Экран погас.

— Любит тебя, — резюмировала Рейнфорд. — Станешь его доминантом?

Пристинская не ответила, и Дженнифер истолковала её молчание по-своему.

— Боишься, что не сможешь удержать нить? И у меня сил не хватает новый узел на дереве начать. Не всем же быть скелетом и нервами, мясо тоже нужно. Слушай, а каково это, когда у тебя доминантом Корневая?

Пристинская удивлённо посмотрела на неё.

— В каком смысле?

— Ты разве не знала? Танемото — старшая из Корневых, ребёнок Джакоба Бовы. Не биологический, разумеется, метальное дитя.

— Я думала, вы все считаете Джакоба Бову отцом, — недоумённо пожала плечами Пристинская. Поправилась, спохватившись: — Мы все.

— В том смысле, что он гуру, Учитель — безусловно. Но я говорю о другом. Мы пользуемся энергетическим уровнем, можем нырнуть на астральный, заглядываем в ментальный. А Корневые там живут! И если Корневой — твой доминант, то он и тебя может повести в глубину. Иорико Танемото умеет такое, чего не умеет никто. Представляешь, ей не требуется согласие, чтобы стать доминантом! — Рейнфорд быстро взглянула на Елену и хихикнула: — Конечно, ты представляешь. Она же вас «поймала» ещё тогда, после Горгоны. Вы поверили, что можете удержать Корневого доминанта пленником! Какие же вы, земляне, наивные. Но теперь-то ты не жалеешь?

— Не жалею, — подтвердила Пристинская искренне.

— Правильно. С таким доминантом за спиной ничего не страшно. Если на Земле с тобой что-то случится, Танемото тебя вернёт здесь, на Лабиринте. Пока существует Лабиринт, мы бессмертны.

— Пока существует Лабиринт… — повторила Пристинская. И прикусила щеку. Что это она так разболталась? Не иначе, Музыка Сфер до сих пор в голове звучит. Елена поспешила сменить тему: — Слушай, Дженни, дашь «порулить»? Соскучилась.

Рейнфорд с сомнением посмотрела на неё. Подумала, кивнула:

— Почему нет? Ты пилот, с «Солнечным Ветром» не хуже меня состыкуешься. А я пока музычку твою послушаю, раз сама Танемото её рекомендует.

— Ага, — согласилась Елена.

Они поменялись местами. Елена поёрзала в пилотском кресле, усаживаясь поудобнее. Итак, полдела сделано. Нет, только первый шаг. Она посмотрела на спутницу:

— А ты хотела бы, чтобы твоим доминантом оказалась Танемото?

— Не знаю… — Дженнифер неопределённо дёрнула плечом, открыла бокс, в котором хранилась фонотека, начала перебирать прозрачные кубики. — Скорее нет, чем да. Но она ведь спрашивать желания не станет. Она способна отобрать нити у другого доминанта. Среди тех, кого она увела на Дзёдо, большинство были людьми Джеймса, кстати. Если бы они умерли на Горгоне, он бы их вернул на Лабиринте, а теперь что с ними, непонятно. Танемото странная. И страшная, её многие побаиваются. Я тоже. Она ведь в любую секунду может взломать мою стоп-команду!

Пристинская не спорила, Рейнфорд права. Вот только она использовала неверную форму глагола «взломать».

Дженнифер наконец нашла нужный кристалл, вставила в гнездо вилора, надела обруч на голову.

— Ну-ка, послушаем.

— Слушай. Сиди. Не мешай.

Елена добавила ещё одно слово. Даже полиглотка Нина Дорадо не смогла бы определить, какому языку оно принадлежит. Но Рейнфорд поняла его отлично, её глаза округлились от изумления:

— Почему?!

Пристинская не ответила. Вместо этого активировала экран внутренней связи. В салоне шла оживлённая беседа. Звук Елена не включала, и так ясно — избранные делятся планами. Наивные «лесные эльфы» получили огонь бессмертия от своих небесных собратьев и везут его домой, чтобы щедро одарить сородичей. Они пока не понимают, чем обернётся это знание. Никто на Земле не понимает. И не скоро поймут, землянам предстоят годы эйфории, пока «огонь Прометея» запылает на всех континентах, разлетится по колониям. А затем он обернётся пожаром сегрегации и навсегда разделит человечество на два вида — разумных животных и бессмертных полубогов. Эта пропасть куда глубже, чем расы, нации, языки и религии. Даже старые сказки об элоях и морлоках не сравнятся с реальностью. Противостояние разумных видов вновь вернётся на Землю, как во времена неандертальцев и кроманьонцев.

