Леди Изабелла, дочь какого-то лорда, раскрутила бутылку, и та остановилась горлышком на Тристане, который уже успел осушить полбутылки. Все в комнате вмиг оживились. Изабелла посмотрела на Тристана, нетерпеливо постукивая веером по ладони.

– Принц Тристан, я хочу, чтобы вы поделились со мной откровением, – сказала она, томно вздыхая. – Расскажите мне, кем была последняя женщина, делившая с вами ложе?

Анна покрылась ярким румянцем. Округленными глазами она посмотрела на Кристин, и та, заметив ее смущение, криво ухмыльнулась и отпила из своего бокала.

– Веселье начинается, – сказала она вкрадчивым тоном.

Тристан сделал несколько больших глотков прямо из бутылки. Затем взял с подноса яблоко, надкусил его и с набитым ртом ответил:

– Сегодня утром, жена трактирщика.

– И это все? Я жду подробностей, – возмутилась Изабелла.

Принц приподнял голову с подлокотника кресла.

– Милая Изабель, вы спрашивали, кем была последняя женщина, делившая со мной ложе. Ни о каких подробностях сего соития речи не шло.

Тристан потянулся к центру стола и раскрутил бутылку. Анна оцепенело наблюдала за горлышком, пока то не замедлилось и не остановилось напротив нее. Осознав, что это значит, она забыла, как дышать.

Анна подняла испуганный взгляд на Тристана, с ужасом ожидая, что он скажет.

– Леди Джоанна, – прервал он наконец молчание. – Вы играете на пианино?

– Да. – Анна с недоверием посмотрела на него.

– Тогда, будьте любезны, сыграйте мне свою любимую композицию.

Она выдохнула от облегчения и направилась к инструменту.

– Тристан, что за унылое задание? – услышала она полный укоризны голос Кристин.

– Я выкроил вам время, чтобы вы придумали задания и вопросы поинтересней, моя милая кузина, – ответил Тристан и подошел к пианино.

Анна занервничала, когда он сел на длинную скамейку рядом с ней. Она начала играть мелодию из любимой баллады о принце и юной пастушке. Тристан молча наблюдал за ее игрой. От него пахло вином и горькой вишней, и от сочетания этих запахов у Анны кружилась голова.

– Вы превосходно играете, леди Джоанна, – тихо сказал Тристан, когда она доиграла партию, и искренне улыбнулся. Она смотрела на него, не отрывая глаз, и сама не заметила, как начала улыбаться в ответ.

– Ну, долго вы будете там сидеть? Джоанна, ваш черед крутить бутылку. – Анна вздрогнула, услышав недовольный голос Кристин.

Она обернулась и увидела в глазах девушки нечто такое, что заставило ее нервно поежиться. Анна прошла к дивану и раскрутила бутылку, которая указала на худенькую бледную девушку с пронзительными голубыми глазами по имени Амелия.

– Амелия, расскажите мне о своей любимой книге.

По комнате прокатились тихие смешки.

Анне стало неуютно от взглядов, направленных в ее сторону.

– Я могу ответить за Амелию! Ее любимая книга – это труды философа Садерини, – прогоготал Эндрю, и все, кроме Тристана, разразились смехом.

Анна не понимала, что такого смешного сказал Эндрю, а потому неуверенно спросила:

– А что за труды писал Садерини?

– Он писал о плотских утехах, – нахальным тоном ответил Эндрю. – Хотите, одолжу вам книгу из личной библиотеки?

Анна стыдливо опустила глаза. Ей хотелось уйти, но что-то держало ее здесь. Что-то… или кто-то.

– Да, Эндрю, ты слишком хорошо меня знаешь, – елейно промурлыкала Амелия и раскрутила бутылку.

То, что происходило дальше, Анна хотела забыть навсегда. То, что изначально казалось ей невинной игрой, переросло во что-то грязное и мерзкое.

Амелия наказала Эндрю оголиться до пояса. Эндрю, в свою очередь, попросил девушку по имени Мишель посчитать кубики своего пресса, и она сделала это… своими губами.

Джоанна тем временем, отчаянно краснея, изучала подол своего платья и молилась, чтобы злосчастная бутылка не указала на нее. Однако, когда черед раскручивать бутылку дошел до Кристин – которая до этого, совершенно не робея, поцеловала свою подругу Джессику, – стеклянное горлышко вновь указало на Анну.

