Хепт-тан кивнул и усмехнулся.

— Жрицы что-то перемудрили с ритуалом. Мы переждем здесь и вернемся. Сам понимаешь, в Ордене сейчас для нее слишком много «вонючих» Защитников.

Мужчины рассмеялись.

— Вот. — Курсант подал увесистую корзину. — Тут кое-какая снедь. Авось, пригодится.

Из корзины, и правда, умопомрачительно пахло жареным мясом и свежим хлебом. Повесив ее на локоть, ассасин подхватил охотницу и направился в сторону дома. Кляп Райхо все же вытащил. Теперь Ратиша не услышит такого, от чего Кирране потом будет неловко.

«Вспомнит ли она, вообще, хоть что-нибудь?»

Синие глаза только обиженно глянули и уставились в темноту сада. Пухлые губы поджались.

— Кира? Кира, ты как? Прости, я должен был… — ассасин сглотнул. — Я должен был соображать получше, но сейчас мне ничего иного не пришло в голову.

Киррана по-прежнему безучастно глядела в темноту.

«Похоже, действие спало. Хвала богам!»

Хепт-тан тихонько выдохнул и притиснул маленькую Защитницу к себе. Она никак не откликнулась. Перемотанное тело не напряглось в очередной попытке освободиться. Райхо не чувствовал сквозь ткань ее рук, пытающихся дотянуться до него, и вдруг ощутил разочарование. Заранее присмотрев одну из комнат, направился прямиком туда. Определив бесценный рулончик на кровать, уселся рядом. Кира молча отвернулась. Не выдержав, Райхо погладил ее по щеке. Наклонившись, коснулся лба губами.

— Хочешь пить? Сейчас принесу. И что-нибудь пожевать.

Хепт-тан отошел к двери, затем вернулся и, достав нож, аккуратно освободил Защитницу от пут. Она не набросилась, как прежде, продолжая безучастно смотреть в сторону. Райхо сглотнул, нахмурив брови. Переживая, что что-то сделал не так.

Мелькнула недобрая мысль: «Вдруг ритуал нужно завершить любой ценой? Если это для нее опасно, ведь жрицы запустили процесс? Вдруг сила не найдет выхода и ее погубит?»

Стало совсем муторно. Ассасин понял, что ничего толком не знает об Инициации, несмотря на прочитанное в свитке с описанием, да и в Книге Излома: «Там только и сказано, что делать. А вот что при этом ощущает Защитница? Что ей грозит, если все сорвется, — ни слова. Кажется, мне следует решать сейчас…»

Решив, что вода не помешает в любом случае, Райхо потопал за оставленной у порога корзиной. Когда вернулся, Киры на кровати не было, лишь белой лужицей на темном покрывале распростерлось ее эфемерное одеяние. На миг Хепт-тан испугался.

— Сартог де…

Договорить ассасин не успел. Сзади прильнуло теплое тело, нежные руки заключили в объятья. Одновременно внутри всколыхнулся дар. На этот раз совсем по-иному, такого он никогда не испытывал раньше. Сильнее, приятней, невыносимей.

Корзинка стукнула о пол. Глаза Райхо не просто вспыхнули, теперь они источали голубой свет, туманной дымкой серебрящийся наружу. Райхо прижал ладонью ласкающую грудь руку и прикрыл веки, словно впитывая ощущение. Затем, продолжая держать Киррану за запястье, медленно повернулся. Ее зрачки расширились, когда она резко втянула воздух.

Потоки стремительно переплетались, самостоятельно выстраивая единую схему. Уже нельзя было понять, где чьи. Все это Райхо отметил лишь по привычке, потому что взгляд приковали спелые губы, и удержаться от поцелуя было выше его сил. Кира тихо застонала, подавшись вперед, стоило к ним прикоснуться. Изогнулась луком, когда навис над нею, и обнаженные грудки призывно торчали, просясь в ладонь. В этот момент все принципы, насажденные совестью препоны, отголоски здравого смысла — все рушилось с треском и шло прахом, оставляя только двоих. Его — мужчину и ее — любимую женщину. Притягательную, манящую, теплую, близкую и такую желанную. Инстинкты и безо всякого дара вопили, призывая обладать ею немедленно. Отринув сомнения, Райхо поддался.

