— Какого черта? — пробубнил я себе под нос.

— Что-то не по плану? — шепнул Роб. После чего я со злостью глянул на него.

Да, конечно, не по плану, я же думал, что тут будут ящики с сигарами.

Эх, надо было все-таки учить историю в школе. Это я сейчас знаю, что примерно семьдесят пять процентов всего поставляемого сахара в Америку было привезено с Кубы. А то, что я ранее наткнулся на сигары, была невероятная удача. Такого облома я, признаться, не ожидал.

— Так что будем делать? — спросил Роб.

— Берем по мешку и валим отсюда по-быстрому. Не зря же мы сюда наведались.

Я выбрался наверх и еще раз огляделся. По-прежнему все было тихо. Махнул рукой Робу, тот подал мне мешок с сахаром. Благо мешки были не слишком тяжелые, примерно по тридцать килограмм, что позволило нам без особых усилий вытащить их на поверхность. Закрыв палубный люк, мы аккуратно пустили два мешка с сахаром в лодку. После чего я все же вернулся и развязал лежащего без сознания моряка. Оглядевшись еще раз и убедившись, что ничего уличающего нас в данном деянии нет, я спустился в лодку.

Веревку, по которой мы забрались на пароход, держась за ее конец, я подкинул пару раз вверх, после чего крюк соскользнул и упал в воду. Роб тут же сел на весла и начал грести что было сил, отплывая подальше от парохода.

Мы плыли молча, не произнося ни слова, пока не приблизились к берегу, где и взяли лодку. Вернув ее в первоначальное положение, мы загрузили мешки себе на плечи и быстрым шагом направились в сторону нашего убежища.

По главным улицам идти было довольно опасно, поскольку можно было с легкостью напороться на полицейских. Таким образом нам пришлось украдкой пробираться по неосвещенным переулкам. Разумеется, маршрут был намного длиннее, но все же безопасней.

И вот когда мы вошли в наш переулок и до убежища оставалось несколько метров, Роб все же спросил:

— Джон, а что ты, собственно, хочешь делать с этим сахаром, и как можно на нем разбогатеть?

Не скажу, что Роб поставил меня в тупик, поскольку я думал об этом, с тех самых пор как мы загрузили эти два мешка в лодку. Просто продавать его не было никакого смысла, поскольку это был обычный товар, которого в достатке в каждом магазине.

Скинуть его перекупщику за полтора доллара мешок, разумеется, можно было, поскольку в розницу белый сахар продавался по пять центов за килограмм, но какой тогда был смысл рисковать за эти гроши.

— Можешь продать свой мешок барыге. Думаю, за доллар он у тебя его купит, — тихонько шепнул я.

— Но… Я так понимаю, ты взял мешок не для того, чтоб продать его за доллар, так?

А парень действительно смышленый.

— Разумеется, не просто так. Я буду из него гнать самогон.

— Самогон? — удивленно переспросил Роб.

— Ага, а что тут, собственно, такого?

— Тогда я тоже в деле, — с улыбкой протянул парень.

— Нужно где-то спрятать сахар, чтоб не вызывать подозрения у Лукаса и остальных.

— На улице его точно оставлять нельзя, отсыреет. Давай его занесем вовнутрь, а там будет видно.

Да уж, тут с Робом не поспоришь. Оставлять на улице действительно было нельзя, это ведь не веревка с крюком, чтоб можно было спрятать под мусором.

Мы тихонько спустились вниз. В подвале была тишина, все обитатели нашего убежища уже мирно спали. Мешки с сахаром мы пронесли в комнату, где жил я с детьми, поскольку, на мой взгляд, это было более безопасное место, и туда, кроме Дарины, никто из взрослых не заходил.

Положив аккуратно мешки в угол, я забросал их разными рваными тряпками, что нашел под рукой. После чего Роб пошел к себе, поскольку ему нужно было утром на работу. Я тоже улегся на свой топчан и начал вспоминать рецепты самогоноварения. С этими мыслями я погрузился в глубокий сон.

Утром я разлепил глаза от недовольного рычания Лукаса, который ходил по коридору вперед и назад и что-то рычал себе под нос. Его тяжелые шаги разбудили всех обитателей убежища.

