— Учитель, это лишнее.

— Лишнее — это голова, отделенная от туловища. Всёостальное в жизни может пригодиться.

— Да вы философ!

Коджи спорить не стал, но я поняла, что меня никто слушать не будет. Ладно, это не самое неприятное, что могло бы случиться.

— Хорошо. Учитель, а когда вы сможете сказать что-то более конкретное про демона?

Он помолчал, задумчиво глядя в даль, где виднелась поблескивающая на солнце полоска реки.

— Дай мне ещё два дня.

Выбирать не приходится. Я кивнула, давая понять, что буду ждать. Стоило мне только немного отойти, как он окликнул:

— Аска! Ты не видела случайно внука покойного мастера Ру?

Я задумалась. Наода, конечно, не яркая личность, но он действительно не попадался мне на глаза после известия о гибели отряда. Я отрицательно помотала головой.

— Нет, а что?

— Пропал, — мрачно сказал учитель Коджи и махнул рукой, давая понять, что разговор закончен.

Данный факт несколько озадачил. Куда мог деться? Просто уйти, никому не сообщая? Не назовешь ответственным. Сам решил разобраться, что случилось с дедом? В одиночку?

Гадать можно было бесконечно, поэтому я отбросила эту идею. Здесь достаточно людей, которые могут заняться поисками. Если Наода и мастер Ру были под чьим-то командованием, то их не оставят.

При мысли о мастере внутри кольнуло. Мы мало пообщались, но мне понравился этот старик. Очень горько, что всё сложилось именно так.

Весь день тянулся, словно желейная летняя сладость, которую восхитительно готовила Ёсико, по стряпне которой я отчаянно скучала. Мне жутко не хватало наших вечеров в поместье, когда несмотря на ранги и сословия, мы все садились за один стол и обсуждали прошедший день.

Пробуждение клана многое изменило, это так. Ичиго тоже не препятствовал создавшимся порядкам. Все, кто очнулся первыми, стали нашей опорой.

Солнце скрылось за горизонтом, мы с Харукой сидели у меня и ждали Тэхико. Мне удалось даже притащить с походной кухни чай. Там он был не высшего класса, но вполне ничего.

— Думаешь, придет? — тихо спросила Харука.

— Пришла, — донесся приятный голос учительницы Тэхико.

Мы тут же впустили её, тихонько прикрыв дверь. Разместившись и даже поддержав подобие светского разговора, мы плавно перешли к делу.

— Аска, что ты хотела мне показать? — спросила Тэхико.

Я молча достала завернутую табличку и аккуратно положила между нами. С губ Тэхико и Харуки сорвались тихие изумленные выдохи.

— Боги… — прошептала учительница и уже хотела было коснуться, но тут же одёрнула руку, словно чего-то опасаясь. — Аска, где ты это взяла?

— В одном хорошем месте, — туманно ответила я. — Вы сможете это прочесть?

Она некоторое время молчала. Чуть прищурившись, смотрела на табличку. Мне даже показалось, что она не слышит и не видит ничего, кроме этих закрученных кандзи. Я осознала, что уже и сама почти не дышу.

— Да, — еле слышно прошептала Тэхико. — Я могу.

Эйтаро понимал, что столкнулся с чем-то совершенно не вписывавшимся в привычную картину мира. Глядя на мёртвый город, он понимал, что подобные чувства уже испытывал. Именно тогда, когда был в Землях Проклятых.

Эйтаро скинул с себя одежду и забрался в купальню. Горячая вода помогла расслабиться. Он прикрыл глаза и откинул голову на бортик. Черные волосы свесились вниз, по ним то и дело проносились искры рёку, превращая пряди в жидкую тьму.

— Значит, мёртвые предки и Рё Юичи, — прошептал он, смотря перед собой невидящим взглядом.

Одно с другим как-то не вязалось. Зачем клану Юичи знания Древних?

Эйтаро нахмурился, неосознанно потянулся к янтарной серьге, но тут же одернул руку. Нет серьги. Как и нет сил у Шичиро вернуться к нормальной жизни.

Он подхватил мыльный цветок. Дурак ты, Ши, какой же ты дурак. Разве оно того стоило?

«Стоило», — скользнуло где-то на краю сознания.

Эйтаро сжал цветок так, что сквозь пальцы потекли пенные струйки, а ногти впились в ладонь.

— Ничего, — хрипло прошептал он, — все еще будет. И Джаргал не выйдет сухим из воды. Обещаю.