Он был здесь, околдовывая невероятно восхитительным ароматом. Она чувствовала тепло Его тела. Ощущала сквозь несколько слоев ткани сильные руки, вздрагивала, захлебываясь воздухом, когда они прижимали крепче. Но этого было мало. Безумно мало! Внутри то и дело прокатывались волны жажды особого рода. Она одновременно иссушала и наполняла чем-то, что, не умещаясь, требовало выхода. Будто тугой горячий шар образовался внизу живота, застя разум и заставляя просить и канючить. Кира сходила с ума, нуждаясь в помощи, и помочь мог только Он.

«Райхо…» — имя осозналось неожиданно, прозвучав как музыка.

Охотница пристальнее всмотрелась в одновременно знакомые и незнакомые черты. Увиденное понравилось, и тут же отозвалось новым спазмом, заставившим напрячься тело, плотнее стиснуть бедра. Как же хотелось обнять Его, потереться, прижаться, завернуться, раствориться, пропитываясь желанным теплом. Но руки были плотно примотаны, не сдвинуть, а Райхо глядел с тревогой.

«Почему Он не спешит помочь?!»

Наверное, стоило то и дело подавать голос хотя бы ради награды. Вот только Он постоянно прерывал сладкие, доводящие до дрожи поцелуи, и все время уговаривал потерпеть еще немножко.

Терпеть пришлось неимоверно долго.

Кира едва не сошла с ума, когда, во рту вместо Его языка очутилась какая-то тряпка, а потом Он оставил ее одну: «На что-то обиделся? Бросил? Покинул?»

К счастью, не успела душой овладеть паника, как Райхо вернулся и снова подхватил на руки. Обрадованная и этой малостью, охотница затихла, впитывая всеми фибрами ощущение близости. Сознание потихоньку прояснялось, мысли обретали форму, становились четче, сложнее, хитрее.

«Не вышло заполучить нахрапом, попробуем иначе…»

Чего стоило разыграть равнодушие. Затаить полыхающий внутри пожар. Сдержать волны трепетной дрожи, вызванной прикосновением Его пальцев. Не ликовать, когда в глазах, таящих голубоватый отблеск пламени, отразилась искренняя тревога. Не вскочить, заключая объятья, как только проклятые путы, наконец, спали. Удержаться на месте, когда Он вышел за дверь. Но Кира знала, Райхо сейчас вернется, останется только захлопнуть ловушку.

Окончательно освободившись от надоевших тряпок, враз почувствовала себя лучше. Прошла к двери и притаилась, обостренным обонянием, чуя — Он приближается. И стоило Райхо перешагнуть порог, как скользнула к нему, прижимаясь плотнее. Наслаждаясь каждым прикосновением, к горячей коже, ощущая под ладонями твердые плиты мышц, вдыхая полной грудью запах Его тела. Она льнула ближе, негодуя, как много на нем лишней одежды, что мешает наслаждаться ощущением его близости. И тут, подчиняя окончательно, будто ее безумного желания было мало, всколыхнулась Его сила. Райхо точно очнулся, словно бы пропала незримая стена, мешавшая доселе. Одновременно Кира вспомнила, кто она, и кто он. Осознала, где находится и в каком виде, но это уже не могло остановить их обоих.

Руки Райхо, изучая, блуждали по ее телу. Тем же был занят и его рот. Кира не отставала, желая не меньше. Когда он приподнял ее, охотница, бесстыдно обхватив ногам торс мужчины, доверившись его рукам, прогнулась, подставляя грудь под его губы. Она не помнила, как оказались на постели. Голова шла кругом от новых, неизведанных доселе ощущений, когда влажный, горячий язык и крепкие и одновременно такие нежные пальцы принялись изучать каждый уголочек ее тела, каждую выпуклость и впадинку. Вырывая невольные стоны и вскрики. Заставляя тысячу раз умирать и возрождаться, продолжая желать большего и просить пощады. В какой-то момент их глаза встретились и Райхо без слов понял, она на грани. Похоже, он и сам был где-то рядом.

Кира ахнула, когда почувствовала его внутри. Обещанной боли совсем не было, лишь ощущение горячей наполненности. Осторожные поначалу движения, стали глубже мощнее, безжалостней. От них приятно немели руки от кончиков пальцев и до самого локтя, в такт сладким ударам ухало сердце, чуя приближение чего-то невероятного. Она уже почти подвывала, безжалостно вцепившись в его плечи, тянулась губами к покрытому бисеринками пота лицу. Тело само двигалось в такт, отдаваясь до самого донышка. И вдруг Киррана ощутила, как горячий шар в животе разбивается, чтобы расплескаться наружу вскриком облегчения и слезами счастья. Райхо, обессилев, навалился сверху, и Киррана инстинктивно сграбастала его руками и ногами.