– Лана, принеси нам, пожалуйста, кофе и бутерброды.

Затем опустился в кресло, кивнул Рихарду на место напротив:

– Садись, садись. Разговор у нас будет не короткий и не простой.

Лана, казалось, предвидела распоряжение шефа. Не успел Рихард присесть, как она вкатила столик с двумя чашечками натурального кофе и тарелкой с бутербродами. Берг предпочитал сладкий кофе со сливками, шеф всегда пил черный, без сахара. Лана каким-то непонятным способом узнавала вкусы посетителей, даже если те оказывались в кабинете начальника СБК впервые. Местные шутники уверяли, что Лана вовсе не женщина, а хитро запрограммированный биоробот, созданный в какой-то секретной лаборатории. Впрочем, инспектор по особо важным делам Берг последние три года был здесь частым гостем.

Шеф подождал, пока Лана закроет за собой дверь, взял кофе, длинно, неторопливо вдохнул его аромат. И поставил чашечку на место.

– Ты пока налегай на бутерброды, а я буду вводить тебя в курс дела. Уже сообразил, что вызвал я тебя не поздороваться и не о семье расспросить? Дело неожиданное обрисовалось, как раз по твоему профилю – особо важное. Ты ведь у нас человек от косморазведки далекий, со стороны, так сказать? Это и к лучшему. Значит, нет там у тебя приятелей, приятельниц, личных интересов.

Он выдвинул нижний ящик, достал и положил на стол маленький прозрачный кубик.

– Знаешь, что это? Правильно, стандартный голографический кристалл марки ВР-5, используется на кораблях косморазведки для записи текущих отчетов. Догадайся, что на нем? Опять правильно, отчет о высадке. Стандартный кристалл, стандартный отчет. Только способ, которым он сюда попал, несколько нестандартный.

Шеф пригубил кофе и начал рассказывать.

Корабль-разведчик «Сегун», принадлежащий фонду «Генезис» – одной из самых таинственных структур Консорциума, вошел в локальное пространство G00010496 и к своему неудовольствию запеленговал там чужой маяк. Им следовало тут же убраться подальше, но капитан «Сегуна» пренебрег формальностями, в данном конкретном случае – на счастье СБК Евро́ссии. «Амеры» задержались в локальном пространстве, а потому услышали SOS-сигнал. Капитан очень удивился такому обстоятельству, а еще больше удивился, когда его люди выявили источник сигнала – прикрепленный к корпусу маяка магнитный контейнер со шлюпочным передатчиком и голокристаллом. Капитан распорядился взломать код доступа, – кто бы сомневался! – просмотрел отчет… и приказал немедленно покинуть звездную систему. Причем не просто уйти из локального пространства, а прервать экспедицию и вернуться на Землю.

– Неделю назад «Сегун» вошел в орбитальный док, и, едва добравшись до карантина, капитан попросил передать кристалл начальнику СБК Евро́ссии. Двадцать седьмого утром мне привез его представитель фонда, некто господин Нанаши. Заметь – представитель «Генезиса», а не секретарь посольства Консорциума. Я очень сильно сомневаюсь, что в Консорциуме даже знают об этом отчете. Скорее всего, «Генезис» решил вести собственную игру. Во всяком случае, комментировал свой визит господин Нанаши крайне скудно. Отдал мне кристалл, порекомендовал ознакомиться незамедлительно и откланялся. Я, естественно, ознакомился. Подумал-подумал и вызвал тебя. Вот такая предыстория нашего дела. – Шеф закончил рассказ.

Рихард дожевал бутерброд с ветчиной, вытер салфеткой пальцы. Осторожно взял кубик, повертел перед глазами. Да, обычный ВР-5, на служебной грани видна маркировка. Он положил кристалл обратно на стол, посмотрел на шефа:

– Это действительно голокристалл с нашего разведчика, насколько я понял? Не подделка?

– Подлинник, экспертизу я провел, уж не сомневайся, пожалуйста. Отчет командира корабля «Христофор Колумб» Ивана Круминя о последней высадке.

– Но «Колумб» вернулся два месяца назад, правильно? И отчеты всех участников экспедиции переданы в СКИ. А здесь, вероятно, записано нечто иное, то, что в Совет по космоисследованиям не попало. Хотя я пока не понимаю, с какой целью отчет мог быть оставлен на маяке оповещения.

Шеф улыбнулся.

