В школах учеников и учителей радовали каникулами, чтобы можно было отдохнуть, восстановить силы и с усердием приняться за учёбу в новом семестре.

Следом за мной вылетела Чоу.

– Высший балл! – крикнула она, запрыгав на ступеньках. – Техника рёку на высший балл!

Я откинула упавшую на лоб челку. Мороз щипал щеки, меховой капюшон закрывал обзор, но мне это не мешало. Собственно, как и Чоу, которая белкой скакала по ступенькам. За это время мы здорово с ней сдружились. Оказалось, что внучка покойного оммёдзи не глупа, умеет пошутить и не слишком любит Сату. Кстати, Чоу тоже из мёртвого клана Икэда. Но потом… её семья погибла, Чоу осталась без средств к существованию и оказалась в школе Годзэн.

Чоу больше слушала и молчала, чем говорила. Однако, если она открывала рот, значит, было что сказать. Но вот конкретно сейчас она зазевалась и пропустила прилетевший со стороны Харуки снежок.

– Ну, я тебе! – возмутилась Чоу.

– Сначала догони! – не испугалась Харука, показав язык.

Бухнув сумку с книгами на ближайший камень, я зачерпнула снег и тут же слепила из него колобка.

– В атаку! – заорала команду так, что Чоу чуть не подскользнулась.

Харука успела отбиться от моего снаряда. Мисаки не зевала и лупила снежками по всем подряд.

– Стреляй в Аску! Пусть покажет, за что ей Ячихаро отметку хорошую поставил! – звонко крикнула она.

– Стреляю! – неведомо откуда донесся голос Сату, и весомый снежок понесся прямо в меня.

Я присела, пульнула свой вперед, не целясь.

– Прибыло подкрепление! Окружай коварную Шенгай! – завопил кто-то из свиты Сату.

А ну да, вот её подружайки прибыли. Станет старше – далеко пойдёт, вон как ловко девиц вымуштровала. Прямо завидно немного, талант!

Пока я отвлеклась, снежок прилетел прямо мне в лоб. В голове загудело, я шлёпнулась на землю.

– Аска! – вскрикнула Мисаки.

Дождавшись, пока картинка перед глазами восстановится, я сгребла рядом снег и затаилась. Сату, иди-ка сюда. Или кто там так хорошо целится?

Девчонки начали переговариваться. Кажется, они не ждали, что я так рухну и не буду двигаться. Всё равно им видны только мои спина и затылок.

– Дура! Ты же в голову попала! – послышался крик Харуки.

– Да я-то что?

О, дорогая Кёко, так это ты меня так приложила. Запомню, что не стоит крутиться рядом, когда ты кидаешься чем-то тяжёлым. Голова мне ещё пригодится, как и другие части тела. Слава Плетунье, удар оказался не таким сильным, поэтому я была вполне готова к новой атаке.

Едва девчонки подошли ближе, я шустро вскочила на ноги и запустила порядком подтаявшим снежком в девчонок. Только внезапно снежный ком вспыхнул фиолетовой рёку и помчался с такой скоростью, что все стоящие на его пути отлетели в разные стороны.

В этот момент открылась дверь, и у ступенек появился учитель Коджи.

Снежок несся прямо в него.

«Капец тебе, Аска», – промелькнула мысль, и стало дурно.

Догнать не успею, разве что рухнуть и притвориться спящей. До весны. Как медведи, которые живут в лесу и не любят, когда их тревожат праздные гуляки.

Коджи, не отрывая взгляда от раскрытой книги, вскинул руку. Снежок разлетелся на тысячи снежинок, закружившихся в воздухе. Я раскрыла рот, девчонки дружно охнули.

– Аска, если хочешь меня убить, то придумай что-то поизящнее, – сказал Коджи невозмутимо.

А потом поднял на меня взгляд. В черных глазах плясали насмешливые искорки. Нет, не так. Азартные и насмешливые. Я поздно сообразила, что надо было быть настороже, потому что через мгновение обзор закрыл не пойми откуда взявшийся снежок, летящий мне в лоб.

Взвизгнув, я выставила руку, ударяя кулаком со вспыхнувшей рёку по снежку. Последний почему-то не разлетелся во все стороны, а помчался назад к Коджи. Тот, в свою очередь, отправил его ко мне одним четким ударом ребром ладони. Я сориентировалась и быстро начертила кандзи «Отражение». Снежок влепился в него, кандзи засверкал фиолетовым светом. Миг – от снега ничего не осталось.

