Метис указал рукой в сторону «Солнца Веры»:

— И ты думаешь, что какой-то демон может с ним справиться?

Скованный по рукам и ногам, Раку’джу оказался в разы сильнее того, что мог я себе представить. Старшая кровь! Цепи лишили его мобильности, но если бы я в них не подливал святой силы, он бы давно их порвал. Ни одно из копий Лонгиния, способных проплавить сталь, не смогло пронзить кости демона-паука, так и не нанеся смертельного урона.

Снег чадит красным дымом во тьме, разгоняемой светом «Солнца Веры». Вокруг нас кружат толпы демонов, пытающихся помочь своему повелителю. Минуту назад Раку’джу, используя ауру, смог адаптироваться к испепеляющему свету «Солнца Веры» и теперь довольно ухмыляется.

— Аха-ха-ха! Человек! Я чувствую, как твои силы истончаются!

— Мечтай дальше! Ты, конечно, сильнейший демон из тех, что мне встречались, но далек от неубиваемости.

Израсходовав запасы уже из трех сфер сущности, я так и не нашел атаки на основе чудес, способной убить демона старшей крови. «Солнце Веры» сжигает всех без разбору, и без «Щита Эгиды» его, мягко говоря, лучше не использовать. Уберу одно из двух, и слабые призванные демоны разорвут меня на части.

Подняв оставшуюся руку, начал использовать чудо «Небесные Шаги». Сокращаю расстояние между мной и «Солнцем Веры». С кончиков пальцев срывается доведенная до сжиженного состояния энергия святой силы, словно топливо, вливаясь в гаснущее светило. Десять тысяч, затем двадцать тысяч, и наконец останется только мой собственный резерв.

Демон, почуяв неладное, извернулся, высвобождая одну из лап.

— Аз есмь тот, кто ходит под красным небом без звезд и светила! Рожденец мира без ночи и дня! Крупнее холма, но меньше горы!

С каждым словом тело демона становилось все больше и больше, со звоном разрывая «Цепи Благочестия». На землю падают дымящиеся раскаленные элементы брони противника.

— Идущий по пеплу врагов и друзей! Я есть Аспардо, хранитель законов небес! Откликнись на мой зов, Хранитель без рода!

Моргнув всего раз, я упустил момент, когда ставшая огромной рука демона буквально прихлопнула меня, вогнав вместе со сферой защиты в промерзшую землю. Затрещали, ломаясь, кости, но у меня уже не было времени думать об этом. Раку’джу использовал третий дар, очевидно, самый сильный, увеличивший его тело до невообразимых размеров. Ранее семиметровая фигура полупаука-получеловека теперь походила на пятиэтажное здание. Он стал и впрямь размером с холм из плоти.

Демон прикрылся рукой от света «Солнца Веры», словно оно уже не представляло для него опасности, а просто раздражало, как назойливая муха.

— Твоя сила дразнит нас, низший! Саджи? Мы будем помнить твое имя. Ты первый человек слабее старшей крови, кто видит нас в таком облике. Отныне…

Надо было бить, когда появилась возможность.

— «Отрицание»!

«Солнце Веры» с противным писком начало сжиматься, опаляя всё вокруг с удвоенной силой. Загорелись горы мусора, вскипела промерзшая земля. Огромный демон взревел, прикрывая лицо всеми четырьмя уцелевшими руками.

— «Отрицание»!

Стало так ярко, что облака в небе вспыхнули и развеялись. Четырехметровый шар света, выпустив кольцо упругой сжатой святой силы, повинуясь воле своего создателя, стал сжиматься до двух метров, выдавая все больше и больше термального урона. Раскаленные куски строительного мусора смешались с ручьями расплавленного металла, стекая с холмов к воющему от боли куску демонической плоти. Раку’джу бил вслепую, боясь открыть глаза. Пришлось снова связать его ноги, чтобы он не сбежал.

Визг мелких демонов, погибающих в свете святого солнца, разносился за километры вокруг.

— Будь ты проклят, человек!

Ментальная атака легко отпружинила от меня, уйдя в никуда. Пора заканчивать.

— «Отрицание»! «Щит Эгиды»! «Щит Эгиды»! «Щит Эгиды»! «Щит Эгиды»!

