— Настоящая ведьма, — кивнула соседка, пригубив чай. — Павловна, а розовое варенье ты что, припрятала? Для Томки своей приберегаешь? Так ей сладкое вредно. И так телеса отрастила, в платье не влезает.

— Что ж, что телеса! Немножко полновата, так не всем быть тощими, как ты! Конституция у неё такая!

— Жрать надо меньше. А то она у тебя с семнадцати лет «конституцию» набирает.

Анастасия Павловна обиженно поджала губы. Видно было, что словесные перепалки — привычное развлечение у соседок. Но Елене не терпелось узнать таинственные подробности жизни пилота «Христофора Колумба». Раскусив очередную ягоду — на этот раз зеленовато-янтарную, — она попробовала вернуть подружек к предыдущей теме:

— Так всё же, почему Медведева — ведьма? Она что, колдовать умела?

Женщины примолкли.

— А и умела, — кивнула хозяйка. — Верь, не верь, а умела Медведева колдовать. С тем же её домом как получилось…

— Павловна, давай-ка о Медведевой лучше я расскажу, — решительно остановила её соседка.

Анастасия Павловна запнулась, посмотрела на подругу, и, подумав, согласилась.

— Верно, расскажи ты, Сергеевна. Пусть Леночка послушает. А то молодёжь привыкла во всём сомневаться.

— Время нынче такое, в науку все верят, а не в колдовство. А только многое науке пока неведомо. Вот и эта история… — Галина Сергеевна наморщила лоб, кивнула. — Ладно, постараюсь по порядку рассказывать, чтобы понятно было.

Родители Медведевой работали врачами и умерли, когда девочке едва исполнилось шесть лет, во время эпидемии лихорадки денге в Африке. Слава осталась на руках у бабушки-пенсионерки. Пенсии и сиротского пособия едва хватало, чтобы как-то существовать, потому девочке пришлось учиться хозяйничать — и коз пасла, и вязала. Почему бабушка с внучкой оказались на грани нищеты — история тёмная. В посёлке ходили слухи, что родители позаботились о страховке, но деньги Ярославе не достались, страховая компания решила нажиться на чужом горе. Закон, он ведь на стороне тех, кто его лучше под себя приспособить умеет. Что девочка с больной бабкой доказать могли? Зато потом, повзрослев, Медведева до них добралась, и ох как сильно кое-кто пожалел!

Галина Сергеевна — в те годы просто Галя — знала Ярославу с первого класса. Как в школу пришли, так и отучились одиннадцать лет вместе. Слава Медведева была девочкой невзрачной, словно гадкий утёнок, только глаза необыкновенные, насквозь прожигали. Глянет на человека и знает, что тот думает. В третьем классе случилось: одноклассники из озорства на перемене стащили у неё рюкзачок школьный из парты и в мальчиковый туалет отнесли, пока её поблизости не было. Возвращается она, а шалуны стоят возле дверей кабинета и хихикают, ждут, что дальше будет. Слава как раз тому, кто стащил, в глаза посмотрела и говорит: «Ты нехорошо сделал!». Мальчишки испугались, рюкзак принесли, и с тех пор никто её в классе не трогал, сторонились. И она ни с кем дружбы не искала. Так и просидела одна на первой парте возле окошка все одиннадцать лет.

Впрочем, побаивались Ярославу не только одноклассники, но и учителя. Однажды онаславу не то, к биологичке под горячую руку попала. Начала та по своему обыкновению орать на учеников за невыученный урок, а Медведева, вместо того, чтобы терпеть, уткнувшись носом в парту, встала и пошла к двери. Биологичка цап её за плечо, развернула к себе, замахнулась, готовая оплеуху отвесить… и остолбенела. Как долго это продолжалось, никто в классе не запомнил. А затем учительница внезапно сникла, руку опустила и пошла к своему столу. Лишь буркнула: «Садись за парту, нечего уроки прогуливать. Тебя мои слова не касались». И до конца учёбы Славу ни разу к доске не вызывала. Училась Медведева, действительно, лучше всех в классе, да, пожалуй, и в школе. Аттестат с отличием ей не дали — недолюбливали непонятную девчонку и директор, и завуч, — но ей это безразлично было.

