Поэтому не стоит расслабляться. Только заболтать его до смерти и при этом прощупать окружение. Обычной рёку клана это было опасно, поэтому я попыталась использовать шаманские приемы. Шичиро научил меня «слушать воздух».

— Что от меня нужно? — коротко спросила, не особо надеясь на ответ.

Сацуджинша вновь оказался на троне.

— Прости, ноги не держат старика. Столько веков…

— По виду вам не дашь, — брякнула я.

На изуродованном лице появилась кривая ухмылка.

— И на том спасибо. Но давай начнем с тебя. Ведь именно ты меня искала, Аска.

Мне показалось, что я ослышалась. Как ловко перевел стрелки, однако. Но не стоит вступать в бесполезный спор. Если у тебя спрашивают, что ты хочешь, то надо отвечать. Тогда есть даже шанс, что что-то дадут.

— Да. Я хочу спасти двоих, оказавшихся в этом городе.

Сацуджинша задумался:

— У них пустая рёку, но в то же время есть другая, полученная от Карана. Понимаю… Хорошее стремление — спасти друзей.

«И заодно снести несколько голов», — подумала я, помня, что нельзя дерзить.

Передо мной существо… могущественное, несмотря на внешность и проклятия, которые пропитали его с ног до головы. Шаманские приемы дали понять, что тут легче улыбаться и кивать, чем пытаться вступить в бой. В первом случае можно договориться, во втором — остаться кучкой пепла.

Сацуджинша оперся локтем о набалдашник в виде головы дракона и посмотрел на меня. В глазах было нечто, заставившее меня содрогнуться. Но отступать я не собиралась.

— Аска, у меня есть предложение. Ты поможешь мне, а я — помогу тебе.

Выхода нет, поэтому придется играть по его правилам. Эйтаро, конечно, удержит их живыми, но я не уверена, что может вытащить целыми и невредимыми, иначе давно бы это сделал.

Что бы там ни было, но именно это существо держит на себе все ловушки Кодай-но. Поэтому ничего не остается, как согласиться.

— Пусть будет так. Что я должна сделать?

Сацуджинша захлопал в ладоши. Точнее, то, что от них осталось.

— Мне нравится твоя решительность, Аска. Плетунья сделала правильный выбор. Хотя, конечно, как всегда, не довела дело до конца.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась я.

Он чуть склонил голову, улыбнулся, обнажая черную дыру рта.

— Как давно ты говорила со своей покровительницей?

— Я…

Шиматта… А ведь он прав. Давно. Действительно давно. Даже Дайске-с-костылем общается со мной последнее время куда чаще. А от Плетуньи и свет простыл.

Видя моё замешательство, Сацуджинша хмыкнул:

— Джагандша всегда была такой. Ох, прости, она оставила своё имя в прошлом.

Имя? Имя Плетуньи?

А ещё оно до ужаса похоже на Сацуджинша. Что за странности?

— Джагандша? — повторила я. — Что вы имеете в виду? Она не богиня?

— Ну что ты… — Он растянул губы в жуткой улыбке. — Наоборот. Мы все немного боги.

Боги… Уж не знаю. Но вот то, что Плетунья — Кодай-но, теперь сомнений не было.

Мы все немного боги.

Как звучит-то. Судя по выражению этой искорёженной физиономии, богом может оказаться кто угодно. Даже мой кумихимо.

Но… Джа… гандша. Как странно звучит. Язык можно сломать. Но в то же время в этом что-то есть. Какая-то особая звучность. Будто, когда произносишь это имя, где-то во Вселенной начинают звенеть правильны тоны, сдвигая небесные сферы.

Плетунья, о чем я вообще думаю?

Хотя теперь большой вопрос, стоит ли упоминать Плетунью? Она явно умеет больше простых людей Тайоганори, но что-то теперь открытие, что она принадлежит к Древним, мне как-то не нравится.

Сацуджинша молча наблюдал за мной, не произнося ни слова. Кажется, он ждал, когда я всё обдумаю и самостоятельно сделаю выводы.

— А… остальные… Ошаршу, Трёхрукий и Дайске-с-костылём тоже из ваших? — медленно спросила я.

— Из наших? Звучит, словно речь о банде пройдох, — усмехнулся он.

Раньше бы я смутилась, но сейчас уже было ни к чему.