Никто так не произнёс ни слова.

Зато уголки губ Коджи подрагивали в намёке на улыбку. И это было чем-то новеньким. Что его так позабавило? Наша возня на снегу или же самому стало скучно, поэтому решил проучить Аску, расшвыривающуюся снегом где попало?

– Реакция неплохая, – наконец-то произнёс он. – Но тренироваться надо. Тогда будете ловить всё, что к вам летит, сразу и не дожидаясь, пока стукнет по голове. Посмотрите на кандзи Аски. Он должен был отразить снежок, но вместо этого уничтожил. Какие ваши мысли?

– Аска плохо пишет кандзи, – буркнула Сату, не глядя на меня.

– Не пошла правильно подпитка рёку? – осторожно предположила Мисаки.

– Аска отлично пишет кандзи, – всё же улыбнулся Коджи, только мне захотелось спрятаться за спину какого-нибудь цуми. Ибо цуми и то милее будет.

Правда, радовало, что Коджи смотрел не на меня, а на Сату. Надо ей отдать должное, не струхнула и не попятилась, а стояла словно струна. И на лице была такая невозмутимость, что ух! Я даже позавидовала. Ибо в его интонации явно читалось: «Не то что ты, ученица Икэда».

Коджи тем временем повернулся к Мисаки.

– А вот твоё предположение уже ближе. – И тут он посмотрел на меня. – Нельзя забывать о правильном порядке начертания кандзи. Именно так рёку втекает в каждую черту. Если последовательность черт перепутана, то кандзи изначально получается со смещённым вектором, и результат получается совсем не тот.

– А вы и каллиграфию ведёте? – восхищённо спросила Чоу.

Ну да, ему ещё только каллиграфию вести. Но Чоу только на первом курсе, она могла банально не интересоваться именно предметом Коджи. Возможно, им самим заинтересовалась только после нашей поездки в Нодзу.

Но сейчас, стоя перед ним и тихонечко отряхивая снег с волос и одежды, я искренне радовалась, что у нас этот предмет читала Тэхико.

– Демонологию, – ответил Коджи. – Встретимся на третьем курсе, ученица Чоу.

Та разве что не зарделась. Кажется, в армии влюблённых учениц стало на одну больше. Ну или девочка просто смутилась, а я – язва.

– Аска, что ты скривилась так, будто слопала медового колобка, а в нём оказалась начинка из лимона? – спросил Коджи, даже не поворачиваясь ко мне.

– Ничего и не кривилась! – возмутилась я. – Просто думаю о том, как… как…

– Как будет прилежно учить демонологию ночами и днями, – хмыкнула Харука.

Ах ты ж! Ну подстава!

– А дополнительные занятия будут? – тут же оживилась Сату, почувствовав свободу для манёвров с подколками. – А то некоторые ученицы не способны сразу усвоить материал.

– Будут, – невозмутимо ответил Коджи. – Особо одарённых мы сразу выводим к цуми. Так можно очень быстро сдать практические занятия и даже получить возможность не сдавать экзамен.

Все резко побледнели.

Я сглотнула. Что-то как-то мне не нравятся эти практические занятия. Лучше я буду теорию зубрить. Ибо давно известно, что знания – багаж невесомый, много не тянет. Поэтому обойдусь как-то стандартной программой.

Коджи хотел ещё что-то сказать, но вдруг резко нахмурился и сунул руку в карман штанов. Спустя секунду на его ладони оказался один из тех чёрных кристаллов, которые стояли в кабинетах и, как оказалось, носили учителя. Средство для связи: вкладываешь свою рёку, передаёшь мысль – кристалл получателя вибрирует, и при касании можно считать послание. Только сейчас кристалл полыхал раскалённым рубином.

Коджи тихо ругнулся и метнулся назад в школу.

Мы только успели переглянуться.

– Что могло его так всполошить? – задумчиво спросила я.

Но лучше бы не спрашивала.

Огонь факелов бросал отблески на наши хмурые лица. Небо давно потемнело, но звёзд не было – его полностью затянуло тучами.

Всё оказалось плохо.

Ученик школы Токугава пропал в лесу. Ушел вчера вечером. А два часа назад над чёрными вершинами елей вспыхнуло алое зарево. Зарево, окружённое пляшущими рубиновыми огнями.