Самая таинственная история случилась с Медведевой в девятом классе. Местная шпана, одиннадцатиклассники Гусь, Дылда и Пирожок попытались изнасиловать её в школьном спортзале после уроков. На этом «подвиги» их закончились, распалась шайка. Дылда в колонию попал за драку и больше в посёлок не возвращался. Пирожок с бывшими приятелями якшаться перестал, ещё и приличный человек из него получился со временем. Гусь какое-то время хорохориться пытался, но его больше не боялись, дёрганным он каким-то сделался, нервным. А вскоре и вовсе сгинул. То ли в море утоп, то ли в бега подался. Что девчонка с ними сотворила, не знал никто, но бояться Медведеву стали пуще прежнего.

После окончания школы Ярослава укатила в неизвестном направлении, и десять лет о ней в посёлке не слышали. А когда объявилась, оказалось, что она уже пилот, космонавт, герой! На бабушкин дом не взглянула, направилась к заброшенному особняку, что стоял на берегу испокон веку. Сразу оттуда — к мэру. Секретарша так и не призналась, что Медведева ей наплела, но к начальнику своему беспрепятственно пропустила. А через пятнадцать минут мэр самолично взялся выяснять, кому принадлежит дом у моря, и к следующему вечеру тот перешёл во владение Ярославы. Причём, ей это ни копейки не стоило — выкупили и подарили. Вся поселковая верхушка складчину делала и радовалась, что дёшево откупились.

Заполучила Медведева дом и укатила в Симферополь — строителей нанимать, дом-то уже разваливаться начинал. Закончили ремонт споро, Ярослава к этому сроку вернулась из очередной экспедиции. Друзья к ней понаехали, новоселье отмечали и Рождество. А вскоре после Рождества явилась она на рынок, где бывшая одноклассница реализатором подрабатывала: «Привет, Галка. Как торговля, как заработки?» Галина обмерла от беспричинного страха. Хоть и не виновата ничем, а боязно стоять лицом к лицу с ведьмой. «Здравствуй, Слава. Спасибо, на жизнь хватает. А ты как?» — «Тоже ничего, на жизнь хватает. Может, и на смерть хватит». От таких слов Галину ещё сильней проняло. А Медведева и предлагает: «Есть у меня для тебя, Галка, работа. Хочу, чтобы вы с мужем у меня за домом приглядывали, когда я в экспедиции. Живите у меня, места там много, сыну твоему есть, где побегать. Ты не сомневайся, я хорошо платить буду».

— Так и стали мы семьёй её дом сторожить, — Галина Сергеевна замолчала. — Плату она в самом деле положила по поселковым меркам немалую. Но поначалу, пока не свыклись, всё равно опасались.

— Медведева такая жестокая была, что её боялись? — не выдержала Елена. Пилот «Христофора Колумба», весело и чуть снисходительно улыбавшаяся со старых фото в мамином альбоме, никак не вязалась в воображении с таинственной зловещей женщиной, о которой здесь рассказывали.

— Не жестокая. Но и не добрая. Люди для неё были… вроде как для нас собаки домашние или коты. Мы их любим, но своё место они знать должны, а не то взбучку получат.

— Вы о ней так говорите, будто она сама не человек!

— Она ведьма, а это немного другое, чем человек. Генами оно передаётся или ещё как, но кто родился с этим, человеком никогда не станет. Даже если захочет.

— Ну, Медведева-то и не хотела, — тихо добавила Анастасия Павловна.

В комнате повисла настороженная тишина. Но тут невесть откуда явился рыжий котяра, по-хозяйски неторопливо подошёл к Елене и, задумчиво оглядев гостью, запрыгнул ей на колени.

— Вася! Как тебе не стыдно! — возмутилась Анастасия Павловна.

Васе стыдно не было. Проигнорировав замечание хозяйки, он прилёг, уминая джинсы Елены лапками.

— Да пусть сидит! — она погладила кота по голове. — А дальше? Что в то лето случилось? Ну… когда они умерли?

— В том-то и дело, что никто этого не знает. Вроде бы к Медведевой гости приехали. Сначала одна девушка — мама твоя, значит, — потом вторая. А потом в одну ночь все пропали. Куда — никто не знал, пока некролог не появился, — Галина Сергеевна вздохнула. Елена решила, что рассказ закончен, но женщина добавила: — А ещё через неделю ко мне пришёл человек. Высокий, крепкий, по годам примерно наш со Славой сверстник. И попросил, чтобы я и дальше в доме Медведевой жила. Боязно было туда соваться, но он успокоил, сказал, что опасности никакой нет. И что оплачиваться будет по-прежнему. Я спросила, как долго мне там жить надо? Он улыбнулся и сказал: «Пока хозяева не вернутся».