– Я отчаянно хотел, чтобы ты хоть раз оступился. Проявил оплошность, показал темную сторону, грязную бастардову сущность, чтобы я не чувствовал разъедающую вину, чтобы я возненавидел того, из-за кого моя любимая оказалась прикована к постели.

– Это случилось из-за тебя. Если бы ты не был похотливым животным, она бы не забеременела мной, – горько усмехнулся Рэндалл, всеми силами пытаясь сдержать рвавшегося наружу демона.

Лицо Алана сморщилось подобно прелому яблоку, и он стал выглядеть еще старше.

– Так и есть, поэтому я хотел ненавидеть тебя, чтобы утихомирить ненависть к самому себе. Но ты не давал мне ни шанса. Всегда холодный, сдержанный, правильный до мозга костей и раздражающе благородный. Истинный Корвин. И ты ничего не унаследовал от меня. Абсолютно ничего. Как будто Единый решил, что любая, даже самая малая схожесть со мной запятнает твою чистую душу. Ты оступился лишь один раз. Когда узнал, что я натворил. Но даже это не облегчило мои мучения, – потому что я видел в твоих глазах такую боль, с какой моя собственная не шла ни в какое сравнение.

Алан посмотрел на него так, что Рэндаллу захотелось его ударить прямо как тогда, восемь лет назад. Накричать за то, что долгие годы прятал этот полный любви и раскаяния взгляд, хотя он так в нем нуждался.

– Почему ты говоришь мне все это сейчас? – спросил он, глотая кислое на вкус разочарование.

Алан смотрел на него не отрываясь, будто опасался, что Рэндалл в любую секунду может исчезнуть.

– Мое здоровье пошатнулось не из-за Артура, а задолго до него. Твоя смерть стала для меня тяжелым ударом. Я и сам не ожидал, что буду так по тебе скорбеть. Ты был единственной ниточкой, которая связывала меня с твоей матерью. И только потеряв, я осознал, насколько сильно любил тебя. Прости меня, если сможешь.

Губы Рэндалла дрожали, а демон внутри него уже не бесновался от ярости, а тихо плакал. Потому что был и не демоном вовсе, а несчастным мальчиком, который нуждался в отцовской любви, но натолкнулся на холодную стену презрения и равнодушия.

– Я прощаю тебя, отец. – Он поднялся с кресла, стараясь игнорировать боль в спине, а затем приблизился к отцу и слегка похлопал его по плечу. – Давно простил. Вот только сможешь ли ты простить себя? Не только за меня. За всех нас. За Артура, которого ты не замечал из-за болезни, что привело его к нездоровой жажде власти. За Арона, которого с детства готовил к правлению, а потом просто взял и выкинул с шахматной доски, словно лишнюю фигуру, мешавшую превосходной партии. За Калеба, которого никогда не спрашивал, чего он желает на самом деле. За Тристана, в которого никогда не верил и не хотел замечать удивительных качеств, которые и сейчас могли бы сделать его лучшим кандидатом в короли Юга. И наконец, за Уилла, которого из-за слепой любви ты растил как комнатное растение да так перестарался, что он сломался при первых же серьезных бедах. Ты сможешь простить себя, папа?

Рэндалл не стал дожидаться ответа и ушел, оставив его наедине со своими собственными демонами.

Когда он пришел в детскую, на него тут же набросились Райнер и Рэн. Они обнимали его за ноги и просились на руки. Рэндалл смотрел на них с любовью, которая просто не умещалась у него в сердце.

– Потерпите, мальчики, как только оправлюсь от ранения, с рук вас спускать не буду. – Он ласково потрепал их по макушкам и сел на диван у окна. Дети сразу полезли к нему на колени, наперебой что-то лопоча и показывая новые игрушки, которые им настрогали из дерева Нил и Сэмми.

– Рэндалл, с тобой все хорошо? – заботливо спросила Аврора, сев рядом, и поцеловала его в щеку.

– Да, теперь все хорошо, – совершенно искренне ответил он.

Через несколько дней после собрания Арден покинули Кай с Дирком, взяв с Рэндалла и Авроры обещание, что теперь они будут приезжать в Колдхейм почаще. Следом за ними уехали Арон и Калеб с отцом.

Напоследок Рэндалл извинился перед Калебом за похищение возлюбленной.