Пять слоев защиты лопались один за другим, не в силах сдержать разбушевавшуюся стихию. Глядя снизу на светило, сквозь закрытые руками глаза и даже прикрытые веки я все равно видел, как в небе над нами появились три кольца, будто корона, висящая над искусственным солнцем. Шар сжимался, выдавая все больше и больше заложенной в него мощи.

Стандартный резерв «Солнца Веры», чуда 4-го класса — тысяча единиц святой силы, растянутых на один час горения. Имея довольно обширный опыт в магии, я разобрался в том, как оно устроено изнутри, точечно изменив блоки плетения, отвечающие за размер, расход энергии и емкость, влив сейчас в чудо двадцатикратный объем святой силы. Затем принудительно ускорил горение и сжал размеры, создавая жар невиданной мощи.

Свернувшись в позе эмбриона, Раку’джу всеми конечностями прикрыл голову, медленно утопая в луже раскаленного, расплавленного металла и камня. Ник над его головой постепенно становился прозрачным, говоря о приближающейся смерти. Однако и мое чудо выдохнется секунд через тридцать.

К тому моменту, когда искусственное светило выдохлось, едва освещая окрестности, демон еще находился на последнем издыхание. Обманчивое чувство! Я уже видел, как девушка, стоящая одной ногой в могиле, продержалась в таком состояние больше трех суток. А тварь передо мной, судя по ранам на момент встречи, уже один раз пережила смертельное ранение.

Раку’джу сипло дышит, пялясь в небо одним-единственным оставшимся глазом. Раскаленный и оплавленный мусор на сотни метров вокруг начинает постепенно остывать.

— О Великий, стоящий над доменом Проксима и всеми, кто ниже нас. Раку’джу отдает тебе свою умирающую плоть и кровь, прося покарать врага, что стоит перед нами!

То, что я вижу, не магия и не дар клана, а акт глубочайшей веры, несвойственный инфернальным созданиям. Слова существа, наделенного силой старшей крови, создали рябь в пространстве и магофоне, вызывая где-то на ментальном уровне чувство надвигающейся смертельной опасности.

— Беги-и-и-и! — откуда-то издалека раздался крик старейшины Фаркоса.

Чадящий дымок «ауры подавления низших» резко вспыхнул, подняв языки огня на целый десяток метров над землей. Весь окрасился в красный! Даже сквозь оставшиеся два слоя «Щита Эгиды» я чувствую пронизывающую до костей мощь существа, запертого в теле демона.

Одержимый, Раку’джу Проксима, 311 уровень (SSS-ранг)

Существо одержимо. Не контролирует себя.

Одержимый демон?! Такого даже мне видеть не приходилось. И судя по ауре подавления, разъедающую мою ментальную силу даже сквозь щиты, в Раку’джу вселился представитель древней крови.

— ОСТЫНЬ.

Всего одного слово! Всего одно чертово слово заставило всё вокруг остыть за мгновение, подняв клубы пара.

Собрав все свои силы для последней атаки, я, тем не менее, дрожу от страха. Тело демона вырвалось из куска застывшего камня и начало не спеша подниматься из ямы. Его плоть прямо на глазах разваливается на куски, отслаиваясь от костей, не в силах сдержать мощь древней крови. Мана вокруг нас кипит, сходя с ума от противоестественной активности. Одержимость сжигает жизненную силу существа, даруя невиданную мощь.

Собрать, сжать. Снова собрать, сжать. Совместить. Собрать новое чудо, сжать. Видя, как Раку’джу хромает в мою сторону, не сводя с меня взгляда, я собираю силы. Интуиция кричит о смерти, что бы я ни сделал. Враг может проломить щит силой одного слова. Сделаю шаг и умру. Одно слово — и смерть!

— Какая интересная форма сосуда души для человека. Дерево?! — речь инферно изменилась, отдавая эхом древности, наполняя им все вокруг — Оу! Ты не апостол и не прихвостень человеческих богов, сумевший одолеть грань старшей крови. Прелюбопытнейшее существо посреди этой… — демон оглянулся единственным глазом, — … свалки. Интересно!

Взгляд одержимого снова обратился ко мне, будто глядя насквозь.