Прошла неделя. Астру освободили: вскрытие показало, что Филип умер от сердечного приступа; никаких следов отравления в его организме обнаружено не было; в склянке, выпавшей из кармана Астры, тоже не нашли ничего, что можно было бы идентифицировать, как яд. Значит, эта сука использовала отраву, которая разлагалась в воздухе, ведь когда я поднял склянку, ее крышка была плохо завинчена. Другого объяснения нет. Эта дрянь в очередной раз выиграла. Но война между нами еще не кончена. И я заставлю Астру расплатиться за все. От правосудия закона она ушла, но от моего не уйдет.

Я понимал, почему Астра решила убрать Филипа — чтобы Акке скорее стал главой рода. Но ведь для этого ей пришлось бы замахнуться и на меня тоже. Получается, я у нее следующий в очереди, чем совершенно не удивлен, ведь она уже пыталась грохнуть меня. Самое интересное в другом — причастны ли Нильсоны ко всему этому? Не они ли надоумили Астру подсыпать яд Филипу?

Всю неделю я был занят с утра до ночи. Подготовку к похоронам я поручил Бирле, но время от времени приходилось тоже подключаться к решению некоторых задач. Большую часть дня я был занят бизнесом. Искрошенные «кирпичи» пошли в утиль. Я велел Босстрому поставить мне новые. Хоть производство и было налажено, но оно не было пока слишком масштабным, поэтому товара было не очень много. Карл, как и я, не рассчитывал, что партию «кирпичей» попросту уничтожат, поэтому не имел их в запасе в большом количестве.

Когда Астру выпустили, у нас дома состоялся разговор с нотариусом, который в последние лет десять занимался юридическими делами Ульбергов. Битый час он полоскал нам мозг своими юридическими запутанными формулировками, которые, по-моему, были придуманы для того, чтобы запудрить людям мозги. В общем, всю его речь можно свести к следующему.

По законам Альхены наследник умершего главы рода занимает его место сразу же. Только вот в нашем случае была маленькая загвоздка: в моих документах было зафиксировано, что у меня нет способности к магии. А то, что дар пробудился, надо было еще доказать, чтобы все было официально.

Я рассказал нотариусу про случай нападения на Эйву, и о том, что в протоколе зафиксирован факт применения мною против нападавших дара телекинеза. Нотариус ответил, что ему понадобится пара дней, чтобы собрать все сведения по этому поводу.

Если бы вдруг оказалось, что я действительно без дара, главой рода стал бы Акке. Но я же прекрасно понимаю, что Астра стала бы, прикрываясь безвольным сыном, всем заправлять сама. Так что Акке очень повезло, что я маг, иначе мать его угробила бы, втянув во всякое дерьмо. Эта женщина — со стальными яйцами. Но она глубоко заблуждается, полагая, что сумеет перехитрить меня.

Итак, мы должны дружно сосуществовать и притворяться любящими родственниками. Я выяснил, что когда стану главой рода (а это неизбежно, потому что я не позволю какой-то сисястой стервозной суке забрать то, что ей не принадлежит), то не буду иметь права выгнать Астру с ее детьми из дома. Мол, была законной супругой Филипа, все дела… Имеет якобы право на часть наследства. Собственно, эти дебильные законы и подписали Астре смертный приговор. Нам не ужиться с ней под одной крышей. Кто-то из нас должен сгинуть навсегда.

Нотариус официально подтвердил, что я маг. По законам Альхены любого официального документа, доказывающего наличие у человека способности к магии, было достаточно, чтобы закрыть этот вопрос. Так что я официально возглавил дом Ульбергов. Астра, Акке и Лия остались жить в особняке, хотя последняя академию свою не покидала пока ни разу после случая с похищением.

Астра старалась со мной не пересекаться. Когда мы сталкивались в доме, она прожигала меня ненавидящим взглядом и спешила удалиться. У меня же руки чесались сомкнуться на изящной, белой шейке этой суки, чтобы удавить ее. Но я не имел права на ошибку. Надо действовать с умом. И как можно быстрее, иначе эта змея однажды попробует отравить меня еще раз, или придумает другой способ убрать меня. А я все-таки не имею сто пар глаз, чтобы каждую секунду следить за ней.