– Я бы не стал причинять ей вред, даже если бы ты не согласился мне помочь, – искренне сказал он, когда прощался с братом.

Калеб снисходительно покачал головой.

– Для будущего короля ты слишком честен и справедлив.

– Но я бы сослал ее в Дальние земли и позаботился о том, чтобы ты ее никогда не нашел, – добавил Рэндалл абсолютно серьезно.

– А это уже слова истинного короля, хладнокровного и расчетливого. – На губах Калеба появилась слабая улыбка.

– Но я все-таки не понимаю, каково тебе жить с одной женщиной, а любить другую. Ты не устал?

Калеб нахмурился.

– Устал. Мое сердце словно разорвано пополам. Но это моя проблема, и тебя она совсем не касается.

Рэндалл согласно кивнул.

После их отъезда в замке остался лишь Тристан. Но и он планировал скоро отчалить.

– На самом деле я приехал в Аэран вовсе не из-за Совета, – сказал Тристан, когда они втроем собрались в кабинете Рэндалла после сытного ужина.

После смерти Артура Тристан стал более угрюмым, но Рэндалл понимал его чувства. Знал, что это именно он дал старшему брату яд перед казнью, и представлял, какой груз лег ему на плечи.

– Только не говори, что соскучился. Думаю, после всего случившегося ты как минимум год не захочешь видеть наши лица, – пошутила Аврора. Она сидела рядом с Рэндаллом и без остановки поглаживала его плечо, словно без прикосновений к нему не могла свободно дышать. Это чувство было хорошо знакомо Рэндаллу.

Тристан усмехнулся, но этот смешок почему-то вышел печальным.

– Ты как всегда проницательна, маленькая княжна. Или мне теперь называть тебя маленькой королевой?

Закатив глаза, Аврора цокнула и покачала головой.

– Я и правда теперь не скоро смогу наведаться в Арден, поэтому приехал попрощаться.

Рэндалл и Аврора обменялись настороженными взглядами, а потом одновременно спросили:

– Что значит попрощаться?

Тристан нахмурился и отвернулся к окну, через которое виднелось ночное небо, окрасившееся в густой черничный цвет. А затем рассказал, в какую опасную игру собрался вступить.

– Ты уверен? – взволнованно спросила Аврора, когда Тристан замолчал. – Может быть, передумаешь? Это необязательно. Мы что-нибудь придумаем и справимся вместе.

Ее глаза наполнились слезами. Рэндалл сжал ее вмиг похолодевшую ладонь, не спуская с Тристана серьезного взгляда.

– Она права, брат, тебе незачем это делать. Мы найдем того, кто пытается тебя убить. Обещаю.

Тристан одарил их еще одной снисходительной улыбкой.

– Я правда ценю, что вы так печетесь обо мне, дети мои. Но не забывайте, кто из нас троих основал самую мощную шпионскую гильдию. Я докопаюсь до правды и обязательно вернусь, чтобы скрасить вашу унылую размеренную жизнь сумасбродными выходками. – Он поднялся с дивана. – Меня уже ждет экипаж, пора прощаться.

Тристан развел руки в стороны, и Аврора бросилась ему в объятия.

– Я буду очень скучать, – всхлипнула она, и у Рэндалла защемило сердце.

Теперь он крайне редко видел такую Аврору, хрупкую и сентиментальную, – только в кругу самых близких.

– Ну-ну, не плачь, сестренка, мы обязательно увидимся. – Тристан прижал ее к груди и поцеловал в макушку. – Будь умницей и не давай спуску нашему заморышу.

Услышав старое прозвище, Рэндалл недовольно цокнул, но, когда Аврора отстранилась от Тристана, обнял его так крепко, что чуть не всхлипнул сам от боли в ране.

– Береги себя.

Рэндалл несколько раз моргнул и прочистил горло. Не хватало еще расплакаться при Тристане. Его самолюбие тогда точно пробьет потолок.

– И ты береги себя, жену и детей, – отозвался Тристан и осторожно похлопал его по плечу, избегая раны. – И ты помнишь свое обещание?

– Какое?

– Если обзаведетесь еще одним ребенком, назовите моим именем.

– Договорились. – Рэндалл улыбнулся, с трудом борясь с болью расставания. – Решай свои дела и возвращайся скорее, брат.