– Интересно будет услышать твои рассуждения после того, как ты ознакомишься с содержимым этого кристалла. Но не буду торопить. Бери отчет, внимательно читай, думай. Поговорим, когда у тебя идеи появятся. В общем, начинай расследование. Здесь коды доступа. – Он вынул из нагрудного кармана чип-пластину и положил рядом с кубиком. – Гриф «С-0», уровень «А-1».

Рихард чуть не поперхнулся на последней фразе шефа. Гриф «С-0», высший уровень секретности! Засекречиваются не только будущие результаты, но и сам факт расследования. Но это полбеды, на то он и инспектор по особо важным, чтобы заниматься вещами, о существовании которых и знать никому не положено. Но уровень доступа «А-1»! Теоретически это означало, что он имеет доступ в любую точку, находящуюся под юрисдикцией Евро́ссии, может востребовать и использовать любую информацию, задействовать все имеющиеся ресурсы государства, вплоть до организации персональной межзвездной экспедиции. Берг никогда не слышал, чтобы кто-то работал на таком уровне. «А-0» – это код доступа шефа СБК и, очевидно, начальников ГСБ и тайной полиции. Лишь они могли давать коды уровня «А». Даже Президент, не говоря уж о членах правительства и сенаторах, не имели в этой стране таких неограниченных полномочий, какие только что получил он, пусть и не рядовой, но все же только инспектор Рихард Берг! Что же там такое, в этом отчете? Выходит, кое-что пострашнее ядерного устройства, которое Отто Шульц пытался провезти на якорную станцию, или ампулы с мутировавшим вирусом лихорадки денге, случайно обнаруженные в почтовой посылке, адресованной на Новую Европу.

Рихард непроизвольно потер висок. Старая привычка. И шрама почти не видно, а от привычки не избавишься. Шеф проследил за его реакцией, улыбнулся.

– Что, вопросы есть? Правильно, вопросов нет. Тогда доедай бутерброд, допивай, что там у тебя в чашке, и с богом!

Десять минут спустя инспектор СБК по особо важным делам Рихард Берг шел по коридору двумя этажами ниже. Шел и буквально кожей чувствовал, как обжигает маленький кубик в кармашке рубахи. Как жжет нечто, неизвестное пока ему, но, несомненно, способное раз и навсегда разрушить существующий миропорядок. И от этого жжения шаг ускорялся помимо воли.

На третьей слева двери скромная табличка извещала: «Инспектор Р. Берг». Ничего лишнего, просто и изящно. Таким же был и кабинет. Маленький по сравнению с апартаментами шефа, но достаточно просторный. Удобный для работы. Стол, кресла, шкафы. Позади стола – скрытая в стене дверь в комнату отдыха. Иногда случалось так, что он не успевал выбраться не то что поспать, а и поесть. Потому ни диван, ни холодильник, ни умывальник в комнате отдыха лишними не были. Не роскошь, а предметы первой необходимости. Но это так, к слову.

Рихард включил компьютер, выложил на столе кубик и чип. Подумал и опустил жалюзи на окнах, включил электронную блокировку помещения – все же гриф «С-0». Затем поудобней устроился в кресле перед экраном: сидеть ему, по всей видимости, предстояло не один час. Вставил голокристалл в порт считывателя. По экрану пробежали полоски, исчезли, уступая место темной синеве. Высветилась личная электронная подпись автора: «Иван Круминь». И вслед за этим появилось лицо немолодого уставшего человека. Уставшего не от работы – от жизни. Зазвучал глухой надломленный голос:

«Отчет записан командиром экипажа корабля-разведчика “Христофор Колумб” Иваном Круминем.

Место записи: орбита планеты Горгона, звездная система G00010496.

Дата записи: 221 день экспедиции.

Время начала записи: 12:43 по корабельному времени.

Содержание записи: отчет о седьмой высадке на планету Горгона системы G00010496 в точке с условным названием “Кольцо”. Отчет включает видеоматериалы, полученные во время высадки…»

Кажется, ей приснился кошмар. Несколько минут Елена лежала, не в силах окончательно прорвать вязкую пелену, отделяющую сон от яви. Не в силах понять, где она оказалась. Мягкая удобная кровать, у изголовья – тумбочка, ваза с живыми цветами. На стене над цветами – картина: белоснежный корабль с гордо поднятыми парусами летит, рассекая волны, к горизонту. В углу – туалетный столик с огромным зеркалом, рядом – стул с небрежно брошенной одеждой, дальше – шкаф, кресло.