– Джоанна, прелесть моя, наконец-то настал твой черед. – Судя по голосу, девушка уже захмелела от вина. – Я загадаю тебе желание! – Она посмотрела на нее с тенью какой-то необъяснимой злости и облизнула губы. – Я хочу, чтобы ты поцеловала Тристана.

Анна надеялась, что ей послышалась.

– Что? – недоверчиво переспросила она.

– Поцелуй Тристана, – с раздражением повторила Кристин.

Анна с ужасом оглянулась на присутствующих. И как она раньше не заметила их хищных взглядов? Для них она была диковинной беззащитной зверушкой, с которой они решили вдоволь наиграться, прежде чем растерзать.

Она перевела взгляд на Тристана. Тот внимательно изучал лепнину на потолке и будто не замечал ее присутствия. Анна понимала, что сейчас самое время бежать отсюда прочь. Вернуться в свои покои и не высовываться вплоть до возращения Рэндалла. Но, с другой стороны, ей не хотелось выставлять себя пугливой слабачкой, ей не хотелось быть их жертвой.

Анна поднялась с дивана и на негнущихся ногах подошла к Тристану. Он с удивлением обернулся на нее.

– Анна, – тихо произнес он, – тебе не обязательно это делать.

Его слова вселили в нее странное спокойствие и уверенность. Она глубоко вздохнула. Наклонившись к нему, поцеловала в щеку и быстро отстранилась, боясь заглянуть ему в глаза.

– Это разве поцелуй? – с досадой произнесла Кристин.

– Кристин, успокойся, она выполнила условие, – непривычным для него тихим голосом ответил Тристан.

– Ну уж нет. – Девушка поднялась с дивана и подошла к Тристану. – Смотри, как надо, – и, схватив его за отвороты рубашки, прильнула к губам.

Анна ахнула от изумления. Она смотрела, как Кристин целовала кузена.

Ее почему-то ранило то, что Тристан ответил на поцелуй. Он не прикасался к Кристин, лишь лениво отвечал на требовательные движения ее рта, но с каждой секундой сердце Анны билось все громче и больнее. Она не могла заставить себя отвернуться.

Кристин оторвалась от него и посмотрела на Анну полным яда взглядом.

– Вот как выглядит настоящий поцелуй, дорогая. А теперь, будь добра, исполни желание.

– Нет, – твердо ответила Анна.

– Что ты сказала?

– Я сказала «нет». В условиях не было оговорено, как именно я должна поцеловать принца Тристана, а значит, выполнила действие.

Кристин сначала застыла в недоумении, но потом на ее лице расползалась ехидная улыбка.

– Ну диво, – пропела она. – Вы только гляньте на этого невинного ягненка. Скажи, милая Джоанна, это семейный прием девушек из рода Корвин? Или так делают все арденийки?

– О чем ты?

– Кристин, – предупреждающе произнес Тристан.

Но та улыбнулась еще шире и неведомым доселе голосом отчеканила:

– Я о том, как вы строите из себя целомудренных дурочек, а потом прыгаете в койку к наследникам трона и рожаете им бастардов. Сколько лет было твоей тетушке, когда она стала любовницей Его Величества? Пятнадцать, как и тебе?

Анна оцепенела, ее глаза наполнились слезами. Она не могла вымолвить ни слова, лишь ошарашенно смотрела по сторонам. Присутствующие в комнате воззрились на нее с тенью холодной усмешки.

– Кристин, думаю, тебе на сегодня хватит вина, – сказал Тристан.

– А что ты ее защищаешь, Тристан? – Кристин не унималась. – А-а-а! Я поняла! Ты тоже заметил, как малышка Джоанна пялилась на тебя весь вечер. Может, пригласишь ее сегодня к себе, пока Рэндалла нет в столице?

– Кристин! – В голосе Тристана послышалась сталь. – Успокойся немедленно.

Спустя мгновение Анна вышла из оцепенения, а потом всхлипнула и стрелой вылетела из комнаты. Она без остановки бежала до самого сада, пока не споткнулась о ветку и не рухнула прямо в клумбу с ландышами. Свернувшись калачиком, она так и осталась лежать в цветах и громко плакать. Обида и горечь унижения душили ее. Какой же дурехой она была, доверившись посторонним. А ведь Рэндалл просил ее не сближаться с Кристин. Хотя куда больше ее зацепило то, что Кристин была права. Она должна была уйти сразу, как только поняла, какой гнусный оборот приняла игра, но продолжала сидеть там только ради него – ради человека, с которым была знакома от силы пару часов.