Так вот, оно, какое, то самое общество⁈

Мой поезд тронулся, и эти треклятые, остроухие голубые мальчики, так и не смогли меня задержать. Приветливо помахивал ручкой проходившим мимо поезда, озлобленным эльфам, и на самом конце перрона, показал неприличный жест Адель, не забыв при этом провести пальцем по шее.

Пусть только сунется ко мне в моей новой жизни. Убью. Даже жалеть не буду.

На окончание вечера проводник объявил, что нашим составом пройдена треть пути. Я же, под его голос открыл глаза…

Полусумрак купе, пожалуй, успокаивал. А само помещение вагона казалось более чем родным. Точнее, чем-то единственным, особенным за последнее время местом, которое не говорило мне — жди беды.

Через пару минут в нашу «комнату» постучались. Правда, я немного напрягся при этом, но увидев улыбку проводника, так скажем, внутренне выдохнул.

Мужчина в красном костюме и с красной, немного смешной шапочкой, предлагал комплекс обедов. Я, было попытался вспомнить, а сколько всего денег было в моем кольце, когда мое «затруднительное решение» приметил проводник.

Понял, видимо, из-за чего я запариваюсь, он тут же пояснил, что я являюсь владельцем вип-билета, и с меня никакой платы не будет. Вот это он зря сказал.

Потому что у проснувшихся девчонок был зверский аппетит. Даже демонесса, как оказалась, была не против перекусить. Выслушав заказ, тот, со скрипом в душе вышел прочь. И вернулся спустя полчаса, с двумя огромными тележками, набитыми всякими яствами.

На самом деле, еда была поприличнее, чем в таверне. Хотя, помнится, кто-то из гостей таверны время от времени рассказывал про свои путешествия. И крайне оставался недоволен тем, как их кормили во время пути.

Однако вряд ли он ездил «ВИП» классом. За это, конечно, спасибо Анне. Подсобила орчанка напоследок, уж подсобила.

В момент перерыва от еды голос первой подала демонесса, как-то странно волнующаяся за судьбу Маргариты.

— Саш, а ты попытаешься вновь с ней встретится?

Я аж поперхнулся стаканом пузырчатой воды.

— С чего бы вдруг?

— Ну, все же, она помогала нам. Тебя любит, если я не ошибаюсь. Плюс, она все равно весьма полезная женщина. Да и весьма любвеобильная…

— Меня не интересует то, чем вы занимались в мое отсутствие. Ее слезные прощания оставь себе. Я освободился от еще одной озабоченной девицы, которая мне прямо говорила о семье. И ладно бы, делала это в нормальном тоне, и вообще, я бы строил отношения. Но с тем настроем…

— Как и Анна, да?

— Именно.

— Как ты мог повестись на мужеподобную орчанку? Ты же вроде как ненавидишь их.

— Не поверишь, — я захрустел капустным листом, — Пока я не сделал ее правителем города, она была миниатюрнее и худее. Очень привлекательная.

Она, конечно же, не поверила ни единому моему слову. Ну, если не считать становление орчанки в роль мэра. Тут было понятно, что без меня дело не обошлось.

Однако…

— А эти клыки, а если бы поранили твоего… — она сощурилась, напрягая свои извилины, — дружка. То, что бы было дальше? Евнух? Монах? Прощай судьба авантюриста и возможность спасти нас?

— Тяпун тебе на язык, Вик, — отмахнулся я, — Веришь не веришь, но она была другой. Как во внешности, так и по характеру.

Вдруг, неожиданно, я, под властью какой-то силы слетел со своего места прямо на пол, весьма болезненно в пискнувшую демонессу. А следом, мы улетели обратно…

— Это еще что за хрень? — пробурчал, разминая места ушибов, — Что с поездом?

Маша рванула к окну, высматривая что-то в темноте, а затем озадачила нас.

— Поезд стоит. Только я не вижу ни станцию ничего…

И в следующий миг, по небольшим громкоговорителям в вагоне раздался мужской, басящий голос.

— Говорит машинист поезда Афоничев Виктор Юрьевич.

Повторил это он раз двадцать, если не меньше. Заметно кряхтя. А шипение динамика вызывало желание его заглушить. Знать бы еще как.

Но, благо я этого не сделал.

— На наш поезд совершенно нападение. Рельсовый путь поврежден. Мы не можем тронуться, пока не прибудет ремонтная бригада и ближайшая офицерская бригада. Просьба, не покидайте свои места и вагоны. За пределами титановой защиты вас уже ничего не спасет. Молимся, чтобы все прошло хорошо…

Но уже не могло пойти так, как он хотел. Послышался взрыв и наш поезд, или же, вагон, вновь мотнуло. Пол и стены вибрировали. А толстые стекла то и дело старались рассыпаться.

Яркие вспышки мелькали где-то за окном с ровными интервалами. Точнее, это были даже не вспышки, а искры. Вместе с этой «светомузыкой» слышался скрипучий звук. Словно где-то снимали металл. Некоторое новшество для меня, так скажем.

Девчонки были настроены на боевой лад, а вот машинист то и дело нес всякую ахинею в динамики. Наводил панику. Сам же — противоречил своим словам.

Первые гости появились лишь после двух часов подобного «простоя», что сопровождалось криками и выстрелами. Правда, не в нашем вагоне, а где-то рядом.

— Как думаешь, до нас тоже дойдут? — неожиданно спросила Вика.

Раскрыл глаза, зевнул, выползая из сонного состояния и покосился на оживленных девиц. Маша пялилась в коридор нашего вагона, приоткрыв дверь так, чтобы пролезала лишь часть туловища. А Виктория пялилась в окно, то и дело сменяя цвет радужки.

— Этот дядька же вроде говорил, что каждая дверь, ведущая в другой вагон, такая же крепкая, как и остальные. Если противник попадет в один из вагонов, не факт, что у него останутся силы, чтобы «выломать» очередной лист стали.

Меня, впрочем, слова этого мужика никаким образом не воодушевили. Если прислушиваться к скрежету, то можно было догадаться, бронепоезд не такой уж и бронированный. Либо, у нашего общего противника есть ресурсы, которые позволяют вскрывать обшивку.

В следующий миг, наш вагон качнуло да так, что я вывалился с полки на пол.

Разминая ушибленное плечо и шею, поднялся, злобно пялясь в окно. В него, в прямом смысле этого слова, что-то стучало. Весьма большое и блестящее.

В голове было лишь одно предположение — таран. Но как оно было в действительности… что же, скоро узнаем.

Однако долго ждать не пришлось. С пятнадцатым, по счету, ударом, наше бронированное стекло разлетелось на мелкие кристаллики, а следом, в нашей «палате» оказалось двое, худеньких, но весьма кровожадного юнца.

На вид им было лет по восемнадцать, не больше. Раскрашенные морды в цвета леса: коричневый и зеленый. Весьма наглые ухмылки и весьма серьёзные кинжальчики в руках. Они сделали свою первую и последнюю ошибку в жизни — загляделись на офигевшую Марию, которая от злости и неожиданности, развела руки в сторону, дабы вызвать плеть. Конечно, в этот момент ее грудь выпячивалась так, что на нее было грех не посмотреть.

Коса моментом снесла голову пареньку, который стоял прямо около меня, причем убивать его было очень неудобно, но здесь сыграла роль именно особенность оружия. А второго, я схватил за глотку, удерживая другой рукой его локоть с кинжалом и с каким-то бешеным остервенением, вцепился ему в горло.

На вкус — обычный человек, очень слабый маг, видимо, воин диких. Ибо я не знал, к кому еще они могут принадлежать.

В коридоре тем временем завязалась драка. Видимо, не только в нашу каюту пробрался враг. От которого, кстати, я весьма дико избавился — выбросил обратно в окно. Как и оторванную голову.

Вика и Маша забрались по команде на полку наверху, хотя я сначала хотел хотя бы Марию спрятать в метку, а сам встал на сиденье чуть левее от окна, выжидая следующую жертву.

Попыток прорваться в наше купе больше не было. Хотя шум снаружи и внутри не стихал. Я же не рисковал высунуться в окно, дабы моя голова также не отлетела и даже пожалел, что сразу избавился от тел. Стоило их поднять, чтобы они разведали обстановку.

Но, судьба, злая штука, не правда ли? Помнится, я недавно лишился своего «раба», который оказался не таким уж и верным, а тут…