— Тебе совсем не жалко дядю?

— Ни капли. — Ритон вскочил со своего ложа. — И ты знаешь причину!

Мирол отвернулся.

— Знаю.

— Тогда прекрати вести себя, будто бы умер святой и иди в казармы, пора поднимать гвардию.

Учитель отвел взгляд. Ритон понял, что он все еще колеблется.

— Мирол. — Ритон подошел к нему и положил руки на плечи. — Ты мне как отец, ты растил меня и воспитывал, ты заботился обо мне, когда родной отец случайно упал с лошади, — тут он с трудом сдержал сарказм, — и ты знаешь, почему именно он упал с этой самой лошади. Ты — единственный человек, которому я верю, только ты можешь мне помочь!

На глаза старого воина навернулись слезы.

— Ритон, что я должен делать?

— Пускай Серебряная гвардия разоружит городскую стражу и займет цитадель. — Голос принца был сухим и деловым, из него вся витиеватость пропала. — Мне нужны три десятка лучших бойцов в сопровождение. Ты займись советом — они все пока что нужны живыми.

Теми же, кто живыми не потребуются, займется Варг, но об этом учителю знать не следует.

— Хорошо, — неуверенность пропала из взгляда Мирола, теперь старый воин был готов, и, как всегда перед сражением, он не знал сомнений и страха. — Я сделаю так, как ты просишь, и уже к завтрашнему утру на твоей голове будет красоваться венец.

— Я знаю это. — Ритон опоясался и проверил, хорошо ли меч ходит в ножнах. — Вперед, спасем страну, и пусть плачут проигравшие!

— Владыка, все готово. — В шатер протиснулся один из рыцарей смерти, охранявших покой императора и его жены.

Шахрион осторожно отодвинул голову Тартионны, мирно посапывающей на его плече и поднялся.

— Хорошо, пускай инженеры ждут меня и держат бочонки наготове.

— Слушаюсь, — бесстрастным голосом ответил мертвец.

Шахрион нежно провел по плечу жены.

— Просыпайся, мы начинаем, — прошептал он ей на ухо и встал, чтобы одеться.

Когда они присоединились к Гартиану, лич, кажется, уже изнывал от ожидания.

— Наконец-то явились, не могли найти другого времени. — Раздраженно бросил он, недовольно махнув рукой. — Не передумал принять мою помощь?

Шахрион улыбнулся уголками губ — по неизвестной причине лич отрицательно относился к идее использовать последние бочки змеиного огня на Белом городе, и отстаивал свою точку зрения с ослиным упрямством. Лично Шахрион не мог понять, в чем же заключается разница в использовании огня и бешеного мертвяка. Еще неизвестно, отчего разрушений в городе будет больше. А может, лич как раз и хотел поломать вволю?

Гартиан не удостоил его ответом и отвернулся к камнеметам.

Шахрион подошел к двум большим просмоленным бочонкам.

— Капитан, мне нужно, чтобы они упали за стену как можно дальше друг от друга.

— Не проблема, владыка, — ухмыльнулся офицер. — Жалко, что маловато змеиного огня у нас, а то бы все в золу обратили.

Он вздохнул и скомандовал подчиненным:

— Заряжайте, улитки, да поживее, не заставляйте владыку ждать!

Бочонки с величайшей осторожностью были помещены в пращи камнеметов, которые, как заметил Шахрион, уже смотрели в разные стороны. В процессе дневной пристрелки метатели успели хорошо подготовиться и теперь планировали закинуть огненную погибель в разные районы города.

— Владыка, отойди чуть назад, а то как бы ненароком не зашибло, — попросил его капитан, и Шахрион, кивнув, отступил.

Командир метателей достал из-под рубахи небольшой образок с ликом Матери и поцеловал его.

— Ну, помоги нам Мать, — прошептал он и махнул рукой.

Подчиненные одновременно выбили стопоры удерживающие противовесы метательных машин, которые с огромной скоростью устремились вниз, поднимая в воздух пращи с бочонками. Деревянные короба громыхнули, ударившись о землю, и бочонки, содержащие змеиный огонь, отправились в свободный полет — за стену. Шахрион провожал их взглядом до того момента, как они скрылись в городе. А потом полыхнуло. Те дома, на которые упало лиосские зелье, вспыхнули, словно свечки, вознося над городом тревожное зеленое зарево.

