– Рэндалл, – неуверенно позвала она и, стараясь не шуметь, прошла к камину.

Пламя почти угасло, и в комнате царил холод, но Рэндалл, казалось, даже не замечал его. Он обернулся к ней, скользнул взглядом по ее щеке, и между нахмуренными бровями появилась глубокая морщина.

Они толком не говорили после событий у Сентроуского леса, и Аврора не знала, какие мысли наводнили его голову и украли блеск его прекрасных глаз. Не знала, как вернуть прежнего Рэндалла, который лучился внутренним светом даже после двух лет рабства.

– Иди ко мне, – бесцветным тоном позвал он, и Аврора опустилась на ковер рядом. Рэндалл обнял ее, продолжая смотреть на огонь. – Я заставлю страдать каждого, кто причинил тебе вред, – угрюмо промолвил он, зарываясь пальцами в короткие волосы, прижимаясь щекой к ее макушке.

– Рэндалл…

Аврора хотела сказать, что желает не мести, а мира и покоя для себя и своей семьи. Что готова забыть все беды, которые приключились с ней за последние недели, только бы увидеть его искреннюю улыбку. Но слова так и повисли у нее на языке, потому что она услышала странный звук, доносящийся из-за книжного шкафа у противоположной стены.

– Что это? – удивленно спросила она, глядя на Рэндалла, который уже поднялся на ноги.

Стук повторился.

Рэндалл подошел к шкафу и, отсчитав книги, надавил на корешок старого потрепанного томика. Послышался тихий щелчок, и Рэндалл без особых усилий толкнул громоздкий высокий шкаф в сторону. Аврора так и осталась сидеть с открытым от изумления ртом. В стене за шкафом оказалась маленькая дверь.

– Наши покои связаны подземным ходом с комнатой, некогда принадлежавшей моей матушке, – спокойно ответил Рэндалл. – Туда я заселил гостя и рассказал ему про ход, чтобы можно было поговорить без свидетелей и не попасться людям Артура.

Он вытащил из-за книг ключ и стал отпирать дверь.

– И кто же это?

Сама Аврора не занималась размещением гостей на время похорон, поручив это дело Николасу, кастеляну замка.

Рэндалл дернул за дверную ручку, и она увидела Тристана. Его глаза лихорадочно блестели, а щеки побагровели, будто он долго бежал без передышки.

– Вы должны узнать кое-что важное! – возбужденно воскликнул Тристан и, подойдя впритык к Рэндаллу, встряхнул его за плечи.

Аврора не могла понять, напуган он или, напротив, очень рад.

– Что случилось, Тристан? – настороженно спросил Рэндалл.

– Это полностью изменит ход событий в конфликте с Артуром!

Аврора надеялась, что принесенная Тристаном новость вернет им с Рэндаллом то, что они почти утратили.

Надежду.

Часом ранее

Вязкая весенняя грязь чавкала под ногами, а слепившее глаза солнце отражалось на лакированной крышке черного гроба, который опускался в вырытую могилу, пачкаясь в сырой земле. Всегда добрый и солнечный Уилл запятнал свою душу горем, злобой и обидой на всех, но в последние минуты жизни свет его сердца очистил пятно совершенных им грехов.

Все, что смог выдавить Тристан вместо прощальной речи, – это несмелое, сказанное глухим шепотом признание:

– Я прощаю тебя, братец, прости и ты меня. И найди там Анну, она наверняка тоскует.

После похорон и теплого общения с братьями, во время которого они были в шаге от того, чтобы обнажить мечи и поубивать друг друга, Тристан отправился в гостевые покои. Он хотел отдохнуть до поминального ужина. Бок до сих пор саднил, и он отодвинул полы сюртука, чтобы посмотреть, не появилось ли на черной рубашке мокрое пятно. Боль была такой, словно недавно полученная рана открылась вновь.

По дороге в Арден на его карету напали разбойники. И прежде чем полоснуть его ножом, один из наемников сказал: «Смерть “Черной розе”». Люди Тристана смогли отбиться, а несостоявшегося убийцу он прирезал лично. Многие недооценивали Порочного принца, доверившись слухам, что он не способен даже держать меч в руке. Мечом он, может быть, и не владел так мастерски, как старшие братья или Рэндалл, зато в уличных драках и грязных боях на ножах ему не было равных. К сожалению, рана, которую он нанес убийце, оказалась смертельной. И ему не удалось его допросить.