— Джон, что происходит? — спросила Несса.

— Сейчас узнаю.

Я встал и вышел в коридор. Первым делом я подумал, что Лукас каким-то образом узнал про нашу с Робом делюгу.

— Что случилось? — спросил я Лукаса.

— Дарина… Она… — Тут Лукас тяжело выдохнул. — Похоже, у нее пневмония. — Его глаза блестели от слез, которые он с трудом сдерживал.

— Как ты это определил?

— Я, конечно, не доктор, но у нее сильный жар и озноб.

У меня тут же что-то сжалось в груди. Ведь она контактировала с Нессой и Барри, а в это время антибиотиков еще не было.

Я тяжело выдохнул и посмотрел в сторону комнаты, где в это время были дети…

— Хороший доктор найдется? — спросил я.

— Да, еврей Исраэль, но у меня нет на него денег, — с грустью произнес Лукас, разводя руками.

— Деньги не проблема, жизнь человека превыше всего. — Разумеется, я сказал это, не только думая о детях, что в случае смерти Дарины, они лишатся няньки. Мне было жаль ее, чисто по-человечески, поскольку я не мог просто сидеть сложа руки и уповать на волю господа. — Пошлите, кого-нибудь к нему, срочно. Скажите, оплата будет перед осмотром пациентки.

Лукас тут же сам рванул на улицу, не говоря ни слова. Я вернулся к себе в комнату.

— Несса, Барри, в ближайшие дни к Дарине не подходите. Она заболела, и ее не нужно беспокоить, понятно? — Дети, переглянувшись и не задавая вопросов, кивнули.

Я залез в свою копилку и посчитал накопления. Да, негусто, в сумме накопилось почти сорок долларов. Думаю, на врача и лекарства хватит, а дальше видно будет. Главное, вылечить Дарину, ну и чтоб ребятишки не заразились от нее. А денег я еще заработаю, не в них счастье.

Спустя час вернулся Лукас, следом за ним вошел худощавый старичок лет шестидесяти с седоватой бороденкой и ермолкой на голове. В руках у него была черная кожаная сумка.

— Итак, господа, плату беру вперед. А то знаю я вас, — проворчал старик.

— Сколько? — буркнул я в ответ.

— В обычном случае я беру семь долларов, но, так как вы не из наших, осмотр будет стоить десять долларов. — После этого Лукас вытаращил глаза на старика. В его взгляде читалась ненависть и злоба.

— Нет проблем, — ответил я и протянул ему деньги.

«Подавись, жидяра», — мелькнуло у меня в голове.

— Отлично, — буркнул старик, пересчитав и спрятав деньги во внутренний карман. — Ну-с и где больной?

— Идем за мной, — пробубнил Лукас, искоса посмотрев на меня.

Мы все вошли в комнату к Дарине, поскольку ее спальня была маленькой, я остался стоять в дверном проеме, чтоб не толпиться.

— Кто это? — произнесла еле слышно Дарина.

— Это доктор, — ответил Лукас. — Он тебя сейчас осмотрит и выпишет лекарства, чтоб ты скорей поправилась.

— Миссис, прошу вас сесть стул и расстегнуть платье на спине, — вежливо обратился старикашка. После чего Лукас помог Дарине подняться с кровати и сесть на стоячую рядом табуретку.

Дарина с большим трудом поднялась и села, как велел доктор. Лукас помог ей расстегнуть платье на спине.

После чего старик расстегнул сумку и достал из нее довольно интересную трубку, которую я видел лишь в старых фильмах и мультиках.

После чего одной из сторон приложил ее к спине Дарины, а ко второму сам прильнул ухом.

— Дышите… Не дышите… — бормотал доктор, прикладывая трубку к разным местам спины.

После чего убрал трубку в сумку и застегнул ее, не торопясь.

— Можете одеваться, — произнес старик, после чего уставился на Лукаса и дернул подбородком в сторону двери.

Лукас аккуратно застегнул платье Дарины на спине, после чего помол ей лечь.

— Отдыхай, я скоро приду, — произнес он и вышел из комнаты.

Мы все вернулись в большую комнату у входа в убежище и уселись за стол.

— Ну что, доктор? — спросил я.