- … А с Витяном такой номер не пройдет, - размышлял Рафи над второй проблемой – Витяном. Каторжанин, оказался, крепким орешком, который просто так не разгрызешь. - Сам отморозок, каких еще поискать. Такого нахрапом никак не взять. С ним по-другому работать нужно.

Витян оказался той еще проблемой. Осторожный, чуйка звериная, но при этом совсем без тормозов. С таким «воевать» себе дороже.

- … В одном месте два раза не ночует. Мордовороты постоянно при нем. Наконец, ствол с «заряженными» пулями за поясом…

Рафи покачал головой. Ясно, как Божий день, что нахрапом Витяна не взять. Будет слишком шумно, привлечет очень много внимания, чего сейчас никому не нужно.

- А разобраться с ним, кровь из носа, нужно. Этот мафиози недоделанный совсем обнаглел. Как с Северов вернулся, себя большим паханом возомнил.

Только проблема была не в этом. Витян мог считать себя хоть государем-императором, лишь бы это других не касалось. Но он решил, что Рафи его билет в новую жизнь. Мол, с его оружейным талантом можно будет весь город под себя подмять. Ведь, против револьвера с магическими пулями никакая кодла не пойдет, а если таких стволом десяток, два, три…

- Похоже, на каторге все мозги себе отморозил. Таким макаром скоро его жандармы приметят, а там и до меня недалеко.

***

Рафи все правильно рассчитал. Мысль разобраться с Витяном чужими руками и при этом остаться «не при делах» приобретала все более реальные очертания. Оказалось, что «улица», и правда, бурлила. Возвращение Витяна и его претензии на долю «общего пирога» мало кого обрадовали. Ведь, все уже было поделено, обговорено, и никого лишнего здесь не ждали.

- Пусть дерьмо еще сильнее забурлит, побежит по трубам… Главное, еще немного поддать...

И парень поддал. За пару вечеров пробежался по своим старым уличным связям, которые еще оставались, и везде намеками-полунамеками говорил об одном и том же. Мол, его старый кореш, Витян, почти десяток шпалеров с особыми патронами заказал сделать. Вроде как хочет старую власть - белую кость - на улице подвинуть.

- Видит Бог, я гений, - хмыкнул Рафи, вспоминая реакцию на его слова. - Пусть попробует теперь от такого обвинения отмазаться… И главное, правдоподобно.

Действительно, только глухой не слышал, что Витян снова метил в старшие. Как сбежал с каторги, то много об этом было самых разных слухов. Да и сам каторжанин давал пищу для них. Вроде бы как начал активно обзаводиться верными людьми, конфликтовать кое с кем из «старичков» на улице. Словом, слух о желании Витяна раздобыть револьверы с зачарованными патронами и просто на просто положить всех своих бывших корешей лег на благодатную почву.

- Вот и стрелу ему уже забили… Надо бы тоже на все это поглядеть… Хоть одним глазком.

Хочешь - не хочешь, но и ему придется туда пойти. Надо понимать, чем все это закончится. Слишком уж резкий Витян. Может такого учудить, что и рад не будешь.

- Контроль, он и в Африке контроль.

Вздыхая, Рафи коснулся пары револьверов, что лежали на столе. Здесь блестела россыпь патронов, которые он только что под самую завязку заполнил магией. Без такого аргумента было просто глупо идти на воровское толковище. Кто знает, как дело повернется: может в одну сторону, а может и совсем в другую сторону.

***

Дом мадам Камовой

Несмотря на солнечный день окна в доме были плотно зашторены. У кого другого это могло бы вызвать удивление и долгие перешептывания, может быть даже тревогу или желание справится о здоровье хозяйки. Только сама Камова не раз говорила соседским кумушкам, что предпочитает тишину и полумрак уличный звукам и ярким солнечным лучам.

- Так…

Женщина склонилась над письменным столом и что-то тщательно писала, старательно меняя почерк. Красивые, четко прописанные чернилами буквы сразу же приобретали явно выраженный наклон влево. Вследствие этого и весь текст выглядел совершенно по-особенному.

- Значит… Его Высокопревосходительству… Хм…

Не раз и не два отрываясь от письма, она начинала читать уже написанное, словно проверяя складность речи и чистописание.