Тристан долго гадал, кто объявил на него охоту. Потом Рэндалл передал ему последние слова Уилла, и картина немного прояснилась: Уилл откуда-то узнал о причастности Тристана к гильдии и в отместку за Анну выдал его секрет. Осталось только узнать, кому именно. Ясно было одно: этому злоумышленнику «Черная роза» явно подпортила жизнь, вытащив на свет все грязное белье. А таких в списке Тристана было немало.

Но сегодня он не хотел думать о нависшей угрозе и делах «Черной розы». Не хотел думать и о войне между Югом и Арденом, вероятность которой была все выше. Тристан хотел лишь покоя. Он безумно устал от политических игр, дел гильдии и постоянной тревоги о будущем, но больше – хоронить и оплакивать близких.

Толкнув дверь комнаты, он с трудом сдержал крепкое словцо, которое так и застряло на кончике языка. На кресле возле камина сидела фигура в траурном черном платье. Королева Мари.

– Я сегодня не настроен на разговор по душам, матушка, – грубо бросил он, на ходу снимая сюртук и сдерживая гримасу боли от раны в боку. – У меня больше не осталось секретов, которые ты могла бы выдать своему золотому сыночку.

Еще одна черта скверного характера Тристана – злопамятность. Прошло уже столько времени, а он до сих пор не простил мать. Ее поступок стоил ему свободы. Не узнай Артур о гильдии, то так и продолжал бы не замечать «бесполезного» брата-пьяницу. Сейчас же…

– Сынок, нужно поговорить прямо сейчас. Прошу, выслушай меня. Каждая минута моего нахождения здесь опасна для нас обоих.

Тень тревоги подкралась к Тристану и ужалила затылок морозным дыханием. Что или кто угрожает его матери? Он замер посреди комнаты и повернулся к ней. В свете камина ее смуглая кожа отдавала бронзой, а глаза блестели от невыплаканных слез. Краше женщины Тристан не знал. Он обожал ее, считал эталоном женственности, мудрости, стойкости и терпения и даже после ее предательства продолжал любить ее преданной сыновьей любовью.

– О чем ты хотела поговорить? – небрежным тоном спросил он, откинув волосы с лица.

Мари быстро подошла к нему и потянула за руку к ближайшему дивану. В ее темных ониксовых глазах плескались скорбь и страх. Неподдельный ужас, которого Тристан никогда не замечал во взгляде сильной непоколебимой матери.

– Тристан, ты должен мне помочь. Грядет нечто очень страшное. Опасность грозит всем вам. – Она шептала нервно и сбивчиво, отчего у Тристана зашевелились волосы на затылке.

– О чем ты, матушка? Кому грозит опасность?

Королева Мари осмотрелась, будто боялась, что кто-то прячется под диваном, и склонилась к Тристану еще ближе.

– Артур обезумел. – В ее голосе слышались слезы. – Верные мне люди из ближнего окружения Артура донесли о его замыслах.

– И что же он замышляет?

Мари опустила голову, теребя в руках черное кружево платья. Из-за порывистых, хаотичных движений пальцев камни в ее кольцах переливались, ловя на себе блики пламени.

– Мама, – настойчиво позвал Тристан. – Что замышляет Артур?

Она подняла голову, и Тристан увидел ее слезы.

– Когда он взойдет на престол, то первым делом избавится ото всех потенциальных соперников. По очереди. Медленно. Не навлекая на себя лишних подозрений. Смерть Уилла была подстроена. Артур специально отправил его сопровождать северную княжну.

Тристан ощутил легкое головокружение.

– Что ты сказала?

– Прости меня, сынок, если бы я только знала, как далеко он готов зайти, то помешала бы ему всеми силами. В желании доказать всем, что станет лучшим правителем Юга, он помешался и… – Она запнулась и прижала изящные длинные пальцы к переносице, будто пыталась сдержать новые слезы. – Ты должен остановить его, Тристан.

Тристан не мог подобрать слов, чтобы выразить смятение, страх и гнев, разом охватившие его. Но что-то не давало ему покоя. Нечто такое, что постоянно было на поверхности, а он упускал это из виду.