Враги засуетились, на стенах наметилось шевеление и Шахрион почувствовал отголосок творящейся в городе волшбы. Императору стало интересно: успеют ли раденийцы загасить страшный огонь до того, как тот расползется во все стороны, если им не мешать, или же нет.

— Пускай маги нанесут свой удар, — приказал император, скрестив руки на груди. Он не настолько глуп, чтобы давать врагам шанс.

— Какой прелестный вид, не находишь? — его собеседница вернулась, чтобы докучать, поэтому Шахрион просто игнорировал ее.

Чародеев император заблаговременно разделил на три группы, каждая из которых должна была сеять пожары в своей части города, причем начинать им следовало только по приказу владыки и только после того, как змеиный огонь примется пожирать Белый город. И вот этот момент настал.

Пять десятков магов — половина чародеев в армии Шахриона — синхронно нанесли три кинжальных укола. Они не видели, куда упадут огромные огненные шары, да и это было не важно. Где бы ни начался новый пожар, он приближал победу, и все в армии это понимали, а потому работали, не жалея себя и других.

Два шара натолкнулись на защиту, третий же ухнул за стену и взорвался где-то в городе, но Шахрион чувствовал, как против него тотчас же было обращено мощное заклинание.

— Пускай продолжают. Посмотрим, как псины справляться с нашим натиском.

Сгустки багрового пламени летели в столицу Радении, и все новые и новые пожары расцветали в городе, отражаясь в ночном небе.

— Не пора ли атаковать? — предложил Гартиан. — Они заняты огнем.

— Пока что рано. Подождем еще немного.

И они ждали, а сопротивление вражеских магов, меж тем, ослабевало.

— Почему они так плохо дерутся? — недоуменно спросил Гартиан. — В городе должно быть не меньше пяти десятков чародеев.

— Похоже, готовят нам сюрприз, — усмехнулся Шахрион. — Я ставлю на воду.

В ночном небе начали сгущаться тучи. Огромные чернильные громады облаков сбивались в стаю, словно голодные волки, приметившие добычу. Оглушительно бахнули первые раскаты грома, блеснула молния. Вот-вот должен был пойти страшный по силе ливень, вызванный магией. Ливень, способный потушить или хотя бы ослабить бушевавшую за стенами стихию.

— Замечательно. Пускай войска выдвигаются. — Приказал Шахрион.

За все это время он не изменил положения ни на волосок, продолжая стоять, словно столб и смотреть вперед.

Послушные воле Черного Властелина рыцари смерти погнали вперед своих мертвых солдат. Не было ни осадных башен, ни таранов, лишь лестницы, десятки, сотни больших лестниц, сколоченных за то время, что армия готовилась к штурму.

— Жалко, что стены Белого Города зачаровывали те же люди, что и Черную Цитадель, — вздохнул Шахрион. — Иначе попасть внутрь было бы куда проще.

— Самое вкусное всегда тяжелее всего получить.

— Вынуждена согласиться с верховным некромантом, — вступила в беседу Тартионна. — Белый город долгое время был вторым по защищенности в Империи.

— А потом стал первым в Радении, — закончил за жену Шахрион. — Пора восстановить историческую справедливость.

Передовые сотни, рассеявшиеся широким веером по всей южной и восточной оконечности города, практически не встречая сопротивления, добрались до рва, огораживающего столицу. И в это время пошел дождь. Первые капли робко, будто боясь, что их кто-нибудь обидит, забарабанили по притоптанной земле, с каждой минутой их становилось все больше и больше, и вот уже косые струи яростно летели вниз, с безжалостным шипением лупя многострадальную твердь и ее обитателей.

Пелена дождя была столь сильна, что обзор сократился до десятка шагов и ливень лишь усиливался.

— Да, пожалуй, у них есть шанс затушить змеиный огонь, — спокойным голосом, будто не ему за шиворот лились ледяные водопады, произнес Шахрион.