Однако в этот раз «неандертальцы» постараются взять реванш, уничтожить удачливого конкурента, чтобы самим не исчезнуть. Их ведь подавляющее большинство, десятки тысяч на каждого «кроманьонца». А когда великая бойня закончится, окажется, что с «кроманьонцами» закончился и прогресс. Что человечество заперто на освоенных планетах словно в ловушках, и впереди — медленная, но неотвратимая деградация. Лишь Лабиринт продолжит восхождение — без помех…

Восхождение — куда? Какую цель придумали для своих подопытных мышат Путники?

Елена положила руку на аварийную панель. Вот этот тумблер. Механика, для надёжности.

— Нет, нет! — борясь с оцепенением стоп-команды захрипела Рейнфорд, — Ты что делаешь? Ты же убьёшь…

«Да, убью». Елена передвинула тумблер.

«Внимание! Пассажирский салон разгерметизирован! Подача кислорода прекращена!» — вспыхнуло над пультом алое табло. Теперь Елена понимала, для чего Половинка заставила её вытерпеть ту пытку от начала до конца, испытать на себе смерть куда более страшную и медленную. «Может быть, так тебе будет легче…» — «Легче — что?!» Убить. Нет, не легче. Но она вытерпит, доиграет до конца роль бесчувственной механической куклы-убийцы. Ведь недолго?

Она заставила себя смотреть на экран внутренней связи. Лишь когда в салоне всё замерло окончательно, выключила его. Вернула тумблер на место. Алая надпись сменилась зелёной: «Подача кислорода в пассажирской салон восстановлена». Замечательно.

Пристинская повернулась к Рейнфорд. Та смотрела на неё, не мигая. Уже поняла:

— Это нечестно. Подло. Не по-человечески…

Елена кивнула, соглашая.

— Не бойся, ты же бессмертная. Пока существует Лабиринт.

Освободила из зажимов бластер охранницы, отрегулировала мощность. Приставила дуло к подбородку спутницы. Нажала спуск. Рейнфорд дёрнулась судорожно, глаза её полезли из орбит. Лопнули. Расплавленный мозг брызнул из глазниц на чёрный комбинезон.

Механическая кукла-убийца вернула бластер на место, включила внешнюю связь:

— «Химера-1» вызывает «Солнечный Ветер». Прошу разрешения на стыковку.

С космодрома Танемото исчезла прежде, чем Берг успел ей слово сказать. Собственно, ничего говорить он бы и не стал, время разговоров закончилось. Смерть Уны Паппе демонстрировала это исключительно доходчиво.

— Пока наши друзья летят, нам самое время отправиться в Центр Управления Полётами, — Корриган подошёл к нему с дежурной улыбкой на губах. — Не возражаете, господин Берг?

— Отнюдь. Принимаю приглашение с удовольствием.

— Охрану, разумеется, возьмёте с собой?

— Разумеется.

Рейнфорд отбыла на шаттле, потому за руль пневмомобиля Корриган сел сам. Они снова мчались тунеллями-трубами в неведомом направлении. Берг поймал себя на мысли, что давно заблудился в чреве этой странной планеты, что даже не пытается найти ориентиры. Что в одиночку ему никаким способом не выбраться хотя бы на поверхность, к открытому небу и звёздам. И он ни мало этим не обеспокоен.

Центр Управления оказался просторным залом с экранами на всех стенах, множеством пультов, информационных панелей. Два десятка операторов в серебристых с синей окантовкой комбинезонах управляли этим хозяйством. Заметил Берг и несколько человек в чёрном. В «цветовой профидентификации» Лабиринта он уже немного ориентировался. Чёрные — служба безопасности. Оружия у них не наблюдалось, но это не означало, что оно не объявится мгновенно при необходимости.

В большом зале Корриган не задержался, повёл к лестнице, ведущей на второй этаж. Здесь была дублирующая пультовая, копия нижней, но куда меньше и комфортабельнее. В полукруге пульта стояло всего два кресла. Корриган опустился в правое, с подобострастием гостеприимного хозяина предложил Бергу левое: