– Верю, – прошептала она, окончательно расслабившись.

Губы Закарии тронула легкая, почти незаметная улыбка. Он в последний раз провел подушечками пальцев по ее шраму, заправил волосы ей за ухо и опустил руку. Тине тут же захотелось вернуть волосы на место, чтобы спрятать шрам, но она сдержала этот порыв.

Слова адепта, сказанные в лесу, пронеслись в ее голове: «Этот шрам – свидетельство твоей победы. Если ты продолжишь прятаться, он выиграет. Не дай ему победить, Тина Эйнар».

– Будешь чай? – спросила она, чем удивила Закарию. – Я испекла печенье с изюмом.

Закария фыркнул и покачал головой.

– Ты удивительная девушка, Тина Эйнар, – сказал он так мягко, что ее легкие снова сдавило, но в этот раз совсем не от страха. – Да, я буду чай… с печеньем.

Ноябрь, 1135 г. со дня Разделения

Аврора стояла вместе с лордом Греем на пороге главного входа Вайтхолла в ожидании важного гостя.

От волнения ее сердце билось где-то в горле, и в ней боролись два чувства. Страх от встречи с членом семьи Йоран – с тем, кто был родным братом ее палача. А вторым чувством была невероятная тоска по дому и любимому брату.

С Дирком они дружили с самого детства. Он, как и близнецы, всегда поддерживал ее во всех авантюрах и хулиганских проделках, но при этом был внимательным слушателем, верным другом, а когда было нужно – защитником и надежной опорой. Была ли причина в том, что Дирк старше ее всего на год, или все дело в его природной чуткости и мудрости, но он был ближе всех к Авроре. И она скучала по нему больше остальных. А еще страшилась вопроса: что будет, если он узнает всю правду? Поймет ли ее и поддержит или возненавидит за смерть старшего брата? Она пока не готова была узнать ответ.

Когда большие кованые ворота распахнулись и во двор въехал экипаж, Аврора едва сдержала порыв сбежать. Она крепче прижала к груди закутанного в теплое одеяло Райнера, который спал сладким сном и даже не подозревал, что его мама дрожала от предстоящей встречи, как последняя трусиха.

Из кареты выбрался рослый статный юноша, в котором она признала Дирка. С их последней встречи прошло полтора года, и теперь он мало походил на того худощавого нескладного мальчишку, каким Аврора его запомнила.

Следом за господским экипажем показалась повозка, где сидели пять крепких мужчин – личная стража царевича.

Не дожидаясь своих людей, Дирк размашистым шагом направился к Авроре по мощенной желтым камнем дороге. Сердце Авроры пустилось в галоп, когда родное лицо оказалось совсем близко.

– Здравствуй, сестрица! – ласково воскликнул Дирк и, обхватив ладонями ее лицо, поцеловал в лоб.

Аврора вдохнула знакомый аромат вереска и табачного дыма, и непрошеные слезы прикрыли ее глаза мутной пеленой.

– Добро пожаловать в Аэран, брат, – тихо произнесла она, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Это малыш Райнер? – Дирк наклонился к свертку в руках Авроры. – Какой хорошенький. – В его голосе слышалось неподдельное умиление. Он осторожно, словно боясь навредить ребенку, погладил его лобик, отчего Райнер нахмурился и причмокнул губами во сне. Дирк снова выпрямился, и уголки его губ опустились. – Я соболезную твоему горю, сестра. Принц Рэндалл был благородным и отважным человеком. Я надеялся подружиться с ним, – сказал он серьезным тоном, и ветер завыл пуще прежнего, подтверждая его слова.

– Погода ухудшается, нам лучше зайти внутрь. – Лорд Грей сделал шаг вперед.

– Познакомься, Дирк, это лорд Алистер Грей, ближайший советник Рэндалла и временно исполняющий обязанности регента Ардена.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Вы, верно, устали с дороги, царевич Дирк, слуги уже подготовили для вас покои. Вечером состоится торжественный ужин в вашу честь, – учтивым тоном сообщил Алистер.

– Благодарю вас, лорд Грей, но я совсем не устал и хотел бы побыть с Авророй. – Дирк кинул взгляд на сестру. – Если она, конечно, не против.

У Авроры потеплело на душе. Несмотря на то что он стал выше на голову и раздался в плечах, а голос его стал ниже и грубее, это был все тот же Дирк, который часто приходил в ее покои в Колдхейме перед сном. Они разговаривали до глубокой ночи, пока нянюшка Варна не прогоняла его с причитаниями.

– Идем, Дирк, пообедаем в моих покоях, а потом я провожу тебя до твоих, – сказала она и слегка улыбнулась.

Когда они вошли в холл замка, Дирк начал с восторгом разглядывать гобелены и фрески на стенах и потолках. Как и Аврора, он никогда не умел скрывать эмоции и был для людей как открытая книга.

Аврора любовалась братом, таким возмужавшим и красивым, и в ее сердце пуще прежнего боролись тоска по дому, обида на родных и безграничная любовь к ним, которую она никак не могла искоренить, сколько бы ни пыталась.

– Как ни тяжко это признать, но Ледяной замок явно уступает по красоте Вайтхоллу, – с улыбкой заметил Дирк.

– Зато в Ледяном замке больше потайных коридоров и комнат. – Аврора подмигнула ему, намекая на их ночные вылазки в поисках секретных мест и проходов.

Дирк потрепал ее по голове, как маленького ребенка.

Когда они зашли в покои Авроры, она первым делом сняла с головы траурную сетку, распустила волосы и заплела их в свободную косу.

– А вот и прежняя Аврора, – хмыкнул Дирк. – Непривычно видеть тебя с такими вычурными прическами.

– Мне и самой непривычно.

Аврора села рядом с Дирком на диван, стоявший напротив камина, в котором весело потрескивало пламя, и подвинула к себе колыбель. Райнер ворочался в ней, недовольный тем, что его положили туда.

– Какие новости в Колдхейме? – спросила Аврора, покачивая люльку.

– Все хорошо. Отец весь в работе, а матушка чуть ли не каждый день выезжает в город и ближайшие деревни, чтобы помогать беднякам. Близнецы, как обычно, отлынивают от тренировок и учебы. Кай странствует по землям Севера, чтобы подготовиться к будущему правлению. – По лицу Дирка пробежала тень. – Ему несладко пришлось за последний год…

– В чем дело? – спросила Аврора, нутром чувствуя, что ступает на зыбкую почву.

– После смерти Герольда среди простого люда начали распространяться слухи, что это он приложил руку к убийству брата, чтобы занять его место на престол.

– Что за чушь! Кай бы никогда…

– Простолюдинам невдомек, насколько мы были дружны, – оборвал ее Дирк. – Ни у кого из нас даже мысли не возникало завидовать Герольду, а уж тем более… – Он нахмурился, а Аврора крепче сжала край колыбели, чтобы не выдать дрожи в руках. – Но давай не будем о плохом. Расскажи мне, как ты?

Райнер снова уснул, и Аврора оставила колыбель в покое. Она потерла озябшие пальцы, пытаясь их согреть. Ей отчего-то было холодно, несмотря на горящий в камине огонь.

– Как видишь, держусь. – Она попыталась выдавить из себя подобие улыбки.

– Ты любила его?

Аврора хотела ответить, что любит его до сих пор, что будет любить его вечно, но слова застряли в горле, раздирая его в безмолвном крике. Она просто кивнула в ответ, но взгляд Дирка дал ей понять, что он заметил, сколько боли, тоски и не выплаканных слез было в этом кивке.

Он мягко сжал ее плечо.

– Я скучал по тебе, Ави.

Так он называл ее в далеком детстве, потому что сильно картавил и не мог выговорить имя целиком. И это короткое слово пробило брешь в плотине хладнокровия и стойкости. Громкий всхлип нарушил воцарившуюся тишину.

Дирк подался вперед и обнял ее, крепко прижав к груди. Аврора обхватила его за шею, уткнулась лицом в братское плечо и горько расплакалась.

– Мне очень жаль, сестренка, мне так жаль, – утешал он ее, гладя по спине и покачиваясь из стороны в сторону.

К тому времени, когда она немного успокоилась, Нора принесла обед. Они принялись за трапезу и более не возвращались к этой теме.

Дирк рассказывал о своих успехах в обучении корабельному делу, о том, что хочет путешествовать по всему миру. Признался, краснея от смущения, в первой серьезной влюбленности к дочери лорда Торна – одного из советников дяди Дайна. Он не попрекал Аврору за редкие письма домой, не упоминал о смерти Герольда и тактично умолчал о том, что Рэндалл отказался выдавать Тину Иразу и казнил ее в Аэране. Аврора была благодарна за это.