей было кот наплакал, а машин, вообще, не было. В какой-то момент это уже не удивляло, а скорее пугало. Ведь, явно же случилось что-то серьезное.

— Задница какая-то похоже, приключилась... Бл...ь, этого еще не хватало, — выдохнул он. — Ладно, дальше идти нужно. Может это мне и на руку...

Крепче обняв девушку, он одни махом пересек улицу и скрылся в очередном проулке. Судя по тому, что позади него никто не кричали, не свистел и не улюлюкал, все обошлось.

Внимательно посматривая по сторонам, Александр углубился внутрь квартала. Дома здесь были еще старой постройки, из-за чего хлама между ними было в достатке. Местами мусор напоминал настоящие баррикады, тянувшиеся от одной стены дома к другой на несколько десятков метров. Такие зловонные кучи, к сожалению, пересекать им тоже приходилось. Обойти было нельзя: слишком был велик риск нарваться на лишние вопросы, а, соответственно, и ненужные проблемы.

— Фи, — девичье тело на его руках вдруг шевельнулось, прелестное личико поморщилось. Марина, похоже, ощутила всю прелесть хождений по мусорным кучам. — Чем это так воняет? Максик?

Александр от удивление едва не выронил ее. Похоже очнулась. Неужели, на нее так эта вонь подействовала. Похоже, это предположение было правдой. С ее лица почти пропала бледность, взгляд приобрел осмысленность. Наконец-то!

— Ты куда меня тащишь? — ее кулачок довольно ощутимо воткнулся ему в грудь, выказывая тем самым все ее претензии. — Задумал что-то нехорошее … или, наоборот, хорошее? — еще один удар кулачком и легкий смешок. — Ну?

— Ты чего, Маришка? Не проснулась еще? Чего у меня сейчас на уме может быть? Посмотри вокруг? Мы прячемся, как зайцы посреди дерьма и мусора, чтобы на снова не поймали и бошки не открутили! — Александр выразитель покрутил пальцем возле виска. А после кивнул на мусорную гору из гниющих отбросов, через которую они только что перелезли. — Хоть помнишь, что случилось?

Та, помотав головой по сторонам, наморщила лоб. Вспоминала, похоже.

— Помню, помню. Забудешь такое, — буркнул она, тут же пряча улыбку. Выражение лица сразу же сделалось злое, недовольное. — Никак от него не ожидала! Раньше, когда к нам приходил, всегда был таким добреньким, вежливым. Все время мне что-то приносил в подарок. Я ведь его, когда поменьше была, всегда радовалась каждому его приходу. Вот же, сволочь! — выдала Марина, в сердцах пиная ботинком какой-то подвернувшийся под ногу смятый короб. — Козел! Я все батюшке расскажу... Подожди! Точно! — она со всей силы стукнула себя по лбу. Аж гул пошел. — Нам ведь, надо все батюшке рассказать про князя! Он же все это придумал и начал! Божечки мои... Пошли! Что стоишь? Быстрее!