Осталось только дождаться удобного случая, чтобы решить проблему с Астрой раз и навсегда.

Наступил день похорон Филипа.

Я, Астра с Акке и Лией (да, она приехала на похороны), главы нескольких баронских домов и пара представителей императорской власти стояли на кладбище и провожали тело бывшего главы рода Ульбергов в последний путь.

Когда все слова были сказаны, люди стали по очереди подходить к гробу и класть в него цветы. Большая часть — розы.

Пришел мой черед попрощаться с Филипом. Положив цветы рядом с кучей других букетов, я склонился над гробом, положив руки на тело покойного так, чтобы они касались существенной части роз. Мне понадобилось несколько минут.

— Господин Ульберг, вы в порядке? — встревоженно спросил один из баронов.

— Да. Прошу прощения, просто… это тяжелый день для меня, — отозвался я печально и отошел от гроба.

Последней к нему подошла Астра. Положив свои цветы рядом с покойным мужем, она со скорбным лицом склонилась над ним и поцеловала в лоб. Когда женщина распрямилась, ее лицо жутко искривилось: губы перекосились, кожа покрылась красными пятнами, ручьем потекли слезы, в глазах застыла паника. Астра схватилась за горло, из которого стали вырываться чудовищные хрипы.

— Мама, что с тобой??? — кинулась к ней Лия.

Акке тоже подбежал и подхватил падающее тело матери на руки. Поднялась суматоха, все забегали вокруг Астры. Спустя пару минут у «мачехи» проявился страшный отек глаз, щек и губ, до крайности изуродовавший ей лицо.

Я вытащил мобильник и во всеуслышание вызвал скорую. Убрав после звонка телефон, я взглянул на Астру. Ее закрывало от меня множество тел, но в какой-то момент я выхватил ее взгляд, направленный на меня — в нем плескался животный ужас.

Астра умерла спустя несколько минут после того, как начала задыхаться. Врачи впоследствии констатировали смерть от удушья, вызванного аллергией на розы. В крови были обнаружены следы от антигистаминного лекарства, что привело врачей в глубочайшее изумление — почему оно не подействовало? Ответа на этот вопрос не знал никто, кроме меня.

Когда я подошел к гробу и коснулся роз, я воздействовал на эфирные масла, в достатке содержащиеся в цветах, усилил их свойства в десятки раз. У Астры не было шансов. Антигистаминные препараты не рассчитаны для противодействия настолько большой дозе аллергических веществ.

Я бы не тронул ее, если бы она не делала зла семье Ульбергов, но она сделала его, более того — она непременно попыталась бы отомстить мне. Единственное, что меня печалило — было жаль ее детей. Даже странно, учитывая то, что раньше я бы не задумываясь перешагнул через их трупы.

Астру похоронили рядом с Филипом на следующий же день. Людей пришло куда меньше, в основном это были родственники Астры — ее старший брат с женой и детьми. Я узнал от Акке и Лии, что род, из которого происходила Астра, еще более беден, чем Ульберги. Его представители получили баронский титул всего десятилетие назад за какие-то заслуги, я не стал вдаваться в подробности. В общем, древним происхождением похвастаться они не могли.

Акке и Лия переехали жить к ним. Акке сам принял это решение. Я и сам не собирался позволять им жить со мной под одной крышей, все-таки Акке видел, как я держал его мать за волосы, мало ли что в голову парню взбредет… Но я все же был рад, что он сам так решил: к Акке я относился дружелюбно, и обижать его мне не хотелось.

Лия пыталась возмущаться и требовать половину особняка, но брат, наверное, впервые на моей памяти проявив стальную решительность, быстро заткнул ей рот.

За это время торговля «кирпичами» (она шла плохо и медленно из-за череды проблем, которые мне приходилось решать, но все же шла) принесла триста тысяч крон. Те сто тысяч, что у меня были, ушли на организацию похорон. Из новых трехсот я отдал двести Акке. Я скоро заработаю намного больше, а иметь родственников, опухших от голода, плохо для бизнеса. Так что будем считать, что двести тысяч — это представительские расходы.