– Надо было все-таки побрить тебя налысо. – Она неодобрительно покачала головой. – Да боюсь, тебя даже лысина не испортит.
– Зачем?
– Уж больно ты красив, хоть и тощий, как старая кляча. Девки за тебя передерутся. Заруби себе на носу, Инео, вздумаешь дурить наших служанок, я твой стручок лично оторву и скормлю обезьянам.
Инео равнодушно пожал плечами. Ему было плевать на всех этих девушек.
– Пойдем, накормлю тебя. – Наила потянула его за рукав рубашки. – Тебе не помешало бы набрать в весе. В сезон дождей здесь бывают такие сильные ветры, что тебя унесет как соломинку.
Она снова повела его на задний двор к небольшому дому с глиняными стенами и соломенной крышей. Из дымохода валил густой дым, а из окон доносились звуки кипящей жидкости и скрежет ножа о деревянную доску. Инео почувствовал аромат ухи и печеных овощей.
Наила просунула голову в небольшое открытое окно и начала что-то быстро говорить на родном наречии. В ее речи несколько раз проскакивали слова на общем языке, таких как «скелет» и «бедняга». Через мгновение смуглая повариха передала через окно глубокую тарелку, до краев наполненную густой наваристой ухой, и ломоть хлеба из отрубей.
– На кухне жарко, тебе лучше поесть в саду, так поступают многие слуги. Там есть стол. – Наила протянула ему тарелку с ложкой и хлебом. – Кормят у нас три раза в день. Рыбный промысел в Имфиа процветает, так что чаще всего едим рыбу. Но и мясом господин Аверо иногда нас балует. Фрукты из нашего сада можешь есть в любом количестве. Господин дозволяет. Но не смей воровать еду с кухни. Воровство у нас строго наказуемо. Ступать на территорию виноградников без разрешения старших слуг тоже нельзя. Господин строго следит, чтобы там ни одна лоза не повредилась. Как доешь, подходи к крыльцу, я проведу тебя к кабинету господина.
Инео кивнул и двинулся в сторону небольшой лавочки под персиковым деревом. В ухе́ оказалось на удивление много рыбы, а сам бульон был жирным и наваристым. Но Инео не чувствовал вкуса. За год жизни на бойцовой арене он забыл, каково это – наслаждаться пищей.
Когда он почти опустошил тарелку, из глубины сада донеслись громкие крики ворона, а следом злобное кошачье шипение. Из кустов выскочил рыжий кот, которого Инео видел ранее. В зубах он тащил ворона.
От этого зрелища Инео почему-то ощутил болезненный трепет. Он быстро наклонился к земле, схватил небольшой камень и швырнул его в кота. Камень угодил ему прямо в брюхо. Кот жалобно взвизгнул и выпустил птицу из пасти.
Инео подскочил к ним и, подобрав с земли ворона, вернулся на лавку.
Длинная шерсть кота встала дыбом, и он зашипел.
– На, ешь. – Инео выловил из ухи остатки рыбы и бросил коту. Тот, схватив новую добычу, снова шмыгнул в кусты.
Инео осмотрел ворона. Судя по размеру и мягкому оперению, он совсем недавно вылупился и только покинул гнездо. Ворон слабо трепыхался и глядел на него черными, маленькими, как бусинки, глазами так осознанно, что Инео стало не по себе.
– Не бойся, – тихо сказал он. – Я просто хочу помочь. Я не причиню тебе зла.
Инео изучил раны от кошачьих зубов. На черном оперении виднелась алая кровь, а крыло, казалось, было повреждено. Он не разбирался в целительстве, как Ахига, и не знал, как вылечить птицу. Он положил в соломенную шляпу небольшое полотенце, которым вытирался после купания, уложил в самодельное гнездышко ворона и отправился в сторону особняка.
На крыльце он столкнулся с девушкой в голубом длинном платье и такого же цвета лентой в густых каштановых волосах. Ее кожа имела красивый оливковый оттенок и словно мерцала на солнце.
Заметив Инео, девушка застыла на месте. В ее миндалевидных светло-карих глазах застыло изумление, розоватые тонкие губы приоткрылись, а на щеках появился румянец.
– Простите, если напугал вас, – обратился к ней Инео. Он сразу догадался, кто стоит перед ним, по дорогой ткани платья.
– Кто ты? – робея, спросила девушка и поправила и без того идеально причесанные волосы.
– Инео… – Он запнулся и, чуть ли не выплевывая ненавистные слова, угрюмо добавил: – Новый раб этой усадьбы. Вы дочь господина Аверо?
Блеск в глазах девушки потух. Она вздернула подбородок и заговорила более надменным тоном:
– Да, я госпожа Сесиль. Что у тебя в руках?