— Нет, ничего подобного я не имела в виду. Хотя соглашусь, мои формулировки временами несколько неэтичны. Но суть вы прекрасно поняли.

Сацуджинша подался ко мне, ребра захрустели, сдвигаясь. В какой-то момент показалось, что за ними скрывается какая-то тварь. Меня передернуло. Совершенно не хочется знать, что может вылезти из грудной клетки Кодай-но, едва прикрытой гниющими костями.

— Да. Они из Древних. Просто одними из первых поняли, как обратить проклятия Карана себе на пользу и стать для него недосягаемыми.

Я нахмурилась, пытаясь понять, о чем он.

— Каран? Проклятия?

— Ах да… — Сацуджинша махнул рукой, в свете, льющемся с потолка, сверкнули черные длинные когти. Я до этого их не замечала, а теперь осознала, что не надо приближаться больше, чем на два десятка шагов — иначе заколет насмерть. — Тут же теперь всё тайна. Большая-пребольшая тайна. Императорский род бережет правду, как зеницу ока, ибо, если она выйдет наружу, то недолго ему останется сидеть на троне и управлять страной.

Как много слов… Мне хотелось поскорее уйти отсюда, но в то же время я прекрасно понимала: вот он шанс узнать, что же произошло на самом деле тогда… во времена, когда ещё нас не было.

— Если вы расскажете о Каране больше, возможно, мы сумеем понять, как действовать дальше, — напряженно сказала я, ожидая издевательского смеха. Точно ведь скажет: «Куда ты лезешь, девочка? Ты не смогла даже справиться с воздушной ловушкой, куда тебе замахиваться на императора?»

Однако Сацуджинша удивил, он просто внимательно посмотрел на меня. Внезапно свет, исходивший от его глаз стал… зеленым. Миг — изумрудная зелень залила всё вокруг.

Я дёрнулась от неожиданности, но никакой угрозы не обнаружила.

— Умненькая кобра. Не зря тебя выделили, — произнес он. — Что ж, слушай… и смотри…

Хотелось спросить, кто именно выделил, но вокруг все засверкало так, что пришлось зажмуриться. Но это не уберегло от увиденного. Он проникало сквозь закрытое веки, окружало, запускало невидимые пальцы в глаза, уши, нос, рот… Приносило образы, звуки, запахи, ощущения…

Я находилась на каком-то небесном островке, от которого шла золотая цепочка вверх. Она цеплялась за большие острова, на которых возвышались дворцы невиданной красоты.

Между ними сновали крылатые существа, чьи крылья переливались словно опаловое море под ярким солнцем. Их сложно было назвать людьми, хоть, в целом, в облике было предостаточно человеческих черт.

«Дело в пропорциях, — догадалась я. — В них есть то самое искажение, которое не дает считать людьми».

Но в то же время они были красивы. А ещё невероятно горды и уверенны в себе. Если кто и мог быть расой, изначально жившей в Тайоганори, то именно они. Кожа у них была светлее, чем у нынешних жителей империи, а глаза… Голубые, зеленые, сиреневые… Такого не увидишь тоже нигде.

— Мы умели летать, — глухо донесся голос Сацуджинши. — Люди под небесными островами завидовали нам. Они всегда хотели подняться выше, чем дала природа.

Я ойкнула, когда меня ухватили и потянули вниз. В ушах засвистел ветер, по глазам ударила сочная зелень плодородных долин и покатых вершин. Появились золотистые домики с изогнутыми крышами, аккуратные города, жёлтые пастбища. Среди них ходили люди, очень похожие на нынешних жителей Тайоганори.

— Вы были их богами? — спросила я, не в силах отвести взгляд от высокого мужчины в красной одежде и с черными волосами, перехваченными кожаным ремешком. Он пристально смотрел куда-то вверх, прищурив карие глаза. Левая рука была сжата в кулак.

— Глупости. Кодай-но не были богами. Мы просто были детьми этого мира. Первыми детьми. И жили на своих небесных островах, временами спускаясь на землю и делясь своими знаниями. Но не все хотели знать больше. Не все принимали дары крылатых людей. Были те, кто хотел занять наше место, считая, что нам все легко дано.

Сацуджинша замолчал. Я всматривалась в мужчину в красной одежде и понимала, что где-то его видела.