- … Жандармского корпуса… генералу Мирскому. Сим письмом сообщаю, что завтра вечером в портовых складах будут находится два опасных для империи и государя субъекта. Первый, беглый каторжник и душегуб, а второй - промышляет изготовлением зачарованного оружия. Как мне стало известно, оные субъекты собрались в тайном месте, чтобы обговорить новое злодейское преступление. С собой у них непременно будет оружие…

Прочитав уже написанное, Камова удовлетворенно хмыкнула. Отложила перо в сторону и промокнула письмо промокательной бумажкой, чтобы чернила немного подсохли, а после можно было продолжить.

- Хороша…

Повернувшись к большому зеркалу, она с довольной улыбкой рассматривала свое отражение. Моложавая женщина оттуда ей тоже загадочно улыбалось и, кажется, даже кивало, словно полностью одобряя ее поступки. Такие разговоры со своим отражением у ней давно же вошли в привычку, став едва ли не обязательным ритуалом перед принятием важного решения. Так разговаривая, словно с живым собеседником, Камова наполнялась уверенностью, что поступает совершенно верно. Вот и сейчас, все сомнения и тревоги, что она еще ощущала, спрятались глубоко-глубоко внутри.

- Одним выстрелом - двух зайцев… Честно говоря, для Витяя это и к лучшему. Здесь ему точно не выжить, а на каторге, глядишь, и поживет еще. Парень-то крепкий, злости много. А с Рафаэлем…, - тут она замолчала, поджав губы. От улыбки не осталось и следа. - Извини, Рафи, мой мальчик, но за тебя слишком много платят.

Незнакомец, что не так давно вышел на нее, и правда, предложил Камовой очень много. Правда, это были не деньги и драгоценности, а нечто гораздо большее. Ей предложили все вернуть назад и занять на «улице» то место, которое когда-то давным-давно было ее по праву. Она, как в дни своей молодости, получала в свои руки контроль над всеми притонами с «веселыми девочками». А кто не согласиться, бросить эту опостылевшую жизнь глупой вдовушки и вернуться на «улицу» во всей прежней власти и силе?

- И все снова вернется на круги своя, - женщина хищно улыбнулась, уже предчувствуя, как изменится ее жизнь.

Вскочила с места и несколько раз крутанулась на месте, вскидывая полу платья вверх. Вся раскраснелась, в глазах заиграли бесята, поднималась и опускалась высокая грудь, выгодно подчеркивая ее стать.

- Хорроша..., - едва не промурлыкала она, кивая своему отражению. - И все будет, как раньше, - вместе с этими словами из правого рукава на миг показалось серебристое жало ножа, с которым она уже сроднилась. Казалось, серебряная гадюка выглянула из своего убежища, и сразу же спряталась. - Как раньше…

Через какое-то время Камова вернулась к столу, чтобы закончить одно письмо и начать другое.

- С этим все, - пробормотала женщина, аккуратно складывая листок вдвое и засовывая его в простой серый конверт. Быстро чирканула адрес и положила на край стола. - А теперь тобой займемся.

Подвинула к себе чистый лист.

- Итак… Значит, хочешь, чтобы тебя называли «господин Н»?

Этим письмом Камова хотела напомнить тому незнакомцу, что «заказал» Рафаэля, обо их договоре. Все шло к тому, что завтра ее племянник и его бывший товарищ окажутся в руках у жандармов, а, значит, условия договора с ее стороны будут выполнены.

- И не дай Бог, господин Н, если меня обманешь, - ее глаза сверкнули угрозой. - Найду и всю твою требуху выпотрошу… Думаешь, назвался господином Н, напялил тот дурацкий шарф и тебя никто не узнал? А Катька Шило не дура, обо всем заранее подумала.

После одной из встреч с незнакомцем Камова отправила по его следу пацана-газетчика, дав ему наказ смотреть в оба. Хороший помощник, оказался. За пару монеток местная боссота кого-хочешь отыщет. Вот и этот лопоухий пацан все сделал, как нужно. В этот же день принес ей кусочек газеты, где углем нарисовал герб.