Завершив с омовением, он быстро спустился на первый этаж. Гостевой домик, где остановился вчера. Эйтаро находился на окраине Осагацу — города, лежавшего на запад от Кисараджу.

Оставаться не было смысла. Он прекрасно понимал, что нужен своим сейваненам. Что-то внутри безостановочно твердило: без него они не выстоят.

Хозяйка подала завтрак: чай, а также овощи, рис и курица. Поджаренные золотистые кусочки находились под боком завернутого в яичный конвертик риса и овощей. Не слишком экзотично и разнообразно, но вполне сытно.

Эйтаро одевался крайне скромно и блекло, почти на грани бедности, но в то же время так, чтобы не вызвать ненужные подозрения.

Простые люди не знают, как выглядит Сокол Императора. А те, хоть как-то приближен к власть имеющим, вряд ли сюда забредут. Осагацу — город ремесленников. Даже если Эйтаро замечал кого-то из местной аристократии, то старался сразу уйти с дороги.

До сих пор было чудом, что ему с друзьями удалось провернуть все без сучка и задоринки. И обвинение, и путь к тюрьме, и бой, прикрывавший его побег. Всё было чисто. Санту, правда, хорошо досталось, потом пришлось выкарабкиваться, но… все выглядело очень убедительно.

И теперь нужно было любой ценой вытащить Ордо и Санта. Эйтаро чувствовал, что оба живы.

Оставив несколько ше у тарелки и чашки, он встал и направился в соседнюю лавчонку почтаря. Там за умеренную плату можно было отправить послание с птичкой, поставив на неё рёку-маячок.

Эйтаро быстро отправил весточку Йонри. Встречаться в школе — опасно, поэтому надёжнее это сделать в лесу на приличном расстоянии от всех отрядов.

Добираться пришлось полдня. Хорошо, что неподалеку шёл торговый обоз, удалось попроситься к ним.

… Лес у границы даже днем не радовал взор. Многолетние деревья впивались в низкое серое небо, которое в любую минуту грозило пролиться дождем.

— Какая ситуация, такая и погода, — прошептал Эйтаро, глядя вверх.

Капюшон медленно сполз, открывая голову.

— В таком виде тебя можно переносить на гравюру, — раздался тихий голос Йонри.

А подошел, как всегда, неслышно, ледышка.

— Я обязательно подумаю о смене своей профессии на профессию натурщика, как только мы решим все мировые проблемы.

На тонких белых губах появилась тень улыбки.

— Всегда знал, что ты нигде не пропадешь.

Эйтаро некоторое время не двигался, а потом сделал шаг вперед и сгреб друга в объятия. Йонри стиснул его в ответ с силой, которую и не заподозришь в этом изящном теле.

— Рад, что ты здесь, укушенный цуми засранец.

Эйтаро фыркнул и, не выдержав, расхохотался.

— Взаимно. А теперь к делу. Что ты чувствуешь от Ордо и Санта?

Улыбка исчезла с лица Йонри.

— Они вляпались во что-то плохое, — произнес он. — Я пытаюсь дотянуться, но не выходит. Натыкаюсь на какие-то преграды. Ощущение, что по всему лесу кто-то разлил рёку.

Эйтаро не удивился. Подумав и быстро прикинув, что это может быть защита Кодай-но, рассказал о ночной «прогулке» с Аской.

Йонри издал цокающий звук, чем-то напоминающий стук льда о металл.

— Рё Юичи… Его возвращение в одиночку вызывало много вопросов. Кто-то задает их, кто-то молчит. Никому толком так и не удалось вытрясти из него правду и детали.

— Хитрый лис, — заметио Эйтаро.

— Ещё какой, — кивнул Йонри. — И то, как он принес на плече Аску — неплохо отвлекло внимание.

— Аска в своем репертуаре.

— Аска явно что-то могла увидеть, но либо не помнит, либо не успела разобраться.

Это осложняло дело. Вспыхнувшая было надежда раздобыть хоть кроху новой информации тут же погасла. Но Аска… это Аска.

Йонри поднял руку и сорвал несколько сосновых иголок. Они сверкнули в одно мгновение бирюзой, впитывая сейваненскую рёку.

Эйтаро внимательно посмотрел на его пальцы. Да уж, друг мой, слишком резкие движения. Переживаешь. Не уверен. Не знаешь, что делать дальше.