Инео бережно провел пальцами по оперению и почувствовал учащенное сердцебиение птицы.
– Я спас этого ворона из кошачьих когтей. Ему нужна помощь. Здесь есть лекарь? – Он не смог скрыть волнения в голосе.
Девушка старалась держаться надменно, но каждый раз, когда она встречалась со взглядом Инео, начинала краснеть.
– А ты знаешь, что вороны – вестники зла и горя? Зачем помогать птице, не сулящей людям ничего хорошего? – Она облокотилась на перила так, что из-под ее платья показался волнительный вырез на груди.
Инео потупил взор. Что-то подсказывало ему, что она сделала это намеренно.
– Бедное существо не виновато в том, что люди придумали о нем глупые приметы.
– Приметы появились не на пустом месте, Инео. – Сесиль по-особенному выделила его имя, но он не успел разобрать значение этой интонации.
Он снова услышал свое имя, но произнесенное более грубым тоном, не сулящим ему ничего хорошего. К ним стремительной походкой летела Наила.
– Инео! Чего встал? Господин тебя уже ждет.
Завидев ее, Сесиль раздосадованно вздохнула и стремительно направилась в сторону аллеи. Ее платье развевалось на ходу, напоминая морские волны.
– Если бы господин увидел, как вы тут мило беседуете, – строго прошипела Наила, – то отправил бы тебя обратно на арену Тургота верхом на акуле! Это ведь его дочь.
– Я просто отвечал на вопросы, – с тенью недовольства ответил Инео.
Ему не было никакого дела до Сесиль. Бесспорно, она была хороша собой, но в сердце Инео прочно засел другой образ. По сравнению с той, что призраком поселилась в его сломленной душе, другие девушки меркли, как кусочки прозрачного стекла рядом с ярким благородным сапфиром.
– Ты меня услышал. Не позволяй себе вольностей с господскими детьми, если не хочешь проблем, – строго выговорила Наила. – Что это ты держишь?
– Ворон, ему нужна помощь, у него, кажется, повреждено крыло.
Наила уставилась на Инео как на полоумного.
– Собрался выхаживать ворона? Сдалась тебе эта неказистая птица, которая даже петь не умеет.
Слабо трепыхаясь в самодельном гнезде, ворон снова посмотрел на него проницательным взглядом. Будто он все понимал и был так же одинок, как и Инео.
– Я хочу ему помочь.
Наила подошла к Инео и протянула руки.
– Давай сюда свою певчую птичку, отнесу ее к Сероху, нашему лекарю. – На мгновение Инео показалось, что в глазах женщины появилось сочувствие. – Поднимайся на второй этаж, кабинет господина второй слева. Он тебя ждет.
Инео последний раз погладил птицу и передал ее женщине.
В кабинете Маттео было светло и непривычно прохладно. Ветерок из открытого окна колыхал тонкий тюль и ласкал вечерней свежестью стебли длинных папоротниковых растений в больших горшках на подоконнике. Господин сидел за письменным столом из светлого дерева, на котором царил безукоризненный порядок.
– Проходи, Инео, садись, – Маттео указал на кресло напротив него.
Инео занял предложенное место и положил руки на подлокотники. Сейчас от него приятного пахло травяным мылом, одежда не воняла потом, гнилью и кровью, его волосы блестели от чистоты, а под ногтями не было грязи. Это придавало Инео уверенности. Он закинул ногу на ногу и откинул голову на спинку кресла.
Маттео следил за каждым его движением пристальным взглядом.
– Как тебе моя усадьба, Инео?
– Так ли важно мое впечатление?
– Я смотрю, ты свою дерзость используешь как щит, – усмехнулся Маттео. – Но спешу заверить, никто не собирается метать в тебя копья и стрелы.
– Для чего вы привезли меня сюда?
– У тебя есть предположения? – спросил он. – Дам подсказку. Я приметил тебя еще четыре месяца назад, когда был в Турготе. Тогда ты впечатлил меня в бою с рабом, который был вдвое крупнее тебя. Я думал, он уделает тебя за пару минут, и все удивлялся, почему Джованни выставил против сильного бойца такого тщедушного юношу. Но ты одолел противника, используя грамотную тактику и хитрые трюки. Я давно хотел выкупить тебя, но Джованни не соглашался ни на какие деньги. – Маттео положил локти на стол и скрестил пальцы в замок. Его взгляд помрачнел. – Вернувшись в город работорговцев через месяцы, я увидел совсем другого Инео – сломленного, утратившего жажду к жизни. В этот раз Джованни сам был рад от тебя избавиться. В моей усадьбе тебе не нужно бороться за жизнь и отбирать чужие. Достаточно и того, что ты будешь добросовестно выполнять работу, которую я хочу тебе поручить. Так как думаешь, Инео, зачем я привез тебя в свой дом?